Глобализация и формирование социально-нравственного этоса

0

Факультет гуманитарных и социальных наук
Кафедра Философии науки и социологии
 

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА
 
Глобализация и формирование социально-нравственного этоса.

 
 
 Содержание
 
Введение…………………………………………………………………………..3
Глава I. Особенности развития человека в эпоху глобализации.…………………………………………………………………….7
§1.1  Тенденции современного общества и их отражение в социальном бытии человека…………………………………………………………………..7
§1.2 Социокультурная идентичность человека………………………………18
Глава II. Глобализирующее общество: история развития и этические характеристики …………………………………………………………………28
§2.1 Трансформация морали в ходе глобализации ….………………………28
§2.2 Социально-нравственный этос: особенности и основные характеристики…………………………………………………………………34
Заключение……………………………………………………………………….49
Список используемой литературы……………………………………………51
Приложение I…………………………………………………………………….56
Приложение II…………………………………………………………………..58
 
 
 
 

Введение

 
Актуальность темы исследования обусловлена возрастающими процессами глобализации и унификации в современном мире и обществе. При этом речь может идти не просто об изменяющихся технологических условиях бытия, но и принципиально новом содержании привычных понятий, серьезном переосмыслении ценностей и смене образа жизни человека, формировании специфического этоса современного общества.
Происходящие в современном мире глобализационные и интеграционные процессы, затрагивают практически все сферы социального бытия человека и вовлекают в свой круговорот народы и отдельные этнические общности. Происходят изменения в экономике, политике и как следствие в общественном сознании. В ходе этих масштабных трансформаций в сферах социальной жизни возникают новые моральные проблемы и обостряются старые, что приводит к противостоянию между традиционными и инновационными ценностями. Исходя из этого необходимо осмысление социальными науками происходящих глобализационных процессов, вынесения ценностных вердиктов по их поводу и выработки моральных норм в отношении новых социальных проблем.
Глобализация относится к процессам фундаментального характера, и ее исследование в контексте социологического восприятия представляется актуальным и своевременным. Несмотря на это если в западной научной литературе последние десятилетия ознаменованы повышенным вниманием к моральным проблемам глобализирующего общества, то в отечественной науке еще не создано целостных этических концепций, фокусирующейся на данной проблематике. Этим определяется настоятельная потребность социально-философского анализа понятий «глобализирующее общество», «социально-нравственный этос», а также востребованностью выработанных этических принципов, норм, и правил в процессе развития современного общества как в России, так и за рубежом.
Степень разработанности: Тема глобализации является одной из самых популярных в науке, однако вместе с тем анализ такого сложного вопроса как глобализация морали и шире глобализация культуры еще недостаточно изучен. В последнее время довольно часто обсуждается понятие «этос», но специальных разработок, посвященных данному вопросу нет.
Анализ человечества как морального целого обнаруживается в системе взглядов А.А. Гусейнова[1], который рассматривает проблему формирования глобального этоса.
В то же время предварительно можно зафиксировать ряд конкретно-тематических направлений этосных исследований. Речь, например, идет об исследовании этоса среднего класса как локальной общности городских профессионалов[2]; ситуации становления предпринимательства как специфического вида деятельности[3]; процесса создания и развития локального научного сообщества[4]; формирования региональной социальной общности[5]; этоса трансформирующегося российского общества[6].
В целом обращение к работам из сферы социогуманитарного знания, содержащим интерпретации понятия этоса и семантически близких ему понятий, дает основания зафиксировать «предметно-смысловые оси» понятия «этос» как инструмента познания и объяснения процессов социокультурной трансформации институции и общности.
Степень разработанности проблемы глобализации и формирования социально-нравственного этоса в социологии не является достаточной, что делает ее наиболее актуальной.
Объект исследования: социально-нравственный этос в условиях глобализации.
Предмет исследования: проблемы формирования социально-этических оснований общества в условиях глобализированного мира.
Цель работы заключается в том, чтобы определить истоки и теоретические основания глобализации и проблемы формирования социально-нравственного этоса.
Цель предполагает решение ряда исследовательских задач:
1. анализ тенденции современного общества и их отражение в социальном бытии человека;
2. исследование социально-нравственных основ идентичности человека;
3. рассмотрение трансформации морали в ходе глобализации;
4. изучение особенностей и характеристик социально-нравственного этоса.
Теоретико-методологическая основа исследования: представлена работами отечественных и зарубежных исследователей морали в условиях глобализации.
В качестве методологической базы используются методы: системно-аналитический, культурно-исторический и аксиологический метод. Системно-аналитический метод позволяет максимально исследовать понятие «этос» в контексте социологии и избежать односторонней трактовки существования этого понятия в культуре.
Культурно-исторический метод дает возможность исследовать особенности понятия социально-нравственного этоса, учитывая культурный и исторический контекст эпохи.
Аксиологический метод помогает проанализировать и выстроить ценностный срез морали современного общества и определить иерархию принятых в нем ценностей.
Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников.
Во введении обосновывается актуальность проблемы выбранной темы, определены объект и предмет исследования, поставлены цели и задачи, показана степень изученности проблемы на примере историографической ретроспективы. 
В первой главе раскрываются особенности развития человека в эпоху глобализации, анализируется понятие и сущность категории «глобализация» и исследуется социокультурная идентичность человека.
В основе второй главы лежит анализ этической основы глобализирующегося общества. Рассматриваются механизмы функционирования социально-нравственного этоса в обществе.
В заключении подводятся итоги и выводы данной работы. Ко всему этому прилагается список литературы и приложения.
 
 
 

Глава I. Особенности развития человека в эпоху глобализации
§1.1  Тенденции современного общества и их отражение в социальном бытии человека
 

Современный век отмечен усиливающимися процессами глобализации во всех сферах общественной жизни. Процессы глобализации – это реальность сегодняшнего времени. Процессы, происходящие в современном мире, ассоциируются с вторжением ценностей и норм поведения запада в традиционное общество. В этой ситуации этнические сообщества стремятся выявить свою идентичность, пытаясь избежать того что их культура раствориться среди других.
Наиболее остро процессы глобализации проявились в конце ХХ-XXI века, когда произошла так называемая «информационная революция» в сфере информатики и цифровой технологии. Данный социальный феномен выразился в совершенствовании и преобразовании средств телекоммуникации и транспорта, что привело к объединению мировой системы в единую «глобальную деревню»[7], к созданию единого информационного пространства и становлению так называемого «информационного общества». Среди основных источников глобализации выделяют три наиболее важных: фундаментальные изменения в способах коммуникации; новый характер инвестирования; новое аналитическое восприятие мира. Стоит отметить, что третий фактор играет фундаментальную роль при изменении социально-нравственного этоса.
Приступая к рассмотрению основных тенденций современного общества в контексте социально-нравственного этоса, стоит выяснить смысл, вкладываемый в понятие «глобализация» в современной науке. Большинство исследователей понимают под глобализацией становление единого взаимозависимого мира, в котором происходит становление общих целей и задач, общих идей сохранения Земли и устойчивого развития человечества, которые преобладают над задачами локальных сообществ. Одни ученые видят глобализацию как объективный процесс, ведущий к негативным последствиям для социальной системы, другие рассматривают ее как искомое будущее, как некий наиболее предпочтительный проект развития человеческого мира в целом.
Обращаясь к энциклопедии «Глобалистика», находим следующую трактовку глобализации – это «процесс универсализации, становления единых для всей планеты Земля структур, связей и отношений в различных сферах жизни общества…»[8].В данном определении отмечается, что глобализация главным образом оказывает влияние на первичность становления единой социальной системы и социальных связей.
Что касается отечественной науки, то здесь не существует единого мнения по поводу глобализации, так В.Л. Иноземцев дает такое понимание глобализации, где она представляется «процессом преобразования региональных социально-экономических систем, уже достигших высокой степени взаимозависимости, в единую всемирную систему, развивающуюся на базе относительно унифицированных закономерностей»[9]. В данном определении В.Л. Иноземцев показывает экономические основания глобализации и данный процесс предстает как становление единой финансово-экономической системы в мире.
По мнению А.П. Бутенко, глобализация это – «такая ступень интернационализации общественного производства, когда главным источником общественного богатства становится уже не труд в своей непосредственной форме, а наука как непосредственная производительная сила»[10]. Здесь глобализация определяется в связи современными достижениями научно-технического прогресса, новейшими технологиями в сфере экономики и производства.
Следующая точка зрения представлена исследователем А.В. Мироновым, который пишет: «Глобализацию мы понимаем как сложный и многомерный процесс, проявляющийся в экономической, политической, культурной и информационной универсалиях, когда территориальность исчезает, как организующий принцип социальной и культурной жизни»[11]. Тем самым, в формулировке данной А.В. Мироновым процесс глобализации является событием мирового значения, затрагивающий интересы человека, общества, человечества. Исследователь отмечает потерю значимости главного интегрируещего начала доглабализационных обществ – территориальность. В подтверждение этого З. Бауман отмечает, что «Расстояния уже не имеют значения, а идею геофизической границы в реальном современном мире становится все труднее поддерживать. Внезапно становится ясным, что разделительные линии, существовавшие на континентах и земном шаре в целом, являлись лишь функцией расстояний, которым примитивные средства транспорта и трудности путешествий некогда придали характер непререкаемой реальности»[12]. Тем самым, глобализационное общество перейдя за границы территориальности создает новую социальную реальность, со своими ценностями и нормами.
В более широком понимании, данном исследователем А.И. Уткиным, «глобализация – это единая общемировая система, основанная на беспрепятственном перемещении капитала, на информационной открытости мира, на быстром технологическом обновлении, на понижении тарифных барьеров и либерализации движения товаров и капитала, накоммуникационном сближении, планетарной научной революции, межнациональных социальных движениях, новых видах транспорта, реализации телекоммуникационных технологий, интернациональном образовании»[13].  Исходя из данного подхода, глобализацию можно трактовать как, процесс технологической революции (большей частью информационной), действующей в процессе производства, менеджмента, маркетинга, организации и коммуникаций на уровне корпораций, организаций, государств и общества в целом.
Исходя из вышесказанного, отметим, что понимание процессов глобализации далеко не однозначно в обширном диапазоне мнений в различных странах и различными людьми. Это складывается из-за отсутствия научно разработанного понятийного аппарата о предмете, методе, целях и задачах исследования глобальных процессов. Из вышеприведенных определений можно заключить что, глобализация – это процесс затрагивающий все стороны социального бытия, как то социентальной, экономической, политической, духовной, приводящий к становлению единой социокультурной системы.
Процесс глобализации затрагивает не отдельные, а все стороны бытия человека и общества и приводит к единению общества. Мировое сообщество становится взаимосвязанным во всех областях человеческой деятельности – политической, экономической, культурной, и масштаб этих взаимозависимостей действительно глобальный. Человечество превращается в социальную целостность, охватывающую всех людей, живущих на Земле. Сегодня можно говорить о глобальной структуре политических, экономических и культурных отношений, связывающих отдельные общества в единую систему.
Вышесказанное определяет тенденции развития современного общества в различных областях социальной жизни. Так, в экономике можно наблюдать:
- во-первых, скорость и размах экономического роста, обусловленный развитием техники и интеллектуальной технологии;
- во-вторых, урбанизацию, предпосылками которой явился рост в городах промышленности, развитие их культурных и политических функций, углубление территориального разделения труда;
- в-третьих, распространение технологических новаций, охватывающих все сферы жизни общества[14];
- в-четвертых, изменение характера труда, что вызвано сосредоточением рабочей силы в сфере услуг, возникновением свободного рынка труда и как следствия – безработицы и возрастанием роли интеллектуальных рабочих мест, предпринимателей, менеджеров в управлении производством.
- в-пятых, интернационализацию мировой экономики, что нашло свое выражение в стремительном росте международной торговли и капиталовложений за рубежом;
- в-шестых, создание транснациональных корпораций (ТНК), что привело к созданию гигантских организаций, глобально ускоривших промышленное развитие, усилению позиций предпринимателей;
- в-седьмых, становление международной финансовой системы, обеспечивающей более свободную конвертируемость валют, создание Международного Валютного Фонда (МВФ) и Международного Банка Реконструкции и Развития (МБРР), осуществляющего финансовую поддержку развивающихся стран;
- в-восьмых, расширение зоны влияния западных стран на восточных рынках.
Исходя из этого, можно сказать, что в экономической сфере жизни общества, усиливается значение интернациональной координации и интеграции (ОПЕК, ОЭСР, ЕЭС), региональных и мировых экономических соглашений. Наблюдается глобальное разделение труда, увеличивается роль многонациональных и транснациональных корпораций. Это новые могущественные силы в мировой экономике. Мировой рынок становится единым экономическим механизмом, о чем свидетельствует молниеносность, с которой финансовые рынки реагируют на события в отдельных странах. Стало быть, процессы глобализации в экономической сфере – это не обычный, а качественно новый этап интернационализации, имеющий значение для всей социально-нравственной системы. В подтверждение этого можно привести слова Г.А. Осипова, который пишет: «уровень нравственности зависит от состояния общества, а не от социального положения группы, к которой он принадлежит»[15].
Становление единой экономической системы дает фундаментальное основание для глобализации в политической сфере, которая также в немалой степени основывается на политических интересах и потребностях государств и международных организаций, выигрывающих от процессов глобализации. Преобразование прежних социальных структур и формирование общемировой политической целостности, прежде всего, связано с решением важнейшей функциональной задачи современности – обеспечением  социального управления в новых масштабах. В политической сфере современного мира можно наблюдать переход к качественно более сложному типу организации для всего человечества. На основании этого можно утверждать, что глобализация в сфере политики представляет из себя постепенное укрепление взаимодействия между нациями, цивилизациями и этнокультурами, ведущее к обретению взаимосвязанности и образованию структур глобальной управляемости, которые интегри­руют прежде разъединенные фрагменты мира и тем самым позволяют в ней соучаствовать. В результате информационной революции формируется пространство, в котором государственный суверенитет подвергается пересмотру, стираются государственные границы. Информационные технологии распространяются по всему миру, превращая современное общество в единое глобальное коммуникативное пространство.
Так, М.М. Шумилов отмечает, что «параметры политической глобализации определяются кризисом потенциала отдельных государств, ростом проблем планетарного масштаба, возникновением новой политической культуры, которая характеризуется широким распространением и восприятием общемировых ценностей и интересов»[16]. Таким образом, отметим, что политическая глобализация это объективный процесс, происходящий в результате появления проблемы дисфункциональности отдельно взятых государств, неспособных поодиночке справиться с проблемами современного мира.
В политической сфере имеют место интернациональные организации различного масштаба: политические и военные блоки, такие как НАТО; коалиции правящих групп, например «Большая восьмерка»; континентальные или региональные объединения, Европейский союз; всемирные международные организации, ООН.
Процессы, происходящие в экономике и политике, меняют до неузнаваемости образ современной культуры локальных сообществ. В культуре начинает преобладать тенденция к единообразию. Так, Ю.С. Осипов пишет о процессе глобализации: «речь идет о качественно новом уровне объединения человечества, когда различные цивилизации и культуры вступают в непосредственный и разносторонний повседневный контакт между собой, вырабатывают общий язык, что представляет собой сложный, длительный, чреватый конфликтами, процесс»[17]. Процесс глобализации характерен таким признаком, как переход мира к целому, единому, сближению не только стран, но и граждан, людей.
Экономическая, политическая ориентация глобализации зависит от нравственно-мировоззренческой позиции, системы духовных ценностей, которые определяют фундамент цивилизации. Такое взаимодействие возможно лишь при условии нахождения общих нравственных ориентиров, сближения социально-нравственных норм. Так, С. Хантингтон отмечает в глобализации ее национально-этническую особенность. В своем докладе «Столкновение цивилизаций?» он выделяет 7-8 современных локальных цивилизаций (западная, славяно-православная, конфуцианско-китайская, будистско-японская, исламская, индуистская, латиноамериканская, африканская).Глобализация рассматривается мыслителем, прежде всего, как «культурная общность наивысшего ранга, как самый широкий уровень культурной идентичности людей, шире которой лишь само человечество»[18]. Исходя из этого, отметим, что глобализация в культурной сфере развивается в сторону интеграции и взаимодействия локальных культур, уничтожения этнического своеобразия и появление на фундаменте взаимодействия новых традиций, норм, ценностей.
Культурная глобализация мира отмечена как положительными, так и отрицательными тенденциями. Так основным минусом глобализации традиционно считается преобладающее значение западной культуры. «В определенном смысле глобализация означает утверждение западного господства и всемирное распространение и засилье американской культуры, которая разрушает или деформирует основы древних культурных традиций других народов (главным образом не западных)»[19]. Согласно этому можно отметить, что пространство нравственного этоса древних культур уступает место культурным и в частности моральным ценностям западного общества.
Процессы глобализации превращают планету в «большую деревню». Человечество становится свидетелем одних событий, произошедших в разных местах, социализируется на основе одного и того же культурного опыта, что способствует унификации интересов и потребностей общества. Средства массовой информации, средства транспорта обеспечивают приобщение к образу жизни, обычаям, нормами поведения в различных странах. Складывается общий язык, причем английский язык становится средством профессионального общения в науке, технике, бизнесе, в области компьютерной техники. Компьютерная технология способствует унификации организации и обработки данных и информации. Наличие новых информационных технологий привело к существенным социальным изменениям. Глобализация, происходящая на основе информационной революции, устраняет иерархии, меняет облик институтов, перераспределяет власть, перекраивает, расширяет горизонты времени и пространства. Информационная революция дает возможность различным лицам связываться, консультироваться, координировать свои действия на больших расстояниях и с большим количеством информации.
В результате происходящих процессов, локальные культуры (если под культурой понимать совокупность духовных достижений человечества) превращаются в глобальную цивилизацию (если под цивилизацией понимать определенную стадию развития и состояния локальной культуры – ее деградацию и упадок[20]). Так, А. Швейцер в работе «Культура и этика» связывает кризис европейской культуры с превалированием материального прогресса над духовным, общества над  индивидом; основную причину упадка он видит в утрате этических идеалов[21].
Таким образом, среди сил, формирующих социальную действительность, нравственность имеет основное значение. Вместе с тем, стоит заметить, что потеря этических идеалов скорее мнима, чем реальна, так как в процессы глобализации, ломая старые этические нормы, создаются новые. Согласно историческому предназначению глобализация как общечеловеческое явление призвана служить прогрессу, каждая нация тем самым имеет полноценное право участвовать в формировании глобального мира, в том числе его этического облика.
Преобладание западных норм ориентированных в большинстве своем на материальные ценности, не единственная тенденция культурной глобализации, так можно отметить и положительные тенденции. «По мнению ряда российских и зарубежных мыслителей, утверждающаяся в наши дни на основе процессов глобализации и новейших технологий цивилизация должна быть обществом социальной справедливости, обществом нового гуманизма»[22]. Взаимодействие локальных сообществ в современном мире возможно лишь на фундаменте доверия, доверие становится результатом справедливых отношений во всех сферах общественной жизни.
Глобализация есть явление неизбежное для современной культуры. Глобализация в данном ракурсе призвана возвысить человека как общественное существо. Так, по мнению А.А. Гусейнова и Р.Г. Апресяна глобализация гуманна по своей сути, он пишет: «В современном мире огромный успех имели идеи ненасилия, позволившие на практике освободить многие народы от колониальной зависимости, свергнуть тоталитарные режимы, возбудить общественное мнение против распространения ядерного оружия, продолжения подземных ядерных испытаний и т.д. В центре внимания гуманистической мысли находятся также экологические проблемы, глобальные альтернативы, связанные с некоторым снижением темпов развития производства, ограничением потребления, переходом к низкой энергетике, развитием безотходных производств. Все это возможно лишь при высоком уровне нравственного сознания людей, готовых идти на определенные жертвы ради выживания человечества. Поэтому наряду с прагматическими, технологическими, целесообразными принципами предполагается утвердить культ милосердия, развитие высшей духовности в противоположность грубым формам гедонизма»[23]. Согласно словам А.А. Гусейнова глобализация может стать основой в деле гуманизации общества, его борьбы с экологическими и техногенными проблемами.
Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что глобализация – это сложное социальное явление, представляющее собой качественный этап интернационализации общественной жизни каждого человека. Глобализация объективна, связана с деятельностью человечества и проявляется во всех подсистемах общества. Социальная ориентация глобализации основывается на нравственно-мировоззренческой позиции, системе духовных ценностей, которые определяют направление глобализации. Глобализация может носить как гуманный, так и антигуманный характер. Гуманизация глобализационных процессов во многом зависит от разумной ориентации в системе моральных ценностей и от осознания приоритета духовного богатства.
 
 
 

§1.2 Социокультурная и нравственная идентичность человека

 
Складывающиеся условия унификации современного мира оказывают непосредственное влияние на социальное бытие человека и проявляются в изменении социально-нравственной идентичности человека. Проблема социальной идентичности получает новое звучание сегодня, когда серьезные социальные изменения происходят во всем мире, изменяются сложившиеся десятилетиями формы социальных отношений и характер социальных связей, что неизбежно приводит к трансформации идентичности.
Обращаясь к пониманию идентичности в современной науке, нужно отметить, что это предельно широкое понятие, означающее «сложный идейно-психологический феномен, в котором интегрируется эмоциональное и рациональное, психологическое и идеологическое, многие свойства, качества, особенности личности и общности (социально-демографической группы, социума и т.д.)»[24]. Согласно этому определению можно сказать, что идентификация это многогранный процесс, включающий эмоциональные и рациональные механизмы личности, который с помощью набора культурных норм и ценностей, оказывает влияние на ощущение причастности человека к этнокультурной общности. Так же, как замечает Шульгина, социальную идентичность человека можно определить как ту часть «я», которая является производной от осознания и оценки им своей принадлежности к социальной группе, коллективу, общности[25]. Здесь стоит отметить, что личностные свойства личности, воплощающиеся через идентичность человека, формируются во многом таким феноменом как социальный этос.
Социокультурная идентичность есть элемент культурного самосознания, проявляющийся в процедурах ощущения, осмысления и реализации субъектом своей определенности и непрерывности в процессах принятия, интериоризации и интрариоризации культурных моделей, транслируемых значимыми с его точки зрения социальными институтами, общностями, группами, отдельными субъектами.
По мнению О.В. Одеговой в условиях глобализации культурного пространства динамика этнокультурной идентичности приобретает три доминирующих вектора: интегрирующий, дифференцирующий и нивелирующий[26]. Интегрирующий вектор проявляется в тенденции к формированию наднациональной, или цивилизационной, идентичности. Дифференцирующий вектор, проявляющийся в локализации оснований культурной идентичности помимо всплеска этнического самосознания народов во всем мире, характеризуется возрастанием значимости региональной идентичности. Нивелирующий вектор или тенденция к этнокультурной маргинализации.
Учитывая разнонаправленность динамики социокультурной идентичности, отметим, что в тоже время идентичность предполагает три составляющие:
- во-первых, полное самоопределение, установление личностью собственных социальных, культурных, и иных признаков;
- во-вторых, вычленение из социума других индивидов, носителей подобных признаков и соотнесение этих признаков с собственной самостью;
- в-третьих, признание индивида «своим» со стороны группы, объединенной общими признаками.
Становление и развитие социокультурной идентичности личности невозможно вне социокультурного пространства, модификацией которого является социально-нравственное пространство подверженное процессам глобализации. По мнению М.В. Шакуровой, «составляющие социокультурное пространство связи, отношения, поддерживающие базовые наборы идентичностей основных социальных образований (агентов, групп, общностей, организаций, институтов), посредством механизмов социализации и инкультурации осваиваются и присваиваются индивидом, определяя становление и развитие его социокультурной идентичности»[27]. Таким образом, социокультурное пространство, основой которого является «этос», как совокупность обычаев и традиций, принятых в конкретном сообществе, локализованном в определённом пространстве в определенную эпоху, является фундаментом становления личности, его социокультурной идентичности.
Нарушение идентичности воспринимается обществом как нарушение внутреннего, сакрального, Н.Н. Федотова пишет: «Именно переход на этот уровень сакрального обеспечивает глубокую интимность традиции и сохранение моральной атмосферы в сообществах. Так, А. Этциони показывает, что без такого уровня ценностных переживаний, которое мы здесь называем сакральным, не может сохраниться общественная мораль (Etzioni 2001). Моральные представления должны быть глубоко укоренены в человеке и не могут предъявляться ему как чисто внешние предписания. Именно в этом смысле локальная идентичность может быть рассмотрена как вид сакрального, сохраняющегося при всех возможных изменениях»[28].
Исходя из этого, можно отметить, что моральная система, строящаяся на основных ценностных установках, не может быть нарушена процессами глобализации. Это, по нашему мнению, объяснимо тем, что базовые моральные ценности укоренены внутри каждого человека всего мира. Они, опираясь на трансцендионалисткий подход в аксиологии, существуют вне и сверх сознания каждого человека.
Вместе с тем, нельзя отрицать того, что процессы глобализации оказывают огромное воздействие на социокультурное пространство современных обществ. Как отмечает в своем исследовании М.В. Шакурова, «общности предъявляют различный уровень требований к проявлению своими членами социокультурной идентичности, а их «политика идентичности» влияет на ее становление»[29]. Исходя из этого, отметим, что в современных условиях глобализации мира, происходит изменение «политики идентичности» общностей и соответственно меняется сама система социокультурной идентичности. «Изменения в интеракционном (interactions) и нормативном (norms) измерении, очевидные в условиях глобализации, виртуализации и информатизации, не могут не привести к трансформации идеологического (ideology) и потенциального (opportunity) измерений, характеризующих социальный и символический капитал групповых и индивидуальных деятелей»[30].
По мнению исследователя социокультурной идентичности М.А. Полуниной: «Социокультурное пространство, как необходимое условие обретения идентичности для индивида, обретает статус сложного, многоуровневого пространства, характеризующееся нестабильностью, неустойчивостью, динамизмом»[31]. Исходя из этого, скажем, что процессы глобализации, меняют не только политический и экономический ландшафт планеты, но и прямо воздействуют на социокультурные процессы в обществе, на процессы становления и развития личности. Социокультурное пространство, как необходимое условие обретения идентичности для индивида, обретает статус сложного, многоуровневого пространства, характеризующееся нестабильностью, неустойчивостью, динамизмом.
Поскольку современный мир открыт для проникновений и изменчив, различные культуры, так или иначе, вступают во взаимодействие, при котором происходит проникновение  ценностей и норм, в том числе и моральных, из одних в другие. Процесс социализации человека, как необходимое условие социокультурной идентификации, происходит, во-первых, в условиях глобализирующегося, коспополитического и мультикультурного мира взаимодействующих и меняющихся идентичностей; во-вторых, в условиях актуализации традиционной, региональной культуры, которая становится средством адаптации к современным переходным условиям и является основным способом сохранения подлинной этнокультурной идентичности. Глобализация видоизменяет культурные фундаменты национальных идентичностей, делает граждан этих стран «гражданами мира».
В современных высоко динамичных обществах, которые становятся подсистемами глобальной миросистемы, с одной стороны сохраняются традиционные механизмы социокультурной идентификации, но с  другой стороны можно утверждать, что их воздействие утрачивает свойства некоторой стабильно структурированной системы. Так, Е. Данилова и В. Ядов пишут: «неустойчивое, лабильное состояние социальной идентичности становится нормой современных обществ, российского в том числе. Однако, дело не только в том, что Россия находится в таком состоянии. Она переживает «спрессованный исторический период», когда драматические внутренние трансформации сопряжены с быстрыми и фундаментальными изменениями в миросистеме. В наше время неустойчивое, лабильное состояние социальной идентичности становится нормой всех современных обществ»[32]. Тем самым, согласно позиции Е. Даниловой и В. Ядова, глобализация определяет неустойчивость, лабильность всех социокультурных систем современного мира.
Кризис социальной идентичности, на который также указывает исследователь В.В. Лапкин[33], проявляется, прежде всего, в том, что люди не соотносят себя ни с одной из социальных групп, не принимают моральных обычаев и норм принятых в группе.
Схожую позицию относительно идентичности человека занимает исследователь В.В. Салихов, который пишет о кризисе социокультурной идентичности: «Произошел разрыв в преемственности, когда разрушение одного типа идентичности необходимо должно компенсироваться идентичностью другого типа. Отсутствие механизма преемственности идентичности для россиянина стало сопровождаться ощущением внутреннего дискомфорта и тревоги, реализующихся в формах замкнутости и усиления изоляционистских тенденций. Изоляционизм, в свою очередь, побудил тенденции к обратной локализации культуры и традиций, образа жизни, мыслей и норм поведения людей»[34]. Следовательно, можно сказать, что преемственность социальной идентичности не произошла вследствие быстрых темпов глобализации и невозможности быстрого приспособления традиционных форм культуры к динамике современного мира. И глобализационные процессы приводят к тому, что происходят обратные тенденции в национальных культурах, которые приводят не к открытости культур, а закрытости, изоляции.
По мнению Е.В. Силиной, «общественные институты, которые ранее занимали значительное место в системе ценностей и жизни каждого человека, теперь теряют свою значимость, видоизменяются (наглядный пример таких изменений — семья, государство). С другой стороны, появляется множество новых, «глобальных» символов и ценностей, которые с помощью технологических средств коммуникации легко преодолевают национальные границы и позволяют каждому индивиду ощущать связь, как с близкими людьми, вне зависимости от их местонахождения, так и со всем остальным человечеством»[35].
Трансформирующиеся обычаи, традиции, нормы не могут являться твердым фундаментом в социализации и инкультурации современного человека. Учитывая это можно говорить о иных методах идентификации современного человека, где уже не имеют фундаментального влияния этническая идентификация, традиционные моральные ценности и нормы. «В условиях глобализации этническую идентичность часто интерпретируют как проявление традиционализма, «она родом из прошлого»[36]. Таким образом, идентичность, основанная на обычаях и традиция этноса в современном мире, начинает восприниматься как «пережиток прошлого».
Идентичность в сегодняшнем мире базируется на глобальных, интерсубьективных ценностях и нормах. Процессы глобализации способствуют распространению по всему миру элементов универсальной, интегративной модели идентичности, основанной, по большей части, на западной модели, транслирующей ценности индивидуального, рационального, частной собственности и власти капитала. Тем самым, можно говорить о распространении во всем мире основ западного, капиталистического этоса о котором писал М. Вебер.
Глобализация базируется на универсализации ценностных ориентиров. Массовые информационные технологии демонстрирует преимущества в первую очередь западной модели развития и, соответственно, западных ценностей. В связи с этим возникает ситуация, характеризующаяся как кризис самоидентификации в социальной среде – неспособность индивида отождествлять себя в национально-культурном плане. Национальная идентичность не проявляет себя как постоянный компонент человеческого сознания, а постоянно обновляется, модифицируется. В этой связи возникновение и функционирование той или иной формы национальной идентичности зависит от многих факторов, начиная политическими и заканчивая культурными.
По мнению Н.Н. Федотовой, «современность заменила традицию инновацией, процесс изменения пошел быстро, и идентичность стала проблемой, преодолеваемой в период стабильных фаз современности — либерального капитализма XIX в., организованного капитализма 1920х — конца 1960х годов — и вновь возникающей в периоды нестабильности и кризиса»[37]. Согласно этому, необходимо заметить, что дисфункциональность идентичности проявляет себя в переломные периоды, когда не существует устоявшихся норм и ценностей, главным образом моральных. Социокультурная идентичность в переломные периоды, создаваемые главным образом, процессами глобализации размывается. Утверждается «плюрализм смыслов», равнозначность морально-нравственных ценностей, осмеиваются национальные традиции.
В связи с вышесказанным стоит задаться вопросом, каким образом проявляет себя процесс социокультурной идентификации членов общества в современном мире. По этому поводу Е.В. Силина пишет: «В глобализирующемся мире, с одной стороны, люди все чаще не соотносят себя ни с одной из социальных групп, признают значимость все меньшего числа социальных институтов, проявляется так называемый феномен кризиса социальной идентичности. С другой стороны, возникает вопрос о возможности утверждения некоторой «глобальной» модели идентичности, которая представляется, как в интегративной, «гибридной» форме, так и в некоторой унифицированной всеобщей форме, основанной на примате культурных образцов цивилизаций, доминирующих в мире»[38]. Тем самым, процесс идентичности в современном мире характеризуется «мы отношением» не в социальной группе, а глобальном масштабе, подчеркивая схожесть всего человечества, позволяющая испытывать чувство солидарности и мировой причастности объединяющего «Мы».
По замечанию Е.П. Поликановой «Чувство «мы» и общность истории, делающие человека частью сообщества, являются в первую очередь фактами индивидуального опыта этого человека. Чтобы те или иные объективные, абстрактные сходства стали реальным фактором групповой интеграции, они должны быть узнаны как «наши», как фундамент «нашей» группы. Без этого практически значимого видения ни о каком реальном сообществе речь идти не может. Некоторые утверждают, что глобализирующееся человечество приведет к распаду этносов, сообществ и утрате этно-культурной идентичности. Мы уверены – этого не произойдет и пример тому – те процессы, которые происходят в странах с этническими сообществами в последние годы. Идут процессы, направленные на сохранение этнической идентификации – языка, культуры, религии, доминантных ценностей»[39].
Таким образом, принятие ценностей глобального мира, возможно лишь при принятии их как «своих». Такое принятие возможно, если «иные» ценности будут опираться например на этические ценности добра, справедливости, свободы которые являются общемировыми, интерсубьективными. Вместе с тем, принятие иной системы ценностей, отнюдь не означает отказ от этнической идентификации.
В современных условиях глобализации социального мира возможен лишь один выход, принятие инноваций как само собой разумеющихся. Культура как совокупность норм, ценностей в современных условиях бытия должна быть динамичной, открытой, рассматривается как живая культура, способная к изменениям. Если она не подвергается влиянию других культур, то это приведет к постепенному увяданию и уничтожению. Введение культурных новаций в существующую культуру подразумевает привнесение системы смыслов для членов этих культур. Усваивая материалы, идеи и подходы извне, носители культурных практик сохраняют культуры «живыми». Это возможно когда личность формируется в процессе «нормальной» социализации и характеризуется отсутствием этнических предрассудков, широтой мышления, толерантностью, признанием равенства людей, открытостью, низким уровнем тревожности, приоритетом рационального начала, активной жизненной позицией и чувством ответственности за других.
Исходя из вышесказанного, можно сказать, что процессы социокультурной идентичности, которые являются фундаментом становления и единства любого общества нарушаются вследствие глобализации. Глобализация приводит к становлению новый системы ценностных координат, на которые человек не в состоянии опереться. Потеря ощущения идентичности сообщества делает идеологическое конструирование идентичностей чрезвычайно многообразным. И несмотря на то, что глобализация на данном этапе является сильнейшим испытанием для социокультурной идентичности у человека, ощущающего себя представителем множественной идентичности, находится все меньше оснований идентифицировать те или иные культуры как чужие или враждебные.
Современный мир характеризуется комплексной, многоуровневой системой идентичностей, включающей наряду с традиционными все новые уровни идентичности, что свидетельствует о неоднозначности глобализации: с одной стороны, она ставит под сомнение прежнюю роль государства и, соответственно, связанную с ней национальную идентичность, с другой – способствует интеграции различных обществ и интенсифицирует потребность к определению идентичности. Основным средством преодоления испытаний, выпавших на долю идентичности, являются диалог и преемственность культур, хотя они затруднены в сложившихся условиях. Однако вызовы современной эпохи побуждают к конструированию новых идентичностей применительно к условиям стремительно меняющегося мира.
 

Глава II. Глобализирующее общество: история развития и этические характеристики.
§2.1 Трансформация морали в ходе глобализации

 
Обращаясь к рассмотрению вопроса трансформации морали, стоит отметить, что в последнее время в социогуманитарных науках стало широко распространенным деление процесса исторического развития общества на три стадии – доиндустриальную, индустриальную, постиндустриальную. В основе данного деления лежит технологический базис цивилизации как совокупность средств производства и знания и соответственно каждая стадия обладает своими морально-этическими характеристиками.
В целях исследования необходимо отметить сущностные особенности каждой стадии общественного развития. Доиндустриальное (традиционное) общество неоднородно, как и его моральные характеристики. В качестве общих его черт можно отметить большое значение обычая и традиций. Традиционные нравы и обычай передавались в таком обществе из поколения в поколение в относительно неизменном виде. При всем при этом А.В. Разин замечает, что можно говорить о многообразии нравов доиндустриального общества и их зависимости от специфики конкретного общества и эпохи[40]. Исходя из этого, можно отметить, что мораль данной эпохи не ограничивалась конкретными практическими формами, поскольку были созданы величайшие этические школы Античности и древнего Востока.
Переход от традиционного к индустриальному обществу был ознаменован повышением автономии личности, становлением свободы, тесно связанной с ответственностью и долгом, в качестве базовых добродетелей. В индустриальную эпоху особую роль начинает играть индивидуалистическая светская мораль. Стоит подчеркнуть, что «на становление морального сознания человека того времени огромное влияние оказала протестантская этика»[41].
При переходе от индустриального общества к постиндустриальному наблюдается появление «интеллектуальной технологии», основу которой составляет научное знание и информация. В основе информационного общества лежит информация, являющаяся наиболее ценным ресурсом. Соответственно морально релевантными становятся проблемы доступности информации, информационного равенства, справедливости в организации доступа к информации и т.д. Важное моральное значение в современном обществе приобретают знания как способность получать достоверную, объективную и всеобъемлющую информацию и критически осмысливать ее. При этом обладатель знания несет моральную ответственность за ее достоверность и качество распространения. Так моральная ответственность является значимым инструментом регулирования отношений в современном обществе.   
Отличительными чертами постиндустриального общества являются:
1.     Увеличение роли информации, знаний и информационных технологий в жизни общества;
2.     Возрастание числа людей занятых интеллектуальным трудом;
3.     Нарастающая информатизация общества с использованием телефонии, радио, телевидения, сети Интернет;
4.     Создание глобального информационного пространства, обеспечивающее эффективное взаимодействие людей.
Создание новых научных технологий способствует появлению «глобального информационного пространства, обеспечивающего: эффективное взаимодействие людей, их доступ к мировым информационным ресурсам и удовлетворение их потребностей в информационных продуктах и услугах»[42]. Вследствие данных изменений происходит серьёзная трансформация ценностной системы и нарастающая моральная неопределенность. Социальная система, на наш взгляд, просто не успевает своевременно реагировать на быстроизменяющиеся условия жизни современного мира. Вместе с тем стоит отметить, что состояние моральной неопределенности является показателем не только морального кризиса, но и показателем активного процесса формирования новой системы морали[43]. К этому стоит добавить, что именно процессы глобализации во многом способствуют созданию новой системы социальных норм, ценностей и моральной системы.
Как известно, одним из условий становления процессов глобализации, становится появление новых технологий. Особенности технологического прогресса революционно отражаются на моральной системе. Специфика поведенческих ориентаций человека современного общества определяется тем, что информация получается им в больших объемах и с большой скоростью. В результате в современном обществе формируются новые понятия морали. Так, Е.В. Коваль отмечает, что современное общество «лабильно, в нем возможно быстрое принятие нового морального принципа не только на уровне отдельной личности, но и на уровне целого сообщества. При этом сознание человека является подготовленным настолько, что морального конфликта не происходит»[44]. Исходя из этого, нужно отметить, что современная личность, живущая в эпоху глобализации, способна мыслить не только и не столько устоявшимися моральными требованиями своей социальной группы. Мораль современного человека отличается ситуативностью, эклектичностью. При этом, личность сама способна принимать новые моральные нормы абсолютизируя их для себя.
Современное обновление моральной системы объясняется изменениями мира, производимые человеком и которые не поддаются прогнозу. Качество жизни общества неуклонно ухудшается, несмотря на растущее качество коммуникативных технологий, что приводит становлению нового типа человека, изменению его сознания. Современная популярная культура посредством манипулятивных технологий делает сознание человека неспособным к критическому анализу действительности.
Так многие мыслители анализирующее моральное состояние современного общества указывают на тенденции ведущие к откату общества к доиндустриальной эпохе. Э. Тоффлер отмечал опасные тенденции, ведущие к движению общества вспять, к эпохе «Темных веков», новому Средневековью[45].Э. Тоффлер, во-первых, отмечает революционность сдвигов в моральной сфере как продолжение тенденций заложенных на индустриальном этапе; во-вторых, демонстрирует кризисное состояние моральных традиций современного общества.
Негативные тенденции глобального мира врываются в каждодневную жизнь каждого человека, что ведет к социально-этическим проблемам. Тем самым, этика современного общества, имеет специфические особенности, обусловленные конкретными историческими причинами. Так, наблюдаемое повышение информации, которой оперирует человек и освобождение времени на поглощение этой информации может привести к тому что возросший объем информации вызовет перекос в соотношении рациональных и моральных поступков в пользу рациональности. И.А. Негодаев отмечает в этой связи, что «раннее приобщение ребенка к миру рационального, логического может лишить его эмоций, сопереживания другому человеку.[46] Исходя из этого, можно отметить, что в результате изменения количества информации поступающей в сознание человека объективно происходит изменение сущности моральных ценностей, таких как добро, зло, справедливость, любовь и т.д.
Тем самым современное общество лабильно, в нем возможно принятие нового морального принципа не только на уровне отдельной личности, но и на уровне целого сообщества. При этом сознание человека является подготовленным настолько, что морального конфликта не происходит. Мораль современного человека отличается ситуативностью и эклектичностью.  При этом ситуация морального выбора во много начинает зависеть от личных моральных представлений самого человека. Так, например, в современных социальных реалиях мы с одной стороны можем наблюдать людей считающих расистские высказывания оправданными свободой слова, и с другой людей считающих данные высказывания аморальными, поскольку они являются элементами насилия над частью общества.
О ситуации эклектичности и фрагментарности современной социально-моральной жизни пишет А. Макинтайр: «В области морали мы имеем лишь фрагменты концептуальной схемы, обрывки, которые в отсутствие контекста лишены значения. На самом деле у нас есть лишь подобие морали, и мы продолжаем использовать многие из ключевых ее положений. Но мы утратили – если не полностью, то по большей части – понимание морали как теоретическое, так и практическое»[47]. Таким образом, сознание человек в современном обществе подвержено изменению – уменьшает способности к классификации, поскольку иногда крайне трудно выделить единый классификационный критерий. Моральный аспект данного явления выражается в том, что человек мало способен оценивать свои и чужие поступки с большой долей объективности.
Исходя из этого, можно сказать, что современный человек сочетает категоричность и ситуативность моральных дефиниций и оценок, даваемой той или иной личности, себе и другим. Такой человек склонен к однозначным моральным суждениям, однако может менять позицию на иную вплоть до противоположной, в зависимости от характера конфликтной ситуации. Соответственно, и моральные поступки одной и той же личности невозможно вписать в ту или иную существующую теоретическую систему. Конструирование модели данной системы крайне сложно.
Непоследовательность в моральных поступках и оценках личности значительно усложняет процесс социального взаимодействия, а также взаимодействия со своим внутренним миром. Таким образом, моральный хаос современного мира, вызванный глобализацией, может послужить материалом для создания в моральном сознании как отдельной личности, так и общества в целом упорядоченной нравственной системы.
Исходя из вышесказанного, можно отметить, что в результате увеличения роли информации, знаний информационных технологий в жизни общества происходит процесс глобализации. Информация является главной материальной и нематериальной ценностью и важнейшим фактором развития личности и общества. Соответственно морально значимыми становятся проблемы доступности информации, информационного равенства и т.д. 
 
 
 
  

§2.2 Социально-нравственный этос:  особенности и основные характеристики.

 
Этические нормы являются фундаментальной основой социального контроля. Стоит отметить, что понятие этика происходит от древнегреческого слова этос, означающего дом, очаг, а позднее: нрав, обычай, характер. Со времен Античной Греции предметную область этоса составлял особый срез человеческой реальности, определённый класс индивидуальных качеств, соотнесённых с определёнными привычными формами общественного поведения.
Обращаясь к рассмотрению социологической характеристики феномена этоса, особо следует выделить институционально оформляющееся в современном отечественном научном дискурсе направление социология морали  - в своем предмете оно имеет значимые аспекты, помогающие глубже проанализировать понятие этоса. Прежде чем выделить такого рода аспекты, нужно  охарактеризовать структуру и предметное содержание данного направления, опираясь на некоторые современные исследования.
Определяя координаты «социологии морали» в структуре теоретического социологического знания, В.М. Соколов относит это направление к отраслевым социологическим теориям. Соответственно определяется им и предмет исследования: «мораль как составная часть, компонент социальной системы»[48]. В структуре этого предмета выделяются:
во-первых – влияние общественных условий на «производство» морали;
во-вторых – ее функционирование в общественных отношениях;
в-третьих – воздействие морали на социальные отношения и условия;
в-четвертых – взаимодействие морали с другими видами социальной регуляции поведения людей;
в-пятых – нравственные аспекты механизмов социализации человека; «специфика нравственности отдельных групп;
в-шестых – различные виды социально-групповых аномалий в нравственной жизни общества.
Исследователь характеризует социологию морали как непосредственную эмпирическую основу этики, отмечая, что этика выступает по отношению к социологии морали как ее метатеория. Методологические основания исследований социологии морали, как можно понять, находятся в сфере социологических парадигм.
Подчеркивая междисциплинарный характер социологии морали, Т.Ю. Кирилина определяет в качестве теоретической и методологической базы данного направления теоретические положения этики[49]. Из четырех уровней знания, выделяемых в структуре социологии морали, общефилософский уровень назван первым. Второй уровень знания в структуре социологии морали представлен категориями теоретической социологии. Третий уровень описывается феноменами, принадлежащими сферам как этического, так и социологического знаний: моральная атмосфера, моральная ответственность, ценностные миры социума, ценностные ориентации нравственная социализация. Четвертый уровень представлен эмпирической социологией.
Исходя из этого, можно отметить, что социологические исследования в ракурсе этосных исследований могут быть направлены на рассмотрение влияния общественных условий на «производство» этоса; функционирования этоса в общественных отношениях; воздействия этоса на социальные отношения и условия; взаимодействия этоса с другими видами социальной регуляции поведения людей; этосных аспектов механизмов социализации человека; специфики этоса отдельных групп; различных видов социально-групповых аномалий в этосе общества. По замечанию О.В. Салтыковой, исследование и анализ этоса позволяют выявить скрытые или явные смыслы и образы, характеризующие видение мира индивида и сообщества, а также выявить элементы, присущие национальному характеру, менталитету, культурные ценности, образ мыслей, интерпретацию фактов и явлений окружающей действительности[50]. Тем самым, необходимо сказать, что вряд ли понятие «этос» по своему семантическому значению шире понятий «менталитет», «культурные ценности», «образ мыслей», но вместе с тем каждое из этих понятий будет включено в культурное поле этоса.
Обращаясь к рассмотрению социально-нравственного этоса, стоит обратиться к дефиниции этого понятия. Так, В.И. Бакштановский и В.Ю. Согомонова определяют этос как «промежуточный уровень между пестрыми нравами и собственно моралью, сущим и должным…»[51], выделяя таким образом идеально должное – собственно мораль, и реально должное – этос. Исследователи отмечают, что понятие «этос» помогает провести демаркационную линию между этосом как реально должным, выходящим за полюсы притяжения хаотического состояния нравов, и строгим порядком идеально-должного, сферой собственно морального.
С точки зрения приведенных ученых этос представляет собой не просто совокупность обычаев и традиций, принятых в конкретном сообществе, локализованном в определённом пространстве в определенную эпоху, но добровольное подчинение членов этого сообщества требованиям к поведению, сформулированным в процессе реальных социокультурных практик, характерных для сообщества. Этос, тем самым, не просто житейская честность, поскольку он формируется не всем обществом.
С точки зрения социологии важна трактовка этоса даваемая М. Оссовской, которая определяет его как стиль жизни какой-либо общественной группы, важнейшей, но не единственной частью которого является мораль. Вместе с тем, М. Оссовская следующим образом отличает феномен этоса от феномена морали: «Мы занимаемся этикой, когда обсуждаем вопрос, позволяет ли уважение к человеку применять в медицине средства, которые могут изменить характер пациента. И мы занимаемся этосом какой-либо группы, когда констатируем, например, что ее членам присуща склонность решать конфликты мирным путем или, напротив, постоянно утверждать свое превосходство с оружием в руках… Термин «этос» применяется к группам, а не к индивидам. Его объем выходит за рамки ценностей, которыми занимается этика»[52].Тем самым, понятие «этос» гораздо шире морали и относится к смысловому полю социологии культуры.
Понятие «этос» здесь выступает качественной характеристикой социума, как его нравы, привычки, обычаи, присущие определенной нации или этносу, определенный локально, местом ее обитания. В этом смысле можно говорить о этосе какого-либо народа, европейском, российском, японском этосе. А.В. Рязанов отмечает, что «этос как этносоциальный опыт, выполняя стабилизирующую и адаптивную функцию, представляет собой сложно структурированное образование, которое способно активизировать подчас неосознаваемые поведенческие императивы и программы их реализации. Он, будучи исторически изменчивым, обусловливает характер взаимодействия между людьми, являющимися его носителями, и в этом смысле лежит в основании человеческого и социального капитала»[53]. Продолжая рассуждения, можно сказать, что в условиях глобализации возможность сохранения социальных связей и солидарности повышает конкурентноспособность и индивида, и его социальной группы в целом. Поддержание в рамках этоса этноса определенного баланса ценностей и норм необходимо для сохранения самого этноса.
В подобном социологическом русле рассматривает понятие «этос» исследователь Е. Анчел, который видит в нем не поддающиеся рационалистическому объяснению поступки, направленные на предотвращение атомизации общности. Таким образом, этос – это «своеобразный культурный код, срабатывающий в ситуации размывания традиций общности, оснований ее нравственной солидаризации»[54]. Стоит отметить, что Е. Анчел подчеркивает, что основной признак этоса его иррациональность, а основная функция этоса заключается в удержании нравственно-солидаристических связей общности в ситуации их размывания.
Возвращаясь к исследованиям в области этоса, проводимым В.И. Бакштановским, Ю.В. Согомоновой, отметим, что авторы выделяют три сферы действия морали: донормативный, нормативно-ценностный, сверхнормативный[55]. В целях дипломного исследования нужно рассмотреть донормативный ярус морального феномена, авторы описывают его как обычай, хабитус и этос.
Обычай с характерным для него типом императивности является ведущей структурой этой регулятивной сферы. Развитие морали в рамках данной сферы связывается с постепенным смещением доминанты от типа императивности «поступай как все» к типу «поступай как должно, независимо от того, как поступают все». Постепенно ведущей составляющей регуляции становится хабитус, занимающий «промежуточное положение между объективными социальными структурами и субъективными решениями действующих лиц, что позволяет говорить об известной предсказуемости этих лиц». Этос, полагают авторы, символизирует верхнюю границу донормативного слоя морального феномена. В нем заключен потенциал «добровольного подчинения профессионально-нравственным требованиям к поведению, принятым в некоторых социокультурных практиках, благодаря которому данные практики поднимаются над средним уровнем моральной порядочности»[56].Тем самым, этос становится главной характеристикой социального, поднимая человека над средним уровнем моральной порядочности. Этос переводит человека от состояния индивидуума к состоянию личности.
Говоря о механизмах действия этоса в социуме, стоит подчеркнуть еще один не менее значимый признак этоса, который отмечают ученые: этос «вносит существенные изменения в конфигурацию властных отношений современного общества и предназначен для уменьшения зависимости одного лица от другого, возникающей ввиду различий их общественных функций и профессиональных статусов, для преодоления влияния патерналистских моделей в отношениях между людьми»[57]. Тем самым, этос сохраняя неразрывность общества, предохраняет его от зависимости одного члена от другого.
В вышесказанного А.И. Пригожин пишет, что этос складывается двояким способом: «спонтанно-исторически в сочетании многих, далеко не всегда ясных обстоятельствах, факторов» и «управленчески, в результате решений органов власти, общественных договоров, точнее – их предусмотренных или непредвиденных последствий»[58]. Таким образом, можно выделить два способа проявления действия этоса в обществе: спонтанно-исторический и управленческий.
Рассматривая вопрос социологических характеристик этоса, стоит отметить, что социологической трактовке этого феномена огромное значение уделяли западные социологи, такие как М. Вебер, М. Шелер, Р. Мертон, В. Зомбарт, Н.Луман[59].
Обращаясь к понятию этоса в трудах М. Вебера, стоит отметить, что исследователь трактует этос как сформированное на основе религиозного вероучения особое отношение к деятельности, осуществляемой в специфической организационной форме. М. Вебер пишет: «Суть дела заключается в том, что здесь проповедуются не просто правила житейского поведения, а излагается своеобразная «этика», отступление от которой рассматривается не только как глупость, но и как своего рода нарушение долга. Речь идет не только о «практической мудрости» (это было бы не ново), но о выражении некоего этоса»[60]. Исходя из этого, для М. Вебера этос гораздо шире правил поведения, исполнение ценностных норм предписываемых этосом сравни исполнению долга.
В своем исследовании «духа» капитализма М.Вебер выделяет два элемента, обусловивших «высвобождение» капиталистического этоса: определенный строй мышления, для которого характерно систематическое и рациональное стремление к законной прибыли в рамках своей профессии, и капиталистическую форму предприятия[61]. Исследователь указывает на то, что подобный строй мышления нашел в капиталистическом предприятии свою наиболее адекватную форму, а капиталистическое предприятие в свою очередь нашло в нем наиболее адекватную движущую силу. Рассуждая далее, можно заметить, что для любого типа общества характерен свой особый тип этоса, который является его фундаментальной основой.
Стоит отметить, что фундамент мышления, адекватного капиталистической форме предприятия, М.Вебер усматривает в протестантском религиозном учении. Однако речь идет не о догматах веры, а об этосе. Так, мыслитель пишет: «этическое отношение к жизни, которое поощряется в зависимости от характера и обусловленности средств к спасению, предлагаемых данной религией, является «ее» специфическим этосом в социологическом значении слова. В пуританизме таковым была определенная методически-рациональная система жизненного поведения, которая при известных условиях прокладывала путь «духу» современного капитализма»[62]. Таким образом, согласно М. Веберу, этос является фундаментом мышления современного общества и его основой. Рассуждая в данном направлении, нужно заметить, что этос являлся основой социального бытия и определял его структуру со времени становления.
Схожая точка зрения относительно этоса высказывается в произведениях М. Шелера, который обозначает этим понятием систему ценностных предпочтений человека, общности, класса, народа, сложившуюся на основе «предпочтения одних ценностей и пренебрежения другими»[63]. Исходя из этого, можно сказать, что в этосе воплощается качественное своеобразие ценностей и формирующая это своеобразие ценностная норма.
М. Шеллер выделяет два уровня функционирования этоса: фактический и господствующий. Фактический этос – это содержащие правила «предпочтения одних ценностей и небрежения другими, формирующие структуру и содержание мировоззрения человека, понимание им мира, волю к обладанию вещами (к самоотдаче им или владению ими)»[64]. Фактический этос переходит в господствующий благодаря тому, что он в большей мере, чем другие этосы, соответствует «личностному образцу», который на определенном историческом этапе вырабатывает социальная общность (группа, класс, общество, эпоха). Согласно М. Шеллеру, «личностные образцы» интуитивно схватывают, представляют и развивают одаренные харизмой «вожди» этой общности, лидеры ее основных групп. Большая часть граждан, «масса», перенимает их у «вождей» путем непроизвольного и сознательного подражания».Тем самым, с одной стороны, этос является надындивидуальной реальностью и предстает как феномен, отграниченный от свободного волеизъявления. С другой –действие этоса возможно только как действие трансцендентального «Я».
Этос – ориентир и регулятор современных институционализированных практик в координатах «здесь и сейчас». Этос выделяет общность как специфическое социокультурное поле, выступая ресурсом поддержания идентичности институции в ситуации ее самоопределения.
В разработку социологической характеристики этоса немалый вклад внес Р. Мертон, который  разрабатывал понятие «этос» применительно к сфере науки, исходя из образа науки как социального института[65]. Этос как комплекс ценностей и норм, разделяемых учеными, исследователь описал через такие признаки, как универсализм, коммунизм, незаинтересованность, организованный скептицизм. Разработанная исследователем система ценностей этоса носит функциональный характер, то есть данные ценности становятся ориентирами деятельности определенной социальной группы, ученых в случае, когда их цели научной деятельности совпадают с институциональной целью науки, − и это является условием существования социального института науки.
Сформулированные Р. Мертоном ценностные императивы этоса задают профессионально-нравственные ориентиры применительно к определенной социальной группе, а также отношения субъекта деятельности к ее объекту и результатам, а также ориентируют человека на определенную профессионально-нравственную позицию в отношении результатов деятельности. Эти императивы «скрепляют» профессиональное сообщество для адекватного осуществления специфической социальной практики, посредством которой данный социальный институт реализует свое предназначение в обществе.
В дальнейшем Р. Мертон конкретизировал свою концепцию этоса, введя в исследовательское поле термин «социологическая амбивалентность», описывающий противоречивость развивающихся в науке ценностей и норм, образующих определенную амбивалентность деятельности ученых в этом институте и влияющую на их профессиональные отношения.
По мнению Н.Сторера, развивающего концепцию Р. Мертона, ученые принимают ценности и нормы науки в силу заинтересованности в непрерывном развитии знания, основного продукта их деятельности. Так, Н. Сторер пишет: «без шаблонов поведения и взаимоотношений между учеными, предписываемых этими ценностями, коллективные поиски истины оказались бы подорванными в результате своекорыстных побуждений, присущих каждому человеку»[66]. Нужно подчеркнуть, что сформулированные Р. Мертоном ценностные ориентиры описывают профессионально-нравственные основания науки как специфического социального института. Подмена таких ориентиров, ослабление внимания к ним со стороны профессионального сообщества приводят к деформациям социального института в целом.
В тоже время стоит заметить, что сформулированные Р.Мертоном принципы научного этоса представляют собой идеальную модель научной деятельности в ситуации «малой науки», когда научная деятельность, как отмечает Е.З. Мирская, осуществлялась независимым сообществом профессиональных ученых[67]. Этос «пронизывает» все институты современного общества, признаком которых является наличие высоких профессий. Характеристика высокая выделяет особые профессии, которым общество намеренно задает не просто «функцию», но миссию. И вместе с такой избранностью –сверхнагрузку.
Установка на служение в высокой профессии предполагает, что профессионал не просто исполняет работу в рамках элементарной порядочности, которая обращена к каждому человеку, но готов поднять планку моральных требований к себе. Сознавая, что мотивация высоких профессий – не просто «жизнь за счет профессии», но – во многом − «работа на вечность».
Анализируя особенности механизма действия этоса в обществе, необходимо заметить, что некоторые социологи употребляют семантически близкие этосу понятия, такие как габитус, репрезентативная культура, социология духа, социология морали. Исходя из этого, можно провести параллели между этими понятиями.
Так, например, развивая концепцию «практического смысла», П. Бурдье трактует понятие «габитус» как принципы, порождающие и организующие практики и представления, которые могут быть объективно адаптированными к их цели, однако не предполагают осознанную направленность на нее и непременное овладение необходимыми операциями по ее достижению[68]. Таким образом, понятие «габитус»схоже с понятием «этос», так как участвует в «конструировании» институционализированной социальной практики.
Габитус, по мнению П. Бурдье есть то, что позволяет «обжить» институции, практически их присвоить, и тем самым поддерживать в активном, жизненном, деятельном режиме, постоянно вырывая их из состояния омертвелой буквы, омертвелого языка, заставляя ожить чувство, растворенное в них». Тем самым, понятие «габитус» концентрированно выражает особенность, характерную и для этоса – способность поддерживать социальные институции в активном, деятельном режиме. Этос в тоже время выступает ресурсом поддержания идентичности общности в ситуации ее самоопределения, выделяя общность как специфическое социокультурное поле.
Развиваемая Н. Тенбруком концепция репрезентативной культуры, описывающая «включение» идей, ценностей, картин мира в «определение социальной ситуации» фиксирует некоторые значимые для понимания специфики этоса аспекты социальной жизни. Понятием «репрезентативная культура» автор обозначает оформляющие «культурную ткань» социального действия идеи, убеждения, мировоззрения, верования – в той мере, в какой они активно разделяются или пассивно признаются субъектами действия. Комментируя концепцию репрезентативной культуры Ф.Тенбрука, Л.Г. Ионин выделяет следующую особенность содержания данного понятия: «Репрезентативная культура… представляет в сознании членов общества все и любые факты, которые что-либо означают для действующих индивидов. И означают они для них именно то и только то, что дано в культурной репрезентации»[69]. Таким образом, понятие «репрезентативная культура» содержит два момента, значимых для понимания этоса.
Во-первых, в нем акцентируется наличие конкретных социально-культурных рамок формирования и осуществления определенного типа социальной практики, действия, поведения.
Во-вторых, идеи, значения, ценности могут определять ситуацию в той мере, в какой они активно разделяются субъектами деятельности или пассивно признаются. Близость в этих моментах понятия «репрезентативная культура» понятию «этос» связана с тем, что этос существует всегда в конкретных социокультурных рамках и особенности становления этоса как феномена, занимающего промежуточный уровень между нравами и идеалами, выражаются в тех ценностях и значениях, которые разделяются субъектами деятельности. И в этой связи можно говорить, например, либо о развитии этоса, либо о «сворачивании» этоса до уровня нравов в рамках конкретной институции.
В своем обосновании направления «социология духа» как области социологического исследования К. Манхейм, специально не рассматривавший понятие «этос», сформулировал тезисы, которые, могут быть применимы для понимания природы этоса. Речь идет о возможности трактовать этос как единство духа и практической деятельности.
Рассматривая этос в ракурсе социологии духа К. Манхейма, можно подчеркнуть, что с точки зрения ученого, «дихотомия научного анализа на две сферы – науку о формах социации (по определению Зиммеля) и социологию идей – не означает наличия в реальном мире двух объективно существующих реальностей, хотя требования академической специализации порой делают такое размежевание предметов исследования целесообразным…. Однако в конечном счете дуализм действительности, разделенной на царство идей и царство социальных отношений, царство вещей, должен вылиться в целостный взгляд на первоначальную природу человеческой реальности, на основе которой были выделены в виде абстракций два аспекта социологии»[70]. В таком ключе автор определяет цель социологии духа, как исследование духовных процессов и их значений в том социальном аспекте, в котором они осуществляются. Рассматривая этос как ресурс самоопределения и общности, можно утверждать, что развитие такого ресурса возможно в процессе коммуникации субъектов, направленной на самопознание и рефлексию ситуации в координатах «здесь и сейчас».
Разумеется, представленные выше характеристики этоса далеко не в полной мере описывают исследовательское поле интерпретаций и применения данного понятия.
В этической интерпретации понятия «этос», акцентируется его способность ориентировать  деятельность на ее предназначение в обществе и побуждать субъекты деятельности к само возложению ответственности за ее результаты.
В социологической трактовке понятия «этос» акцентируется его способность ориентировать социальные субъекты – преимущественно профессиональное сообщество – на осуществление институционализированной деятельности адекватно ее предназначению в обществе. В этосе содержится «скрепляющее» профессиональное сообщество свойство формировать и поддерживать систематическую социальную практику в соответствии с предназначением социального института. Социологическая концептуализация этоса предполагает выделение необходимых признаков, позволяющих описать феномен этоса.
С учетом понимания этоса как объединяющего фактора общества, стоит задаться вопросом, какой сценарий ждет развитие человечества в эпоху глобализации. Отвечая на этот вопрос, стоит привести принципиально важную для дипломного исследования точку зрения А.А. Гусейнова, который в статье «Еще раз о возможности глобального этоса» пишет: «Вопрос о возможности глобального мира и в его теоретических моделях, и в реально практикуемых жизненных программах вертится вокруг двух основных сценариев – доминирования западноевропейских ценностей и диалога культур, ориентированного на национально-культурное многоцветье. Их различие, конечно, важно, существенно, но оно не такое кардинальное, как обычно принято думать»[71]. Опираясь на исследование А.А. Гусейнова, стоит отметить, что нельзя выделить принципиально один путь развития человечества в ракурсе его социального этоса. Несмотря на сегодняшнее преобладание западных ценностей в мире, каждое этническое сообщество стремится к сохранению своего этнокультурного своеобразия. Поэтому в недалеком будущем мы можем получить как общество опирающееся на западный этос, так и общество с «культурно-этническим многоцветьем».
Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что в самом общем виде этос – это ценностный культурный код, элемент нормативно-ценностной системы специализированной, профессиональной и над профессиональной деятельности, характеризующий реально-должное в такой деятельности.
В социологической концепции этоса конкретизация характеристики реально-должное происходит в нескольких направлениях.
Во-первых, этос задает ценностно-нормативные ориентиры деятельности в ситуации здесь и сейчас. Причем, речь идет не о технологических инструкциях, но об ценностных ориентирах.
Во-вторых, этос характеризует отношения связанности: формы (способа существования институции в социальном пространстве), способа деятельности и «духа», определенного строя мышления, духовной движущей силы, складывающейся в ситуации отношений адекватности формы и способа деятельности.        
В-третьих, этос формирует принципы избирательного восприятия признаков реальности, способные не только ее подтвердить или укрепить, но и трансформировать. Таким образом, этос участвует в построении возможного будущего социальной практики, конструируя будущее в настоящем предполагаемого мира.
Этос связан с поддержанием и развитием коммуникативных практик, с систематическими процессами коммуникации членов сообщества, институции, направленными на самопознание и рефлексию ситуации в координатах здесь и сейчас.
 
  
 

Заключение.

 
Подводя итоги вышесказанному можно сказать, что очевидно глобализация серьезно изменит не только ландшафт мировой экономики и политики, но и качество жизни человеческого сообщества. Под понятием глобализация скрывается процесс затрагивающий все стороны социального бытия, как то социентальной, экономической, политической, духовной, приводящий к становлению единой социокультурной системы, со своими этическим основаниями и ценностями.
Глобализация как многогранный процесс преобразует социальную действительность, изменяя этическую основу общества. Современное общество лабильно, в нем возможно принятие нового морального принципа не только на уровне отдельной личности, но и на уровне целого сообщества. Это обусловлено сознанием человека, которое является подготовленным настолько, что морального конфликта не происходит. Мораль современного человека отличается ситуативностью и эклектичностью.  При этом ситуация морального выбора во много начинает зависеть от личных моральных представлений самого человека. Непоследовательность в моральных поступках и оценках личности значительно усложняет процесс социального взаимодействия, а также взаимодействия со своим внутренним миром.  Таким образом, моральный хаос современного мира, вызванный глобализацией, может послужить материалом для создания в моральном сознании как отдельной личности, так и общества в целом упорядоченного этоса глобализирующего общества.
Несмотря на мнение о потере этических идеалов в эпоху глобализации, это скорее мнимо, чем реально, так как процессы глобализации, ломая старые этические нормы, создают новые, создается этос глобализирующего общества. Этос в современном мире задает ценностно-нормативные ориентиры деятельности в ситуации здесь и сейчас, характеризует отношения связанности: формы (способа существования институции в социальном пространстве), способа деятельности и «духа», определенного строя мышления, духовной движущей силы, складывающейся в ситуации отношений адекватности формы и способа деятельности.
Глобализация как общечеловеческое явление призвана служить прогрессу, каждая нация тем самым имеет полноценное право участвовать в формировании глобального мира, в том числе его этического облика. Глобализирующее общество характеризуется комплексной, многоуровневой системой идентичностей, включающей наряду с традиционными все новые уровни идентичности, что свидетельствует о неоднозначности глобализации: с одной стороны, она ставит под сомнение прежнюю роль государства и, соответственно, связанную с ней национальную идентичность, с другой – способствует интеграции различных обществ и интенсифицирует потребность к определению идентичности. Так, можно обозначить две тенденции культурного развития человечества. Первая заключается в преобладании этоса западного общества и вторая в сохранении этосного своеобразия каждого национального общества, что является более предпочтительным, поскольку сохранит культурное многообразие каждого народа.
 
  
 
Список используемой литературы:
 
1.     Алексеева И.Ю. Человеческое знание и его компьютерный образ. – М.: Наука, 1992. – 124 с.
2.     Анчел Е. Этос и история. М.: Прогресс, 1988. – 234 с.
3.     Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Введение в прикладную этику. – Тюмень. – 2006. – 231 с.
4.     Бакштановский В.И. Прикладная этика: идея, основания, способ существования // Вопросы философии. – 2007. – № 9. – С. 39-49
5.     Бакштановского В.И., Согомонова Ю.В. Социология морали: нормативно-ценностные системы // Социологические исследования. –  № 5. – 2003. – С. 31-39
6.     Батыгин Г.С. Бизнес и/ или мораль // Этика Севера. Сб. научных трудов. Томск: ИПОС СО РАН и Центр прикладной этики, 1992. – 123 с.
7.     Бауман 3. Глобализация. Последствия для человека и общества / Пер. с англ. – М.: Весь Мир, 2004. –  188 с.
8.     Бутенко А.П. Глобализация: сущность и современные проблемы  // Социально-гуманитарные знания. – 2002. – № 3. – С. 3-12
9.     Вебер М. Протестантские секты и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. – М.: Прогресс, 1990. – С. 143-234
10.                       Водичев Е.Г., Куперштох Н.А. Формирование этоса научного сообщества в Новосибирском Академгородке, 1960-е годы. [Электронный ресурс]. URL: www.nir.ru/sj/sj/sj4-01 (дата обращения 14.01.2013).
11.                       Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь. – М. – СПб. – Н.-Й.: ИЦ «Елина», ИД «Питер», 2006. – 354с.
12.                       Ганопольский М.Г. Региональныйэтос: истоки, становление, развитие. Тюмень: ТюмГНГУ, 1998. – 234 с.
13.                       Гусейнов А.А. Еще раз о возможности глобальногоэтоса // Век глобализации. – 2009. – № 1. – С. 16-27
14.                       Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. – М.: Гардарики, 2000. – 472 с.
15.                       Данилова Е., Ядов В. Контекстуально-лабильная социальная идентичность – норма современных динамичных обществ // Социологические исследования. – 2004. - № 10. – С. 1-10
16.                       Демина Н.В. Концепция этоса науки: мертон и другие в поисках социальной геометрии норм // Cоциологический Журнал. – 2005. - № 4. – С. 5-47
17.                       Дробижева Л.М. Идентичность и этничесикие установки русских в своей и иноэтнической среде // Социологические исследования. – 2012. – № 12. – С. 49-58
18.                       Зомбарт В. Буржуа: Этюд по истории духовного развития современного экономического человека. – М.: Наука, 1994. – 235 с.
19.                       Иноземцев В.Л. Глобализация и неравенство: что причина, что следствие / Россия в глобальной политике. – 2003. –№ 1. – С. 156-167
20.                       КирилинаТ.Ю. Становление социологии морали как специальной социологической теории: монография. – М.: ГОУ ВПО МГУЛ, 2009. – 242 с.
21.                       Коваль Е.В. Этос информационного общества: Диссертация кандидата философских наук: 09.00.05: Саранск, 2011. – 133 с.
22.                       Кузнецов М.М. Философия Маршалла Маклюэна и коммуникативные стратегии Интернета [Интернет-ресурс]. Режим доступа: http://www.isn.ru/info/seminar-doc/Mclw.doc (дата обращения 12.01.2013)
23.                       Кучко Е.Е. «Жизненный цикл» инновационного процесса: этапы и особенности реализации // Методология социологических исследований. – 2009. – № 3. – С. 73-76
24.                       Лапкин В.В. Модернизация, глобализация, идентичность. Общие проблемы и российские особенности // Полис. – 2008. - № 3. – С. 46-57
25.                       Лескова И.В. Социокультурная идентичность: Теоретические и прикладные аспекты // Социальная политика и социология. – 2007. - № 3. – С. 203-213
26.                       Макинтайр А. После добродетели: Исследования теории морали. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000. – 384с.
27.                       Миронов А.В. Социально-гуманитарное образование сегодня / Социально-гуманитарные знания. – 2011. – № 1. – С. 27-35
28.                       Мирская Е.З. Этос науки: идеальные регулятивы и повседневные практики // Этос науки. – М. – 2008. – С. 122-143
29.                       Негодаев И.А. Информатизация культуры: монография. – Ростов-на-Дону: Книга, 2003. – 320 с.
30.                       Новая философская энциклопедия: В 4 т. Т. 1 / ред. Совет: предс. В.С. Степин, заместители предс.: А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин, уч. Секр. А.П. Огурцов. – М.: Мысль, 2010 – 744 с.
31.                       Одегова О.В. Многоликость  персональной и этнокультурной идентичности в условиях глобализации культуры // Вестник Томского государственного университета. – 2011. - № 3. – С. 54-60
32.                       Осипов Г.А. Оценка нравственной составляющей социально-экономических отношений // Социологические исследования. – 2009. - № 5. – С. 121-126
33.                       Оссовская М. Рыцарь и буржуа: Исследования по истории морали. – М.: Прогресс, 1987 – 128 с.
34.                       Панарина Н.Н. Глобализация: тенденции и противоречия (концептуальный анализ) // Теория и практика общественного развития. – 2010. – № 1. – С. 56-64
35.                       Падалка Н.В. Глобализация как феномен современной культуры (философско-антропологический анализ): диссертация кандидата философских наук. – СПб., 2004. – 135 с.
36.                       Поликанова Е.П. Идентичность человеческих сообществ и толерантность в условиях глобализации [Интернет-ресурс]. Режим доступа: http://www.globalistika.ru/congress2008/Doklady/16710.htm (дата обращения 15.01.2013)
37.                       Полунина М.А. Социокультурная идентичность молодежи Северного Кавказа // Социологические исследования. – 2006. - № 5. – С. 34-36
38.                       Пригожин А.И. Российский этос: обогащение или лечение // Общественные науки и современность. – 2006. - № 2. – С. 29-40
39.                       Разин А.В. Этика. – М.: Академический Проект, 2006. – 624 с.
40.                       Рязанов А.В. Этос как этносоциальный опыт // Известия Саратовского университета. Сер. Философия. Психология. Педагогика, вып. 2. – 2008. – Т.8.- С. 55-60
41.                       Санина А.Г. Государственная идентичность издержки виртуализации // Социологические исследования. – 2012. - № 3. – С. 77-78
42.                       Салихов Г.Г. Проблема идентичности в условиях глобализации // Век глобализации. – 2011. - № 1(7). – С. 122-129
43.                       Салтыкова О.В. Национальный этос и ценности трудовой деятельности): диссертация кандидата философских наук. – Тверь, 2005. – 189 с.
44.                       Силина Е.В. О трансформации социальной идентичности в глобальном мире // Гуманитарные науки. – 2011. – № 1. – С. 27-32
45.                       Соколов В.М. Социология морали – реальная или гипотетическая? // Социологические исследования. – 2007. - № 8. – С. 80-96
46.                       Тоффлер Э. Третья волна. –М. – АСТ, 2002. – 321 с.
47.                       Уткин А.И. Глобализация и процессы осмысления. – М.: Логос, 2001. – 324 с.
48.                       Федотова Н.Н. Глобализация и изучение идентичности // ЗНАНИЕ. ПОНИМАНИЕ. УМЕНИЕ. – 2011. - № 1. – С. 72-80
49.                       Федотова Н.Н. Мультикультурализм и политика развития [Интернет-ресурс]. Режим доступа: http://ecsocman.hse.ru/data/2010/12/03/1214824583/3aFedotova.pdf (дата обращения 20.01.2013)
50.                       Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. – 1994. – № 1. – С. 32-39
51.                       Шакурова М.В. Педагогическое сопровождение становления и развития социокультурной идентичности школьников: диссертация кандидата педагогических наук. – М. – 2007. – 146 с.
52.                       Шакурова М.В. Социокультурное пространство как условие становления социокультурной идентичности личности // Социологические исследования. – 2006. - № 7. – С. 35-45
53.                       Шелер М. Ordoamoris // Шелер М. Избр. Произв. М.: Гнозис, 1994. – 345 с.
54.                       Шульгина Д.Н. Глобализация и культурная идентичность: диссертация кандидата философских наук. – Воронеж, 2004. – 145 с.
55.                       Шумилов М.М. Глобализация: политическое измерение // Credo. – 2005. - № 4. – С. 54-58
 
 
 
 
Приложение I
 
Характеристики глобализирующего общества






Сфера общества
Характеристики
1.
Экономика
1. Скорость и размах экономического роста;
2. Урбанизация;
3. Распространение технологических новаций, охватывающих все сферы жизни общества;
4. Изменение характера труда;
5. Интернационализация мировой экономики;
6. Создание транснациональных корпораций (ТНК);
7. Становление международной финансовой системы;
8. Расширение зоны влияния западных стран на восточных рынках.
2.
Политика
1. Укрепление взаимодействия между нациями, цивилизациями и этнокультурами, ведущее к обретению взаимосвязанности и образованию структур глобальной управляемости;
2. Постепенный пересмотр суверенитета, стирание государственных границ;
3. Появление интернациональных организаций различного масштаба: политических и военных блоков;
4. Становление единой политической культуры.
3.
Социентальная сфера
1.Образование «единого общества»;
2. Социализация на основе одного и того же культурного опыта;
3. Унификация интересов и потребностей общества.
4.
Культура
1. Интеграция и взаимодействие локальных культур;
2. Уничтожение этнического своеобразия и появление на фундаменте взаимодействия новых традиций, норм, ценностей;
3. Преобладание западных культурных норм
4. Становление глобального этоса,.
 
  
Приложение II
 
 
 
Пути становления глобального этоса
 
 
 
 
Становление глобальногоэтоса      Становление глобального этоса
на основе культурных ценностей    на основе культурного своеобразия
западного общества                           каждой народности
 

[1] Гусейнов А.А. Еще раз о возможности глобальногоэтоса // Век глобализации. – 2009. - № 1. – С. 16

[2]Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Этос среднего класса:нормативные модели и отечественные реалии.

[3]Батыгин Г.С. Бизнес и/ или мораль // Этика Севера. Сб. научных трудов. Томск: ИПОС СО РАН и Центр прикладной этики, 1992

[4] Водичев Е.Г., Куперштох Н.А. Формирование этоса научного сообщества в Новосибирском Академгородке, 1960-е годы. [Электронный ресурс]. URL: www.nir.ru/sj/sj/sj4-01 (дата обращения 14.02.2013).

[5]Ганопольский М.Г. Региональныйэтос: истоки, становление, развитие. Тюмень: ТюмГНГУ, 1998.

[6] Пригожин А.И. Российский этос: обогащение или лечение // Общественные науки и современность. – 2006. - № 2. – С. 29-40

[7] Кузнецов М.М. Философия Маршалла Маклюэна и коммуникативные стратегии Интернета [Интернет-ресурс]. Режим доступа:  http://www.isn.ru/info/seminar-doc/Mclw.doc
 

[8]Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь. – М. – СПб. – Н.-Й.: 2006. – С. 163

[9] Иноземцев В.Л. Глобализация и неравенство: что причина, что следствие // Россия в глобальной политике. – 2003. -№ 1. – С. 159

[10] Бутенко А.П. Глобализация: сущность и современные проблемы  // Социально-гуманитарные знания. – 2002. – № 3. – С. 6

[11] Миронов А.В. Социально-гуманитарное образование сегодня // Социально-гуманитарные знания. – 2001. - № 1. – С. 30

[12] Бауман 3. Глобализация. Последствия для человека и общества. М. - 2004. – С. 24

[13] Уткин А.И. Глобализация и процессы осмысления. М. – 2001. - С. 9

[14] Кучко Е.Е. «Жизненный цикл» инновационного процесса: этапы и особенности реализации // Методология социологических исследований. – 2009. - № 3. – С. 73-76

[15] Осипов Г.А. Оценка нравственной составляющей социально-экономических отношений // Социологические исследования. – 2009. - № 5. – С. 121

[16] Шумилов М.М. Глобализация: политическое измерение // Credo. – 2005. - № 4. – С. 54

[17] Осипов Ю.С. Оценка нравственной составляющей социально-экономических отношений // Социологические исследования. – 2009. - № 5. – С. 124

[18]Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. – 1994. - № 1. – С. 34

[19] Панарина Н.Н. Глобализация: тенденции и противоречия (концептуальный анализ) // Теория и практика общественного развития. - 2010. - № 1. – С. 56

[20] Новая философская энциклопедия: В 4 т. Т. 4. – М. – 2010 – С. 135

[21] Швейцер А. Культура и этика [Интернет-ресурс]. Режим доступа: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Schweitzer/_Index.php

[22] Падалка Н.В. Глобализация как феномен современной культуры (философско-антропологический анализ): диссертация кандидата философских наук. – СПб. – 2004. – С. 23

[23] Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика: Учебник. – М. - 2000. – С. 35

[24] Лескова И.В. Социокультурная идентичность: Теоретические и прикладные аспекты // Социальная политика и социология. – 2007. - № 3. – С. 203

[25] Шульгина Д.Н. Глобализация и культурная идентичность: диссертация кандидата философских наук. – Воронеж, 2004. – С. 75

[26]Одегова О.В. Многоликость  персональной и этнокультурной идентичности в условиях глобализации культуры // Вестник Томского государственного университета. – 2011. - № 3. – С. 55

[27] Шакурова М.В. Социокультурное пространство как условие становления социокультурной идентичности личности // Социологические исследования. – 2006. - № 7. – С. – 45

[28] Федотова Н.Н. Мультикультурализм и политика развития [Интернет-ресурс]. Режим доступа: http://ecsocman.hse.ru/data/2010/12/03/1214824583/3aFedotova.pdf

[29] Шакурова М.В. Педагогическое сопровождение становления и развития социокультурной идентичности школьников: диссертация кандидата педагогических наук. – М. – 2007. – С. 14

[30] Санина А.Г. Государственная идентичность издержки виртуализации // Социологические исследования. – 2012. - № 3. – С. 78

[31] Полунина М.А. Социокультурная идентичность молодежи Северного Кавказа // Социологические исследования. – 2006. - № 5. – С. 34

[32] Данилова Е., Ядов В. Контекстуально-лабильная социальная идентичность - норма современных динамичных обществ // Социологические исследования. – 2004. - № 10. – С. 1

[33] Лапкин В.В. Модернизация, глобализация, идентичность. Общие проблемы и российские особенности // Полис. – 2008. - № 3. – С. 46-57

[34] Салихов Г.Г. Проблема идентичности в условиях глобализации // Век глобализации. – 2011. - № 1(7). – С. 124

[35] Силина Е.В. О трансформации социальной идентичности в глобальном мире // Гуманитарные науки. – 2011. – № 1. – С. 28

[36]Дробижева Л.М. Идентичность и этничесикие установки русских в своей и иноэтнической среде // Социологические исследования. – 2012. – № 12. – С. 49

[37] Федотова Н.Н. Глобализация и изучение идентичности // ЗНАНИЕ. ПОНИМАНИЕ. УМЕНИЕ. – 2011. - № 1. – С. 74

[38] Силина Е.В. О трансформации социальной идентичности в глобальном мире // Гуманитарные науки. – 2011. – № 1. – С. 32

[39] Поликанова Е.П. Идентичность человеческих сообществ и толерантность в условиях глобализации [Интернет-ресурс]. Режим доступа: http://www.globalistika.ru/congress2008/Doklady/16710.htm

[40] Разин А.В. Этика. – М.: 2006.  – С. 15

[41] Разин А.В. Этика. – М.: 2006.  – С. 43

[42] Алексеева И.Ю. Человеческое знание и его компьютерный образ. – М.: 1992. - 24 с.

[43]Бакштановский В.И. Прикладная этика: идея, основания, способ существования // Вопросы философии. – 2007. - № 9. – С. 16

[44] Коваль Е.В. Этос информационного общества: Диссертация кандидата философских наук: 09.00.05: Саранск, 2011. – С. 30

[45]Тоффлер Э. Третья волна.  – М. – 2002. – С. 34

[46]Негодаев И.А.Информатизация культуры: монография. - Ростов-на-Дону: Книга, 2003. – С. 23

[47] Макинтайр А. После добродетели: Исследования теории морали.– М . – 2000. – 84с.

[48] Соколов В.М. Социология морали – реальная или гипотетическая? // Социологические исследования. – 2007. - № 8. – С. 86

[49] Кирилина Т.Ю. Становление социологии морали как специальной социологической теории: монография. – М. – 2009. – С. 45

[50] Салтыкова О.В. Национальный этос и ценности трудовой деятельности): диссертация кандидата философских наук. – Тверь, 2005. – С. 25

[51] Бакштановский В.И., Согомонова Ю.В. «Социология морали: нормативно-ценностные системы». – Социологические исследования. – № 5. – 2003. – С. 32

[52] Оссовская М. Рыцарь и буржуа: Исследования по истории морали. – М. – 1987. – С. 26

[53]Рязанов А.В. Этос как этносоциальный опыт // Известия Саратовского университета. Сер. Философия. Психология. Педагогика, вып. 2. – 2008. – Т.8.- С. 57

[54]Анчел Е. Этос и история. – М. – 1988. – С. 4

[55]Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Введение в прикладную этику. – Тюмень. – 2006. – С. 32

[56]Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Введение в прикладную этику.– Тюмень. – 2006. – С. 36

[57]Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Введение в прикладную этику.– Тюмень. – 2006. – С. 46

[58] Пригожин А.И. Российский этос: обогащение или лечение // Общественные науки и современность. – 2006. - № 2. – С. 33

[59] Вебер М. Протестантские секты и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.; Шелер М. Ordoamoris // Шелер М. Избр. произв. М., 1994.; MertonR.K. ScienceandtheDemocraticSocialStructure // SocialTheoryandSocialStructure / AuthoredbyR.K.Merton. N.Y. FreePress, 1957; Зомбарт В. Буржуа: Этюда по истории духовного развития современного экономического человека. Пер. с нем. / Ин-т социологии. М., 1994; Луман Н. Самоописания / Пер. с нем. О. Никифорова, А. Антоновского. М., 2009.

[60] Вебер М. Протестантские секты и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. – М. - 1990. – С. 72-73

[61] Вебер М. Протестантские секты и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. – М. - 1990. – С. 34

[62] Вебер М. Протестантские секты и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. – М. – 1990. – С.290

[63] Шелер М. Ordoamoris // Шелер М. Избр. произв. – М. – 1994. – С. 57

[64]ШелерМ. Ordoamoris // ШелерМ. Избр. произв. – М. – 1994. – С. 78

[65] Демина Н.В. Концепция этоса науки: мертон и другие в поисках социальной геометрии норм // Cоциологический Журнал. – 2005. - № 4. – С. 5-47

[66]СторерН.У. Социологиянауки // Американскаясоциология: перспективы, проблемы, методы. – М. – 1972. – С. 253

[67] Мирская Е.З. Этос науки: идеальные регулятивы и повседневные практики // Этос науки. – М. – 2008. – С. 126

[68]Бурдье П. Практический смысл. – СПб. – 2001. – С. 102

[69] Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие. – М. – 2000. – С. 19

[70] Манхейм К. Эссе о социологии культуры // Манхейм К. Избранное: Социология культуры. – М. – 2000. – С. 24

[71] Гусейнов А.А. Еще раз о возможности глобальногоэтоса // Век глобализации. – 2009. – № 1. – С. 25

Скачать дипломную работу: Diplom.docx

Категория: Дипломные работы / Дипломные работы по философии

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.