Привет студент

Дипломная работа

Критика Р. К. Мертоном «классических постулатов» функционального анализа

Содержание

Глава I. Основные концептуальные положения структурного функционализма Р. К. Мертона и критика «классических постулатов» функционального анализа.

1. 1 Интеллектуальные истоки и методологическая позиция Р. К. Мертона.

1. 2 Развитие теоретических оснований структурного функционализма Р. К. Мертона.

Глава II. Социальная структура как предмет анализа: особенности и отличия от классического функционального анализа.

2. 1. Строение социальной структуры.

2. 2. Противоречия и конфликты в социальной структуре.

 

Актуальность темы исследования. Среди множества различных школ и направлений в современной американской социологии особое место занимает структурный функционализм. Его теоретико-методологические основания уходят своими корнями в социологические воззрения О. Конта, Г. Спенсера, Э. Дюркгейма и других европейских классиков социологической мысли. Однако именно благодаря работам американских социологов структурно-функциональная парадигма стала одним из важнейших теоретических направлений современной социальной науки. Более того, структурный функционализм за короткий исторический период из общенаучного метода познания общественной жизни превратился для значительной части американского научного сообщества в определенную мировоззренческую установку, влияющую на характер восприятия и оценки социальной действительности.

Наиболее известными представителями американского структурного функционализма являются Толкотт Парсонс и Роберт К. Мертон. Их основные работы, ставшие классическими еще при жизни авторов, изучаются и используются учеными всего мира на протяжении многих десятилетий. Тем не менее, это вовсе не означает, что творческое наследие американских социологов досконально изучено и больше не представляет собой объект пристального внимания и живого научного интереса. Анализу социологической концепции Р. Мертона, как представителя американского структурного функционализма и одного из наиболее ярких, неортодоксальных и выдающихся ученых современности, и посвящено данное диссертационное исследование.

Вклад Р. Мертона в социологическую науку можно представить как единство его теоретических построений, методологических принципов научного познания и результатов прикладных исследований, охватывающих различные аспекты социальной реальности. Как теоретик он известен, прежде всего, разработкой собственного варианта структурнофункционального анализа, часто определяемого как функциональный структурализм (в противовес парсоновскому функциональному императивизму).

Основным мертоновским достижением в области методологии является разработка определенных методологических инструментов, связанных с познанием различных аспектов социальной реальности. Это, во-первых, теории среднего уровня, позволяющие изучать социальные явления на основе эмпирических и теоретических обобщений. С их помощью Мертон анализирует такие проблемы как взаимоотношения индивидов в группах (теория референтных групп), противоречивость требований к исполнению индивидами своих ролей (тория ролевого конфликта), двойственность и неоднозначность межличностных отношений (теория социологической амбивалентности), противоречие между целями индивидов и средствами их достижения (теории аномии и девиантного поведения), влияние бюрократической структуры на формирование личности (теория бюрократии) и другие. Все эти научные разработки оказали значительное влияние на развитие соответствующих направлений и отраслей социологии. Во-вторых, Р. Мертон обогатил понятийный аппарат социологической науки, введя множество новых терминов и уточнив уже имеющиеся, что придало новый импульс развитию теории структурного функционализма. Общеизвестны такие введенные Р. Мертоном понятия как «латентная функция», «дисфункция», «функциональные альтернативы» и многие другие. Среди менее известных терминов можно отметить «самоисполняющееся пророчество», «институциональный альтруизм», «чистый баланс совокупности последствий», «структурное напряжение», «непреднамеренные последствия социального действия» и т. д. В-третьих, заслуга Р. Мертона заключается в усовершенствовании структурно-функционального анализа не только как теории, но и, прежде всего, как метода, способствуя, в известной степени, «снятию» критики по ряду параметров в его адрес.

Рассмотрение теоретического, методологического и прикладного аспектов мертоновской концепции является важным условием для наиболее полного и глубокого понимания его вклада в социологическую науку. Тем более для отечественной социологической науки комплексное изучение его интеллектуального наследия имеет актуальное значение в силу следующих факторов:

- необходимости более широкого осмысления и использования научного опыта современной американской социологии;

- популярности идей Р. Мертона в различных отраслях отечественной социологической науки: истории и теории социологии, социологии науки, социологии профессий, социологии девиантного поведения, социологии труда и т. д.;

- возможности применения многих концептуальных положений мертоновского научного анализа при исследовании социальных проблем российского общества.

Степень научной разработанности темы исследования. Социологическая концепция Р. Мертона изучена довольно подробно в западной социологии. Оригинальность и незаурядность его таланта не оставляла равнодушным ни одного социолога в мире.

Если говорить об изучении творчества Мертона в целом, то начать следует с замечательной монографии П. Штомпки «Роберт К. Мертон: интеллектуальный профиль» (1986), излагающей и анализирующей основные положения мертоновской теории. В ней польский ученый приводит и убедительно обосновывает следующие положения. Во-первых, творчество Мертона представляет собой связную систему мысли, а не просто набор отдельных статей; во-вторых, Мертон не ограничивается конкретными теориями среднего уровня, а создает развитую общую теорию; в-третьих, мертоновское интеллектуальное развитие отличается целостностью и последовательностью; и, наконец, в основе творчества американского социолога лежат несколько центральных идей, которые Штомпка обозначает как классическая, когнитивистская, структуралистская и ироническая темы. Особая ценность исследования Штомпки заключается в составлении детальной интеллектуальной биографии американского социолога, а также в сравнительном анализе его концепции с работами других авторов. Эта монография представляет собой поистине уникальный научный потрет Р. Мертона как ученого.

Помимо указанной монографии в западной социологической литературе существует огромное количество статей, посвященных отдельным аспектам теории и социологической практики Р. Мертона. Среди журналов, регулярно публиковавших такие статьи, следует отметить «American Sociological Review», «British Journal of Sociology», «American Journal of Sociology». Безусловно, помимо рассмотренных здесь работ, социологическая концепция Р. Мертона интерпретируется, анализируется, сравнивается в бесчисленных книгах, статьях, сборниках западных ученых, простое перечисление которых не представляется возможным в рамках данной диссертационной работы.

Что касается ситуации в отечественной науке, то исследование научного опыта зарубежной социологии началось в нашей стране с момента возрождения социологической науки в начале 60-х годов. Этому способствовало несколько факторов. Во-первых, осуществление частичного перевода и реферирования основных трудов крупнейших западных социологов. Стали появляться переводы сборников статей американских ученых, например, «Социология сегодня: проблемы и перспективы» (перевод сборника под редакцией Р. Мертона, А. Котрела), «Американская социология: перспективы, проблемы, методы», Социология сегодня:

Проблемы и перспективы. Сокр. перевод с англ. Под ред. Г. В. Осипова. М.: Прогресс, 1965. редакцией Т. Парсонса), «Социология преступности» (перевод сборника под редакцией М. Вульфгэнга, Л. Савитца, Н.

Джонсона) 10. Кроме того, переводились книги отдельных авторов, среди которых самыми известными являются, пожалуй, Беккер Г., Босков А.

«Современная социологическая теория в ее преемственности и изменении», Тернер Дж. «Структура социологической теории». Появлялись реферативные сборники и журналы, такие как «Структурно-функциональный анализ в современной социологии», «Научная деятельность: структура и институты», «Западная теоретическая социология 80-х годов», «Современная западная социология: классические традиции и поиски новой парадигмы», «Социальные и гуманитарные науки» и др.

Во-вторых, повышению интереса к зарубежной социологической мысли способствовала активизация международных контактов. В Советский Союз приезжали американские социологи, в частности, Т. Парсонс, Р. Мертон и многие другие. Эти события ознаменовались появлением личных связей между советскими и американским учеными, а также установлением официальных отношений между социологическими ассоциациями двух стран. Все это привело к появлению в отечественной науке большого количества критических монографий, очерков, статей, представляющих собой обзор основных теоретических парадигм западных ученых. При этом намечался устойчивый интерес к американской социологии, нашедший выражение в сборниках аналитических статей и монографиях, таких как: Социология США: проблемы и поиски решений», «Теоретическая социология США сегодня», «США глазами американских социологов: политика, идеология, массовое сознание».

Не осталось без внимания и творческое наследие Р. Мертона. Основные положения его структурно-функционального анализа рассматривались многими учеными, в частности, Г. М. Андреевой, А. Г. Здравомысловом, Ю. Н. Давыдовым, И. Ф. Девятко, В. А. Ядовым, В. В. И. А. Голосенко, В. В. Танчером, М. Ш. Бахитовым. Здесь стоит особо отметить монографию Г. М. Андреевой «Современная буржуазная эмпирическая социология», в которой автор подробно исследует методологию Р. Мертона, его «теории среднего уровня» и перспективы создания общей социологической теории в социологии. Положения мертоновского научного анализа Г. М. Андреева затрагивает и в других своих работах, например: «Эволюция методологических основ современной буржуазной социологии», «Буржуазная социология в поисках теории», «К критике неопозитивистской методологии эмпирических исследований в социологии».

Кроме того, структурно-функциональный анализ в американской социологии периодически подвергался критике в статьях, опубликованных в научных журналах, таких как «Вопросы философии», «Философские науки», «Социологические исследования».

Отдельные аспекты теории Р. Мертона также исследовались отечественными учеными. Методологические позиции структурнофункционального анализа Р. Мертона подвергнуты критике в работах Г. М. Андреевой, А. Г. Здравомыслова, В. А. Ядова, И. Ф. Девятко, М. Ш. Бахитова. Понятие референтных групп критически рассматривается в работах Г. М. Андреевой, И. С. Кона, Н. В. Новикова, Л. П. Буевой, Г. Л. Смирнова, А. Г. Здравомыслова, В. Е. Кемерова, В. Б. Голофаста. Теория референтных групп Р. Мертона была популярна не только в социологии, но и в психологии, в частности подробно рассматривается в книгах «Проблемы зарубежной социальной психологии», «Современная социальная психология на Западе (теоретические направления)». Помимо этого данная тема освящалась в журнале «Социологические исследования», в частности в статье В. Г. Метревели «К вопросу о теории референтных групп в современной буржуазной социологии».

Мертоновская социология науки была также популярна у отечественных исследователей. Парадигма социологии науки, научный этос, проблема амбивалентности ученых рассмотрены довольно подробно, прежде всего, в работах «Р. Мертон и его концепция социологии науки» Е. З.

Мирской и «Развитие мертоновской парадигмы в 60-е и 70-е годы» Э. М.

Мирского. Мертоновские идеи нашли свое отражение и в других отраслях социологии. В частности, рассматривая структуру, социальные функции и социальную роль религии, Д. М. Угринович ссылается на функционализм в «парсоновском» и «мертоновском» вариантах. Проблему несовместимости «норм-целей» и «институциональных средств» рассматривают Ю. А. Замошкин, И. М. Попова. Ю. А. Замошкин также ссылается на концепцию бюрократии Р. Мертона, анализируя типы ценностных ориентаций личности. Теория аномии Р. Мертона критически оценивается В. Н. Кудрявцевым и Б. С. Никифоровым в предисловии к изданию «Социология преступности». Механизм «самоисполняющегося пророчества» упоминается И. С. Коном при анализе эффективности научного предвидения. Таким образом, можно с уверенностью утверждать, что, начиная с 60-х гг., структурнофункциональный анализ Р. Мертона, так или иначе, проникает в отечественную социологию.

Первая половина 90-х ознаменовалась появлением обобщающих работ по истории западной социологии. Стоит особо отметить коллективную монографию «История социологии в Западной Европе и США» под редакцией Г. В. Осипова, которая является первой в российской научной литературе попытку систематического изложения истории западной социологии. Кроме того, критический обзор западной социологии представлен в следующих изданиях: «Очерки по истории теоретической социологии XX столетия», Громов И. А., Мацкевич А. Ю., Семенов В. А. «Западная социология», а также «История теоретической социологии. В 4-х т. » под редакцией Ю. Н. Давыдова, в которой И. Ф. Девятко представлена глава «Р. Мертон и его теория "среднего уровня". Кроме того, появились научные издания под редакцией В. И. Добренькова, посвященные американской социологии, к примеру, «Современная американская социология», в которой, в частности, представлена статья П. Штомпки «Роберт Мертон: динамический функционализм», а также хрестоматия «Американская социологическая мысль». Концепции отдельных представителей западной социологической мысли, в частности, Р. Мертона, рассматривается в переводных изданиях таких авторов как П. Монсон, Дж. Ритцер, Л. Козер, Дж. Масионис.

Если говорить об осмыслении творчества Р. Мертона в современной отечественной научной литературе, то оно представлено недостаточно. Основные положения его социологической теории, как правило, рассматриваются в учебниках и учебных пособиях по социологии. Среди них можно выделить учебное пособие Е. С. Баразговой «Американская социология (традиции и современность)», представляющую собой подробный анализ американской социологической школы. Что касается прикладных аспектов творчества американского социолога, особенно его социологического осмысления профессий, то их интерпретация и анализ в отечественной литературе практически не представлены. Исключением являются лишь мертоновская концепция социологии науки, изученная довольно подробно, прежде всего, в уже упомянутых работах Е. З. Мирской, Э. М. Мирского. Если говорить об изучении мертоновского вклада в методологию конкретных социологических исследований, то С. А. Белановский, рассматривая в своей книге методику и технику проведения фокусированного интервью, ссылается на опыт проведения таких исследований Мертоном и его коллегами.

Таким образом, рассмотренная литература показывает, что творчество Мертона достаточно полно изучена в социологической и не только литературе, но, не смотря на это факт, следует заметить, что в концепции Мертона довольно слабо освящен аспект, касающийся критики Мертоном так называемых «классических постулатов» функционализма.

Объектом дипломного исследования является концепция структурного функционализма Р. Мертона на основе критики «классических постулатов» функционализма.

Предметом данного исследования выступает совокупность теоретикометодологических принципов и положений, направленных на критический анализ классического функционализма.

Цель настоящей работы состоит в выявлении основных теоретических и методологических положений мертоновской концепции, отличающих от «классического» функционального анализа.

Поставленная цель конкретизируется в следующих задачах:

- исследовать основные положения концепции структурнофункционального анализа Р. Мертона;

- рассмотреть концепции социальной структуры в ее статическом и динамическом аспектах;

- показать возникающие социальные противоречия и их роль в развитии социальной системы.

Теоретико-методологическую основу данного дипломного исследования составляют, во-первых, работы самого Р. Мертона, прежде всего, сборник «Социальная теория и социальная структура», а также его статьи в различных изданиях, прежде всего, «Структурный анализ в социологии». Во-вторых, монографии и статьи западных критиков общей теории Р. Мертона или отдельных ее положений: П. Штомпки, Ч. Крозерса, П. Блау, Л. Козера, Р. Козер, Г. Хаймана, Э. Гидденса, Г. Келли, Т. Парсонса, и других.

Помимо этого, в дипломном проекте были использованы работы отечественных ученых, таких как Е. С. Баразгова, Г. С. Батыгин, Р. Н. Абрамов, Н. Е. Покровский, В. Кучеренко, Е. З. Мирская, Э. М. Мирский, И. И. Антонович, Г. М. Андреева, С. А. Белановский, И. А. Громов, А. Ю. Мацкевич, В. А. Семенов, А. Г. Здравомыслов, А. В. Решетников, H. Л. Полякова, М. Н. Руткевич и других.

Методологическую основу данной работы составили принципы историко-теоретического и сравнительного анализа, основанные на фундаментальных общенаучных методах познания: монографический метод, основанный на текстуальном анализе трудов Р. Мертона, а также других западных и отечественных социологов; метод системного анализа, состоящий в рассмотрении социологической концепции Р. Мертона как системы взаимосвязанных теоретико-методологических положений, обеспечивающих ее целостность и эвристический характер.

Глава I. Основные концептуальные положения структурного функционализма Р. К. Мертона и критика «классических постулатов» функционального анализа.

1. 1 Интеллектуальные истоки и методологическая позиция Р. К. Мертона.

Роберт Кинг Мертон является одним из наиболее ярких представителей структурного функционализма в американской социологической мысли. Его значительный вклад в разработку социологической науки XX века не только никем не может оспариваться, но и находит подтверждение с каждым новым «поворотом» и «изломом» в развитии теоретической социологии.

Говоря об особенностях вклада американского социолога, необходимо начать с концептуальных постулатов структурного функционализма, так как именно на них основана его социологическая парадигма. Но перед освещением основных положений концепции Р. К. Мертона, следует сказать о том теоретическом направлении в социологии, к которому принадлежал Мертон, и которое благодаря его деятельности стала доминирующим явлением в американской социологии 20-го века.

Структурный функционализм является одним из наиболее развитых и детально разработанных концепций в социогуманитарном знании 20-го века, задающий новые принципы исследования социокультурных явлений и процессов (на уровне общества и культуры, человека, любого другого «объекта» - социального института или социальной организации) как системно организованной структурной целостности, в которой каждый элемент имеет определенное место и функциональную целесообразность.

В развитии структурного функционализма можно выделить следующие этапы, представленные несколькими основными направлениями:

1) Генезис структурного функционализма и разработка идеи эволюционного органицизма Г. Спенсера;

2) Разработка принципов структурного функционализма Э. Дюркгеймом и его школой;

3) Формирование классического американского структурного функционализма в 30-х г. г. XX века под влиянием круга идей П. А. Сорокина (прежде всего Т. Парсонсом);

4) Переинтерпретирование идеи структурного функционализма в терминах системного подхода во второй половине 1940-х годов;

5) 1950-1960 годы - время доминирования структурного функционализма в социологии в виде двух его основных направлений: функционального императивизма Т. Парсонса и функционального структурализма Р. К. Мертона. В это же время наблюдается распространение теоретико-методологических установок структурного функционализма далеко за пределы социо-антропологической проблематики, их истолковывают и понимают не только как чисто социологические, но и как общенаучные. Основную оппозицию структурный функционализм встретил в это время со стороны социологии конфликта (Л. Козер, Р. Дарендорф) и «критической теории» Франкфуртской школы.

Основателем собственно американского структурного функционализма по праву считают Т. Парсонса. Главный вклад Т. Парсонса в разработку социологической теории можно считать - учение об обществе как о социальной системе, ее функциях и неизменности существования. Общество как социальная система, по мнению американского теоретика, обладает устойчивостью благодаря способности к поддержанию устойчивости и саморегулировании, которые, в свою очередь, являются следствием развития и совершенствования социально-значимых функций. В этом и есть суть функционализма, по-разному интерпретируемая различными его представителями, но прочно закрепленная в этой основной формуле, закрепленной в теоретических изысканиях американского патриарха.

Более отстраненную и подчеркивающую различные нюансы теорию функциональных коннотаций развил Роберт К. Мертон, пытавшийся, более основательно, чем большинство других социологов-функционалистов, сформулировать такую функциональную стратегию, которая позволила бы снять некоторые содержательные и логические проблемы, предписываемые функциональному императивизму.

Перед тем как раскрыть его концепцию, логически правильно было бы начать с интеллектуально-теоретических истоков, оказавших на его представления наибольшее влияние.

Э. Дюркгейм является первым ученым в ряду тех, кто оказал потенциальное влияние на развитие мертоновского функционализма. Показательно, что первая печатная работа Мертона была посвящена именно влиянию французского социолога на современные социальные представления. Объединяют их несколько принципов: социологию, тот и другой считали, «жесткой» и точной наукой со своим уникальным объектом исследования, а также сочетали склонность к абстрактным, концептуальным и теоретическим построениям и эмпирическому анализу.

Другим интеллектуальным предшественником Мертона является немецкий мыслитель и философ К. Маркс. Очень осторожно подходил Мертон к учению Маркса, не акцентируя свое внимание на политике и идеологии. Его связывает немало с марксизмом: акцент на изучение социальной структуры, антагонизмов, конфликтных ситуаций и их природы, исторического развития социальных процессов. Кроме того, идея социальнокультурной детерминации науки, имеет, бесспорно, марксистское происхождение.

Третьей значимой для Мертона фигурой, его так называемым «наставником» был Г. Зиммель. Влияние этого ученого на понимание Мертоном принципов функционализма становится явным в контексте анализа понятийно-категориального аппарата: социальных взаимодействий, межгруппых и внутригрупповых конфликтов, сплоченности, открытости и закрытости групп и т. д.

Переходя от классиков к социологам 20-го века, которые являлись современниками американского ученого или его идейными вдохновителями, следует отметить в первую очередь Ф. Знанецкого. В его работах Мертон познакомился с новым методом «контент-анализом», а также теорию социальной организации, лежащей в основе классического труда У. Томаса и Ф. Знанецкого «Польский крестьянин в Европе и Америке» (1918-1921).

Другим видным социальным антропологом 20-го века, оказавшим существенное влияние на Мертона был Б. Малиновский. Мертон подчеркивал особую важность функциональной антропологии Б. Малиновского для развития своей идеи функциональной структурности, суть принципов которой заключалось в том, что каждую социокультурную систему следует изучать как одно целое, не вырывая отдельные части, не забывая о важных функциях, которые выполняет каждый элемент.

Наконец, стоит подробнее остановиться на двух наиболее влиятельных учителях и коллегах Мертона: Питириме Александровиче Сорокине и Толкотте Парсонсе. Их влияние нельзя признать исключительно положительным. Порой мертоновские представления не только строились на основе критического рассмотрения учений Сорокина и Парсонса, но и шли в разрез с ними. Если П. Сорокин часто говорил о функционализме Мертона в негативном ключе, называя его бесплодным и эмпирически бесполезным, то Т. Парсонс признавал существенный вклад Мертона в понимание и прояснение теоретических основ функционализма.

Следует упомянуть о многолетнем сотрудничестве Р. Мертона с П. Лазарсфельдом, которое стало весьма плодотворным и успешным, результатом которого явилось написание серии совместных трудов и бесчисленных исследовательских проектах в Колумбийском Бюро прикладных социальных исследований. Работая под руководством Лазарсфельда, Мертон увлекся его логикой уяснения понятий, его методологией количественного и качественного социологического анализа. Совместно они провели ряд исследований и много публиковались по методам улучшения стандартов подготовки в области социальных наук. Это был тот редкий случай, когда столь различные стили исследования и теоретизирования дополняют и обогащают друг друга.

Что касается областей исследования, то, по мнению Мертона, после аспирантских лет ученичества, он твердо и неукоснительно решил следовать своим познавательным интересам по мере их развития, а не придерживаться предопределенного жизненного плана. Мертон изначально привлекала область теоретических исследований. Этот интерес позволял избежать узкой предметной направленности и сосредоточиться на изучении различных социологических аспектах.

В этом предметном разнообразии только одна область - социология науки - представлялся особый интерес для американского ученого. В 30-е годы 20-го века он практически полностью посвятил себя изучению социальных условий развития науки и технологии, особенно в Англии XVII века, и сконцентрировался на преднамеренных последствиях социального действия. По мере того, как расширялись его теоретические интересы, он обращается к исследованию социальных причин отклоняющегося поведения, феномена бюрократии, массового убеждения, коммуникативной системе в постиндустриальном обществе, а также к тем функциям, которые выполняет элита интеллектуалов внутри и вне бюрократического аппарата. В 1950-е гг. Мертон концентрируется на разработке социологической теории основных единиц социальной структуры: статусных и ролевых наборов, статусных и ролевых последовательностей, референтных групп.

Помимо повышенного интереса к теории социологии известный ученый имел успех в проведении крупномасштабных прикладных исследований. Популярности и распространению социологических исследований способствовало начало второй мировой войны, которая вызвала потребность в специальных исследованиях мнения своих граждан по вопросу о вступлении США в мировую войну. Это привело к широкому распространению опросов общественного мнения и разработке специальной методологии для них. Предметом социологических исследований, проведенных Мертона, явилось изучение социально-психологических результатов пропагандистских усилий, направленных на подъем морального духа населения и призывников.

Кроме того, совместно с Дж. Ридером и П. Кендаллом, Р. Мертон предпринял первое крупномасштабное социологическое исследование медицинского образования, с целью выяснить как, помимо основной цели, различные типы врачей проходят процесс социализации в одних и тех же медицинских школах, притом, что это связано с отличительными особенностями специальностей как вида профессиональной деятельности.

Итак, познавательный интерес Р. Мертона был сконцентрирован на социальной теории и на социологии научного знания, но его второстепенные интересы включали в орбиту исследования различные социальные явления и процессы такие, как различные формы девиации, этнические отношения, социология города, социология коммуникационной системы, профессий, медицины, организаций, а также социологию социальных исследований, включающую взаимоотношения с политическими деятелями.

Что же касается собственно теории Мертона, то в научной литературе нет единого взгляда и оценки ее. К примеру, Ян Уайтэкер делит последователей функционализма на макрофункционалистов -исследователей больших социальных систем, и микрофункционалистов -исследователей малых социальных групп. Внутри этих двух подразделений одни интересуется описательными - идеографическими исследованиями, другие занимаются более широкими теоретическими обобщениями -номотетическими исследованиями. Идеографический микрофункционализм тесно связан с социальной антропологией и лучше всего представлен в работах А. Радклифф-Браун и Б. Малиновского, а номотетический макрофункционализм - в работах Парсонса и Мертона.

Однако чаще всего социологическую теорию Мертона определяют как «концепцию структурного функционализма» (в противовес системному подходу Парсонса), либо «функциональный структурализм» (в противовес парсоновскому функциональному императивизму).

Проследив, таким образом, идейно-мировоззренческие истоки мертоновского подхода можно перейти собственно к его теоретикометодологической парадигме. Перед тем как ее раскрыть, необходимо, разобрать, что же подразумевается под теорией в функционализме. Т. Парсонс утверждал, что «важнейшим показателем зрелости науки является состояние ее систематической теории, которая состоит из определенного вида обобщений концептуальной схемы, практически используемой в той или иной области, а также включает различные виды и степени интерпретации составляющих ее элементов, и способы, посредством которых эта система действительно может применяться в эмпирическом исследований». Хотя Парсонс и признавал равную ценность и теории и опыта в структуре науки, для него важнейшей являлась теория. Разработка общей теории, которая «в самой общей форме определялась как совокупность логически взаимосвязанных и эмпирически отнесенных общих понятий» была задачей ученого на протяжении всей научной деятельности.

Мертон, в свою очередь, употреблял термин социологическая теория для обозначения логически взаимосвязанной совокупности положений, из которых могут быть выведены эмпирические зависимости. Ученый также всячески подчеркивал значение теоретического подхода. То есть, теория имеет «консервативные» основания объяснения действительности, т. е. «основную ориентацию функционализма» Мертон понимает как «практику интерпретации данных путем установления их зависимости от больших структур, в которые они включены».

В функционализме прослеживается очень тесная связь между теорией и методологией, так как по мнению Мертона, функциональный анализ, как и все схемы интерпретации, «основывается на союзе теории, метода и фактов». В таком случае закономерно поставить вопрос, является ли социологическая концепция Мертона систематической теорией? Некоторые исследователи отвечают отрицательно на этот вопрос, ссылаясь на то, что Мертон был противником попыток разработки собственной системы на пустом месте. Такой позиции придерживается американской социолог Роберт Бирштедт, полагающий, что Мертон не создал систематической социологической теории, поскольку считал социологическую теорию не целью, а инструментом исследования. Многие его аналитические рассуждения попадают в разряд методологических и вообще не имеют ничего общего с обсуждением социальной природы общества.

По мнению исследователей творчества Мертона П. Штомки и Ч. Крозеса, в работах Мертона содержится, хотя и не сформулированная явно, общая теория. По словам Р. Будона, в работах Мертона больше систематической общей теории, чем он сам когда-либо признавал. В них содержится определенная система взглядов на общество, определенное представление о социальном порядке и социальном изменении.

Каким же образом, по мнению Мертона, происходит конструирование теории? Прежде всего, при построении любой социологической теории встает проблема отношения теоретического материала с эмпирическими данными. Одну из центральных идей функционализма о том, что все части

общества соотнесены с целым, используется Мертоном как основание построения определенной «иерархии уровней» обобщения самого широкого плана. Предпринимаются попытки каким-то образом связать, соединить результаты эмпирических исследований, прийти от них к каким-то более общим суждениям, и, наконец, к суждениям об обществе в целом. Мертону представляется, что своеобразным ориентиром в этой субординации уровней обобщения должна быть идея именно функционального анализа. Таким образом, налицо попытка соединить теоретический и методологический подходы. Теория функционализма как бы определяет методологические требования идти от простых эмпирических обобщений выше, поднимаясь к более высоким «уровням» обобщений и теории.

В отличие от неопозитивистов Р. Мертон не считает эмпирические обобщения единственно возможным видом обобщений. Он признает, что в социологии существует два типа обобщений: эмпирические обобщения и законы. Р. Мертон определяет эмпирические обобщения как «изолированные утверждения, суммирующие наблюденные единообразия отношений между двумя или несколькими переменными. Поскольку они не раскрывают рациональные связи между этими переменными, не объясняют, почему эта связь существует, то они в своей совокупности представляют лишь «сырой материал» для социологии как дисциплины»³⁰. По логике мышления Мертона значение эмпирического исследования не может быть сведено только к тому, чтобы доставлять этот «сырой материал», оно призвано сыграть роль и в дальнейшем движении к теоретизированию. Центральное утверждение Мертона гласит, что эмпирическое исследование не только выходит далеко за пределы пассивной роли верификации и проверки теорий, но и стимулирует, переинтерпретирует, объясняет тот или иной теоретический материал. В конечном счете, это предоставляет возможность, сформулировать научный закон.

Каким же образом мыслится движение от эмпирических обобщений к законам тех или иных явлений общественной жизни? В концепции Р. Мертона наглядным примером выступают «теории среднего уровня», которая является ближайшим этапом после эмпирического обобщения, где как раз рассматриваются «следствия из данных».

Сам Р. Мертон определяет теории среднего уровня так: «Это теории, находящиеся в промежуточном пространстве между частными, но тоже необходимыми рабочими гипотезами, во множестве возникающими в ходе повседневных исследований, и всеохватными систематическими попытками развить единую теорию, которая будет объяснять все наблюдаемые типы социального поведения, социальных организаций и социальных изменений». Эти теории были призваны категориально оформить соединительный мост между конкретными исследованиями и общесоциологической теорией. Теория принципиально используется для внутренней организации эмпирических исследований. Они выступают посредниками между общими теориями социальных систем, которые слишком отдалены от особенных проявлений классов тех или иных типов социального поведения, с тем чтобы объяснить то, что наблюдаемо, и давать детализированные, упорядоченные характеристики особенностей, которые вообще не обобщены. В теоретическом отношении теории среднего уровня обещают гораздо больше, чем грандиозная теория, потому что они излагаются при помощи абстракций низшего уровня, в которых можно обнаружить определенные операциональные понятия, включенные в ковариантные для ограниченного круга явлений суждения. Несмотря на свой абстрактный характер, теории среднего уровня связаны и с эмпирическим миром, вдохновляя тем самым исследования, столь необходимые для уточнения понятий и для новых формулировок теоретических обобщений. На эмпирическом уровне построение теорий среднего уровня может оказаться полезным как один из способов проверки более абстрактных теорий. Такие теории среднего уровня упорядочивают результат исследования целых классов эмпирических явлений и, следовательно, обеспечивают сводный массив данных, который может пролить свет на некоторый теоретический закон или модель. Без этого взаимодействия между теорией и научным исследованием теоретической схемы останутся весьма гипотетическими скоплениями понятий, которые не поддаются опровержению, тогда как эмпирическое исследование, с другой стороны, останется бессистемным, бессвязным и бесполезным для дальнейшего развития сложившейся совокупности социологических знаний. Таким образом, если следовать стратегии среднего уровня, понятий и предложения социологической теории станут более организованными, тогда как эмпирические исследования, став более концентрированными в теоретическом отношении, сделают любую теорию среднего уровня более ясной и тщательно разработанной, вызовут к жизни новые формулировки ее понятий и предложений.

Именно здесь, на среднем уровне, как подчеркивает Р. Мертон, социология выполняет основную функцию в обществе, ибо это «именно та социальная наука, которая оперирует теориями среднего радиуса охвата, концентрирующими в себе факторы реального управления социальными процессами с учетом конкретных эмпирических исследований и отвергающими метафизические претензии на всеохватность и универсальность». Ясно, что таким утверждением Мертон выразил свое несогласие с теорией структурного функционализма Т. Парсонса, претендовавшей на эти качества всеохватности и универсальности. По мнению российского социолога Н. Е. Покровского, локализация «теорий среднего уровня» обладает целым рядом привлекательных свойств, среди которых можно отметить:

1) возможность сохранить теоретическую «научность», избегая при этом неизбежного метафизического и мировоззренческого груза общего социально-философского учения;

2) тесную связь с «человеческого реальностью», которая ни при каких обстоятельствах не уходит из поля зрения данных теорий, оставаясь живой, несконструированной, отражающей практические проблемы людей;

3) смысловую и понятийную наглядность этих теорий.

К числу теорий среднего уровня Мертон относил такие известные социологические концепции, как теория референтных групп, социальных ролей, социальных статусов, ролевых конфликтов, социологической амбивалентности, бюрократической структуры, научных сообществ и др.

Возрастающая ясность теорий, ориентированных на ограниченный круг явлений и подкрепленных эмпирическими исследования, в конечном итоге может привести и к всеобъемлющим теоретическим схемам. Следовательно, специальные социологические теории следует формулировать с учетом того, что они могут предложить общему социологическому теоретизированию. Однако встает вопрос о том, как следует формулировать их консолидации в более общую теорию, представляет собой трудную аналитическую проблему, для которой у Мертона имеется готовое решение: формулируя теории среднего уровня, нужно использовать одну из форм функционализма. Такое функциональное теоретизирование должно принять форму «парадигмы», которая позволила бы с легкостью давать точные определения и разрабатывать релевантные понятия, содействуя в то же время их систематическому пересмотру и выработке новых формулировок, которые были бы продиктованы эмпирическими открытиями. Понятый таким образом функционализм стал для Мертона методом построения не только теорий среднего уровня, но и грандиозных теоретических схем, в которые когда-нибудь вольются подобные теории среднего уровня. Другими словами в духе Парсонса функционализм представляется Мертону стратегией упорядочивания понятий и отделения «существенных» социальных процессов от «несущественных». Но, в отличие от парсоновской стратегии, функционализм Мертона требует, прежде всего, формулировки целого ряда теорий среднего уровня. Только тогда, когда эта основополагающая работа будет выполнена, можно будет пользоваться правилами функционализма с тем, чтобы создать более абстрактные теоретические системы.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что социологическая теория, как логически взаимосвязанная совокупность положений, из которых могут выведены эмпирические закономерности, по мнению Мертона, должна конструироваться путем движения от эмпирических обобщений к научным законам с помощью такого методологического инструмента как теории среднего уровня. Следовательно, теории среднего уровня - это не предел развития социологии и что задача заключается в том, чтобы настойчиво искать «общую теорию», но, с его точки зрения, такой теории в американской социологии на данном этапе еще нет.

1. 2 Развитие теоретических оснований структурного функционализма Р. К. Мертона

Главную суть своего подхода Р. Мертон выразил комплексным понятием «функциональность», которая как раз и рассматривалась им в качестве главного выражения социологического анализа. Согласно этому понятию взаимосвязь общества в целом и его отдельных частей обеспечивается самыми разнообразными и специфическими их функциями, которые могут наблюдаться и многократно повторяться в конкретных объектах и фактах. Задача социолога состоит в том, чтобы «не рассуждать о внутреннем содержании социологических фактов и объектов, а просто рассматривать реальные, зримые, доступные для изучения и обобщения последствия функций».

Мертон считает главной методологической трудностью -осуществление целостного системного функционального анализа. В его описании построение такой теории должно быть осуществлено последовательной критикой наиболее широких, неоправданных обобщений канонической версии структурного функционализма, рассматривающей общество как саморегулирующуюся и самодостаточную систему, все части которой интегрированы в целостный организм и функционируют с необходимостью последнего. Применение функционального анализа к изучению более сложных систем требует отказа от трех постулатов, присущих классическому функционализму (разработанному антропологами в 20-х и 30-х годах):

- постулат функционального единства общества, согласно которому преднамеренные социально значимые поступки индивидов приводят к адекватным результатам;

- постулат универсального функционализма - стремление рассматривать любое подразделение социальной системы с точки зрения полезности для общества. Эта тенденция полностью соответствует органической парадигме, согласно которой любой элемент необходим в системе и, соответственно, никакое социальное образование в ней не может быть лишним. Задача социолога в этом случае - определить функциональную принадлежность данного социального элемента.

- постулат необходимости - заключается в том, что все стандартизированные объекты общества не только выполняют позитивные функции, но также представляют собой необходимые элементы функционирования целого. Этот постулат подводит к идее, что все структуры и функции функционально взаимосвязаны и необходимы в общественной системе.

По мнению Р. Мертона, главным недостатком этих постулатов является их излишняя абстрактность, отстраненность от реальных эмпирических фактов. Поскольку для функционального анализа имеет значение не только теоретические утверждения, но и эмпирическая проверка, Мертон решает объединить оба этих аспекта в рамках «парадигмы» функционального анализа.

Начать рассмотрение мертоновской парадигмы следует с утверждения, что любой объект, который может подлежать структурно-функциональному анализу, должен «представлять собой стандартизированное (т. е. типизированное и повторяющееся) явление». Он имел в виду «социальные роли, институциональные типы, социальные процессы, культурные стандарты, эмоциональные реакции, выраженные в соответствии с данной культурой, социальные нормы, групповые организации, социальные структуры, средства социального контроля и т. д. ».

На некотором этапе функционального анализа необходимо обращаться к представлениям о мотивах деятельности индивидов, включенных в исследуемую систему. Эта субъективная мотивация называется «субъективной диспозицией». Понятие субъективных предпосылок (склонностей) нужно отличать от понятий объективных последствий некоторого мнения, убеждения и поведения.

Объективные последствия составляют главное содержание функции. При этом необходимо рассматривать как существование множественности функциональных последствий, так и итоговой баланс совокупных последствий. Рассмотрение совокупности следствий подводит к определению социальной функции.

Ранние структурные функционалисты (А. Радклифф-Браун, Б. Малиновский) в основном почти всецело посвящали себя рассмотрению функций одной социальной структуры или института относительно другой. При этом, по мнению Р. Мертона, они нередко смешивали субъективные мотивы индивидов с функциями структур или институтов. Структурный функционалист должен помещать в центр своего внимание скорее социальной функции, а не индивидуальные мотивы.

Функциями, по Мертону, надо считать те наблюдаемые следствия, которые служат саморегуляции данной системы или приспособлению ее к среде. Одновременно дисфункцией надо считать те наблюдаемые следствия, которые ослабляют саморегуляцию данной системы или ее приспособление к среде. Причем дисфункциональные последствия заслуживают внимания на равнее с функциональными. Мертон также выдвинул понятие нонфункций, которые определял как последствия, которые не относятся к рассматриваемой системе. Сюда могут относиться социальные формы, «выжившие» с более ранних исторических времен. Хотя в прошлом они могли иметь положительные или отрицательные последствия, на современное общество они не оказывают значительного влияния.

Концепция чистого баланса, разработанная Мертоном позволяла подсчитать функции или дисфункции того или иного явления, но просто сложить положительные функции и дисфункции и объективно определить, что перевешивает не получается, поскольку столь сложны и до такой степени основаны на субъективных суждениях. Польза мертоновской концепции состоит том, что она обращает внимание социологов на вопрос относительной значимости. К примеру, такое явление как рабство на Юге с точки зрения чистого баланса имело как дисфункциональный (для рабов), так и функциональный (для белых рабовладельцев) характер.

Чтобы избежать смешения субъективной категории цели, или мотива, с объективной категорией последствий, или функции, Мертон вводит два новых понятия: явной и латентной функции. Однако некоторые ученые критикуют данное разделение Мертоном явных и латентных функций. Э. Гидденс замечает, что разделение явных и латентных функций не имеет логического обоснования и не соотносится с основными аспектами человеческой субъективности.

Другие же, напротив, полагают, что идея различения явных и латентных функций не есть изобретение функционализма, и что она длительное время излагалась в различных форме как центральная идея в социологии. Например, анализом явных и латентных функций занимался Э. Дюркгейм. Большое внимание этой проблеме уделял Т. Веблен, о котором Мертон писал, что способность Веблена видеть парадоксальные, вызывающие иронию и сатирические стороны социальной жизни стимулировали его интерес к латентным функциям.

Явные функции в понимании Мертона - те объективные последствия, которые вносят свой вклад в регулирование или приспособление системы и которые входили в намерение и осознавались участниками системы.

Латентные функции, соответственно, те объективные последствия, которые не входили в измерения и не были осознаны.

Функция «обслуживает» совокупный объект и тем самым выражает свою специфику, т. е. функция соотносится с системой как единством. При этом элементы могут не соответствовать данной функции, но значение имеет ориентация функции на систему как целое. Такой принцип можно назвать «фокусированием» функции.

Функция принудительно предъявляет требования (так называемые «функциональные требования», «функциональные потребности» или «необходимые предварительные условия») проистекающие от системы, всем вовлеченным переменным. Этого требует принцип выживания и сохранения системы, функции, соотносимые с системой, удовлетворяют данную потребность системы.

Функциональный анализ требует «конкретного и детального объяснения механизмов», с помощью которых выполняется функция. Это относится не к психологическим, а к социальным механизмам (т. е. разделение по ролям, обособление институциональных требований, иерархическое расположение ценностей, социальное разделение труда, ритуалы и церемонии и т. д. ).

Мертон не согласен с тем, что любой конкретный институт необходим для удовлетворения определенной потребности. У него одну и ту же роль в разных системах могут играть различные структуры. Как один элемент может иметь множество функций, так и одна функция может выполняться разными альтернативными элементами. Каждая функция вполне допускает возникновение альтернативных способов своего самораскрытия, что ставит вопрос о существовании области возможной вариативности функции.

Область вариативности функции не безгранична - вариативность лимитируется требованиями структурного контекста (или структурного принуждения). Тесная взаимозависимость элементов социальной структуры серьезно ограничивает возможность развития или альтернативного функционирования. Игнорирование этого принципа ведет к социальному утопизму, согласно которому отдельные элементы и функция могут элиминироваться без ограничения и без оказания влияния на всю систему в целом.

Функциональный анализ не замыкается на статике; понятие дисфункция открывает простор для динамического «измерения» структуры. Это всякое рода социальные напряженности, стрессы, конфликты, ведущие к социальным изменениям. Таким образом, подход Р. Мертона является сложным и динамичен, т. е. он фокусируется на изменениях социальных структур и рассмотрение их не только как имманентных внутренних изменений, но и как трансцендентальных изменений этих структур, признание экзогенных и эндогенных этих изменений. Взгляд Мертона на общество является динамическим, объединяя как внутренние структуры изменения, так и изменения социальных структур.

По мнению Мертона, установление истинности тех или иных положений парадигмы требует, прежде всего, разработки строгих методик анализа, приближающихся, насколько возможно, к логике экспериментального исследования. Это требует систематического рассмотрения всех возможностей и недостатков сравнительного функционального анализа (как межкультурного, так и межгруппового).

Наконец, функциональный анализ может играть идеологическую роль. Хотя он не имеет изначально присущей идеологичности, некоторые функционалистские гипотезы демонстрируют свою идеологическую (мировоззренческую) значимость и соответствующую ориентацию исследователей. Внесоциологические и внефункциональные факторы влияют на исследователя.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что дополнения и изменения, внесенные Мертоном, заставляют по-новому взглянуть на функциональный анализ.

Во-первых, понятие функции употребляется у Мертона в более общем и нейтральном значении «последствий», которые могут или не могут быть намеренным или признанными и которые могут или не могут положительно способствовать социальной системе. Дальнейшее усовершенствование функционального анализа включает признание относительных степеней важности структуры и функций для социальной системы. Одни функции могут представлять собой условие, имеющие только небольшое или совсем не имеющее значения для сохранения системы; другие представляют достаточные условия, а третьи - необходимые условия. Строго говоря, связь между структуральными категориями и сохранением системы осуществляется через более узкое понятие функциональных требований, предварительных условий или «императивов»: эти условия должны для того, чтобы система могла продолжать существовать. Далее признается, что различные структуры могут обслуживать одно и то же требование и различные требования - удовлетворяться одной структурой. Данное положение иногда называют «теоремой функционального анализа».

Во-вторых, как известно, схема Парсонса в качестве основного понятия включает «равновесие». Есть тенденция заменять этим понятием более нормативно оцениваемое состояние всей системы как зафиксированный исходный пункт анализа, хотя здесь все еще существует много неясностей. Это механистическое понимание аналогично принципу гомеостазиса в биологии, поскольку оно выполняет подобную же функцию в социологии. Так же как раньше постулировалось, что социальная система имеет тенденцию сохранить состояние внутреннего единства или гармонии, так и теперь постулируется, что она имеет тенденцию сохранить равновесие, которое можно обозначить более нейтральным термином «чистый баланс».

В-третьих, важная роль понятия функциональных требований ведет теперь к более тщательному рассмотрению его выводов, особенно для эмпирических исследований. Согласно формулировке Леви, требуется, прежде всего, чтобы единица социальной системы определялась в терминах ее взаимосвязи с элементами системы и ее специфичности в отношении ее несоциального окружения. Тогда возникает вопрос: «Какие условия должны быть удовлетворены, чтобы такая система существовала или сохранялась в таком окружении? ». Ответ устанавливает функциональные требования, которые могут определяться на различных уровнях обобщения. Таким образом, мы можем искать необходимые условия для любой системы или для определенной эмпирически устанавливаемой системы. Для Т. Парсонса «функциональные императивы» любой системы включают адаптацию к внешней ситуации, инструментальное достижение цели, сохранение латентных моделей и устранение напряжений. На определенном уровне господствующие структуры эмпирической системы навязывают «структурные императивы» остальной системе: при определенных центральных моделях непостоянность других моделей резко ограничена.

Таким образом, несмотря на многие логические и эмпирические трудности, понятие функциональных требований аналитически полезно, поскольку оно привлекает внимание к основным проблемам социальной структуры и, таким образом, является пунктом отправления для поисков социальных структур и их анализа.

Понятие функциональных альтернатив, введенное Р. Мертоном, схватывает «поле» возможных вариантов исполнения действия при данном наборе структурных элементов. В этом контексте Р. Мертон различил функциональные потребности, и снял требование однозначного соответствия функций структурной единице, в целом смещая при этом проблематику структурно-функционального анализа в области исследования социальной структуры (через структурные регулятивы) на социальное действие (отсюда и определение его как функционального структурализма).

Полное «функциональное единство» с его точки зрения, недостижимый ни в одной системе идеал, так как в ней всегда присутствует диссонирующее ей начало, которое он обозначил через понятие дисфункции (то, что функционально для одной части системы, может быть дисфункционально для другой и наоборот). В этом же ключе Мертон подверг критике тезис об «универсальном функционализме», показывая, что в реальности каждый образец в системе не является исключительно функциональным, а есть скорее институционализированное выражение достигнутого в деятельности функционально-дисфункционального баланса. Еще одно важное уточнение классического функционализма, осуществленное Мертоном, - введение разграничения «явных» и «латентных» функций.

Мертон считал, что не все структуры необходимые для функционирования социальной системы. Некоторые элементы можно исключить. Это помогает функциональной теории преодолеть еще один из ее консервативных уклонов. Признавая, что некоторые структуры можно ликвидировать, функционализм открывает путь для значимых социальных изменений. Наше общество, например, может продолжать существовать (и даже улучшаться) с устранением дискриминации различных меньшинств.

Внося эти изменения в структурно-функциональный анализ, Р. Мертон стремился с одной стороны «снять» критику в адрес классического функционализма, а с другой - вывести его на уровень теории среднего уровня, позволяющей непосредственно выходить на анализ эмпирических фактов. Многое в его оценке трех «функциональных постулатов» связано с задачей разрушения «пугала», так как в 1949 г., когда критические замечания Мертона были опубликованы, ошибки Малиновского и Радклифф-Брауна были для всех совершенно очевидны. Своей разновидностью функционального анализа Мертон попытался обеспечить «тот минимум понятий, которым должен оперировать социолог, чтобы адекватный функциональный анализ». При этом он надеется, что его стратегия позволит социологическим исследованиям избежать некоторых ошибочных постулатов и допущений, свойственных прежним попыткам применения функциональной теории.

Кроме того, Мертон динамизировал функциональный анализ, рассматривая социальные изменения и их направленность как отдельную задачу социологического изучения. В итоге были созданы теория ролевых конфликтов, развитая Л. Козером, и мертоновская версия концепции социальной аномии Э. Дюркгейма.

Глава II. Социальная структура как предмет анализа: особенности и отличия от классического функционального анализа.

2. 1. Строение социальной структуры.

На всем протяжении существования и развития социологии как науки понятие социальной структуры было одной из центральных идей в социологическом мышлении, определяя социологию как таковую. Основываясь на структурном и функциональном направлениях, Р. Мертон разработал собственную концепцию социальной структуры, которая сконцентрирована вокруг ключевых понятий статусного и ролевого наборов, а также принимает во внимание такие характеристики как членство в группе, статусные и ролевые последовательности, референтные группы и т. д. Под самой социальной структурой Мертон понимает «организованный контекст социальных отношений, в которые вовлечены члены общества или группы». Анализ строения социальной структуры предполагает детальное рассмотрение указанных понятий, что и является задачей в данном параграфе.

Концепция статусного и ролевого наборов продолжает общую концепцию статусов и ролей, разработанную Ральфом Линтоном. Под статусом Р. Линтон понимал позицию в социальной системе, занимаемую индивидом; под ролью - поведение, предписанное смоделированным ожиданиям, соответствующие данной позиции. Каждая личность занимает множество статусов и, следовательно, имеет множество ролей, одну для каждого статуса, которые служат для связи культурно заданных ожиданий с определенным поведением и взаимоотношениями в социальной структуре.

У Р. Мертона, в свою очередь, центральной идеей является рассмотрение индивидов (и их действий) как структурно обусловленных, закрепленных в системе социальных отношений. Структурное размещение индивида и есть его социальный статус; опознаваемая «позиция в социальной системе, занимаемая определенными индивидами». Что касается понятия роли, то Мертон позаимствовал его у Линтона, подразумевал под ролью совокупность норм и ценностей, предписывающих поведения актора (индивида) по отношению к каждому из типичных партнеров в своей социальной позиции («другим» в концепции Парсонса). Другими словами, это набор общих ожиданий поведения в отношении к различным видам людей, с которыми индивид взаимодействует, занимая определенную социальную позицию (статус). Так, например, существует роль врача по отношению к пациенту, учителя - к студенту, роль мужа по отношению к жене.

Каждый индивид занимает несколько статусов. Важность даже одного социального статуса не может проясняться анализом одной роли, поскольку любой статус заключает в себе целый комплекс различных ролевых отношений. В этой связи Мертон представляет свою плодотворную идею ролевых наборов. Он начинает с констатации того, что «определенные социальные статусы включают в себя не одну социальную роль, но совокупность объединенных ролей». В то время как Линтон считал, что каждому статусу соответствует единственная роль, Мертон полагает, что аналитически более плодотворно рассматривать каждый статус как содержащий множество ролей, взаимно дополняющих друг друга. Это, по его мнению, основное свойство социальной структуры. Такое свойство Мертон именует ролевым набором, под которым понимает многообразие ролевых отношений, которые индивиды имеют на основании принадлежности к определенному социальному статусу.

Данное понятие гораздо более сложное, чем предполагают многие исследователи, так как ролевой набор относится не к «субстатусам», составляющим статус личности, но к другим позициям-ролям, с которыми взаимодействует личность. Например, статус студента-медика предполагает не только роль студента по отношению к преподавателю, но и комплекс других ролей, связанных с этим статусом, в отношении других студентов, социальных работников, врачей, мед. Техников и т. д.

Мертон отмечает, что ролевые партнеры («другие»), связанные с каждым социальным статусом, значительно различаются в отношении к другим статусным аспектам. Принадлежность индивидов к определенному статусу, наличие у них определенного ролевого набора подразумевает «структурные условия», что их ролевые партнеры по-разному размещены в социальных структурах, и соответственно имеют в некоторой степени различные ценности (интересы, идеалы) и моральные ожидания. В этом заключается структурный источник нестабильности ролевого набора.

Понятие ролевых наборов уточнялось и дополнялось различными учеными. В частности некоторые из них различали простые (или ограниченные) и сложные ролевые наборы. Простые ролевые наборы - это те, в которых ролевые партнеры мало отличаются по статусным позициям друг от друга и их сравнительно немного; или же те, в которых ролевые партнеры практически неизменны и находятся в очень близких отношениях, как, например, в семье. Напротив сложные ролевые наборы ближе к тем, что описал Мертон, в которых, по меньшей мере, несколько ролевых партнеров различно размещены в социальной структуре и являются субъектом изменений.

Поскольку ценности и экспектации ролевых партнеров различаются, индивид, занимающий любой статус, сталкивается с несовместимыми и конфликтующими ролевыми ожиданиями. В результате велика вероятность возникновения ролевого конфликта.

В мертоновской концепции теория ролевого конфликта имеет два значения. Во-первых, под ролевым конфликтом понимается конфликт ролей в ролевом наборе. Нормативные стандарты, определяя соответствующие отношения с одними ролевыми партнерами, не всегда соотносятся с нормативными стандартами, определяющие взаимоотношения с другими ролевыми партнерами.

Отдельный вид нормативной интеграции или конфликта имеет место между ролевыми наборами, относящимся к различным статусам в статусном наборе индивида. Феномен статусного набора с его множеством ролевых наборов, соответствующим одному и тому же индивиду, включает в себя возможность их взаимной координации и наоборот недостатка этой координации. Таким образом, вторым значением термина «ролевой конфликт» является «конфликт между ролевыми наборами». Это иллюстрирует пример мужа, который также отец, бизнесмен, политик, игрок в гольф, коллекционер марок, масон или баптист, и, соответственно является объектом различных и подчас противоположных ожиданий (требований), ассоциируемых с этими многочисленными позициями (статусами в статусном наборе). Чем сложнее и дифференцированно общество, тем более сложен и разнороден статусный набор индивида, и тем более велика вероятность конфликтов среди соответствующих ролевых наборов. Такой конфликт сталкивает занимающих статус с трудностью в организации их ролевой деятельностью.

Таким образом, в значительной степени, ролевой конфликт проистекает из структурного факта, что ролевые партнеры индивида, занимающего определенный социальный статус, по-разному размещены в социальной структуре, имеют различные ценности и интересы. Следовательно, они будут иметь тенденцию предъявлять различные и часто несовместимые нормативные требования к индивиду. Поскольку «это есть важнейший структурный источник возможного беспорядка в ролевом наборе», Мертон обращает свое внимание на выявление социальных механизмов для артикуляции ролевого набора, которые отвечают за «объективную степень совмещения ролей в ролевом наборе» и механизмов нарушающих установленный порядок. Они применяются в основном в сложных ролевых наборах. Он выявил шесть таких механизмов:

1. Различная интенсивность ролевого включения (некоторые ролевые взаимоотношения главные, в то время как другие - периферийные). Например, учитель соответствовать требованиям своей роли по отношению к родителям учеников, так же как и к членам патриотических организаций. Ожидания каждой из этих групп могут различаться, но учитель может выполнять ожидания родителей в большой степени, поскольку родители более связаны с контролем и оцениванием его работы.

2. Различное влияние лиц, включенных в ролевой набор. Человек, занимающий статус, осаждаемый конфликтными требованиями со стороны людей, имеющих различное влияние, может неосознанно быть на стороне более влиятельного, посредством чего желание более сильного вытесняет объединенные желания слабых. Например, для ребенка, которому удалось получить разрешения отца, не столь важен запрет матери и сестры.

3. Изолирование ролевой деятельности от наблюдаемости другими участниками ролевого набора. Поскольку частота и интенсивность взаимодействий членов ролевого набора различна, степень наблюдаемости ролевых действий напрямую связана с конкурирующими давлениями на индивида. Некоторые статусы предполагают нормы, способствующие изоляции. Например, согласно нормам медицинской этики, врач изолирован от влияния членов ролевого набора пациентов и т. д.

4. Наблюдаемость членами ролевого набора их конфликтных требований к тем, кто занимает статус (феномен «плюралистического невежества»). Так, если два или более членов ролевого набора предъявляют к актору конфликтные требования, то благодаря наблюдаемости и очевидности конфликтной природы этих требований для самих членов ролевого набора, актор освобождается от участия в конфликте путем согласования этих требований.

5. Социальная поддержка другими индивидами, занимающими похожий социальный статус.

6. Сокращения ролевого набора. При определенных обстоятельствах отношения (такие как дружбу, например) могут прекращаться.

Данные механизмы способствуют выработке индивидом наиболее эффективной модели поведения с учетом различных требований ролевых партнеров. Так, изолирование ролевой деятельности от наблюдаемости или ограничение влияния некоторых ролевых партнеров, или просто различный интерес к ним, предоставляют индивиду некоторую степень свободы действий для принятия решений, так же как и для ожиданий, которым он должен соответствовать.

Механизм культурно установленных приоритетов, затронутый Мертоном в другом контексте, также может использоваться в случае, когда врач-ординатор опаздывает на собрание медицинского персонала потому, что «пациент пришел раньше» или когда член комитета не может присутствовать на заседании, поскольку другое аналогичное мероприятие назначено ранее. Это законные оправдания, которые дают возможность индивиду выбирать среди многочисленных обязательств и даже уклоняться от некоторых из них.

Однако, люди в некоторых социальных позициях не всегда способны сделать такой выбор. Механизмы ролевой артикуляции более подходят для людей относительно высокого, нежели низкого социального статуса. На высоком уровне иерархии, будь то в университете, правительстве или промышленности, люди часто вынуждены договариваться и идти на компромиссы с другими людьми, имеющими отличные от них интересы, положение, мировоззрение и, следовательно, должны принимать во внимание множество факторов при анализе различных альтернатив действия по отношению к другим. В то время как для фабричных рабочих на линии сборки едва ли не приемлемы любые из данных механизмов, поскольку они находятся на низшем уровне иерархии и связаны с немногими из тех, кто занимает отличные от них позиции. Их солидарность формируется скорее в результате одинаковости, нежели взаимозависимости. Этот феномен можно сравнить с механической солидарностью в концепции разделения труда Э. Дюркгейма. Это простой тип взаимоотношений, которые не предъявляет индивидам противоположные требования, не сталкивает их с различными интересами, влияниями и наблюдаемостью со стороны. Следовательно, у них нет необходимости артикулировать свои роли в отношении к другим.

Поскольку в сложных ролевых наборах индивиды с большей вероятностью сталкиваются с несовместимыми ожиданиями, от них требуется выработать линию поведения, соответствующую их статусной позиции. Они должны решить, подчиняться ли им строго правилам или переинтепретировать или даже вовсе отрицать их, и взвешивать каждое решение в отношении своих собственных целей действия и целей других. Это требует новаторства, иногда в форме нарушения традиций и иерархических порядков, а также определенной степени гибкости, умения «сглаживать углы» путем договор и компромиссов, принимать в расчет точку зрения других людей.

Важно отметить, что концепция ролевого набора относится к одному статусу. Далее структурная сложность поднимается от базового структурного факта, что индивиды занимают множество статусов, часто в различных институциональных сферах, к тому, что каждый статус имеет, в свою очередь, различный ролевой набор. Мертон обозначает данную ситуацию термином «статусный набор». В нормативном смысле статусный набор обозначает сложную совокупность ролевых наборов, соединенных вокруг множества социальных статусов, занимаемых индивидом в одно и то же время. Мертон придает большое значение сложности и разнородности статусных наборов.

Чтобы обеспечить динамический аспект функционального анализа Мертон вводит понятия «статусная последовательность» и «ролевая последовательность». Первое относится к последовательным статусам, которые актор занимает в некоторый промежуток времени, например, «статус, последовательно занимаемый студентом-медиком, интерном, резидентом, и независимый медицинским практиком». Также и «ролевая последовательность» означает последовательность ролевых действий актора в некотором статусе, например, повторно происходящие взаимодействия между учителем и учеником, после общения данного учителя с другими учителями.

Используя эти понятия, Мертон, в конечном итоге, формулирует определение социальной структуры: «смоделированное расположение ролевых наборов, статусных наборов и статусных последовательностей образует социальную структуру».

Обеспечив понятийный аппарат для описания различных элементов социальной структуры, Мертон уделяет особое внимание тому, как социальная структура связана с моделями поведения индивидов. В этом смысле наиболее известна его теория референтных групп. Согласно Мертону, референтная группа представляет стандарты, на которые индивид может ориентировать свое поведение и с которыми он может сравнивать свою позицию в жизни.

Собственно термин «референтная группа» впервые употреблен профессором социологии Уэслианского университета в США Гербертом Хаймана. Он стал использоваться для обозначения любой группы, с которой индивид соотносит свои установки. Референтная группа должна была разъяснить тот парадокс, почему некоторые индивиды не ассимилируют позиции групп, в которые они включены, а усваивают образцы поведения других групп, в которые данные индивиды не входят в качестве членов. Таким образом, было установлено, что для объяснения поведения важнее изучать не ту группу, которая непосредственно «окружает» индивида, а ту, к которой индивид себя «относит», на которую «ссылается», принимает в качестве эталона (отсюда и рождение самого термина: от английского to refer - ссылаться).

Понятие референтная группа используется для обозначения двух видов отношений между индивидом и группой. Во-первых, это понятие используется для обозначения группы, которая мотивирует индивида быть принятым в ней. Для этого он поддерживает свои социальные установки в соответствии с тем, что на его взгляд, считается общепринятым в группе. Здесь подразумевается, что члены референтной группы наблюдают за этим индивидом и оценивают его.

Второе употребление термина «референтная группа» связано с обозначением группы, которую индивид использует как точку соотнесения (эталон) при оценке себя и других.

Из вышесказанного становится ясным, что термин референтная группа используется для описания двух типов совершенно различных групп. В первом группа может наградить индивида признанием или не признавать его. Во втором случае группа служит лишь эталоном, отправной точкой для сравнения, который индивид использует в формировании своих оценок. Это двойное использование термина говорит о том, что референтные группы могут выполнять различные функции в формировании социальных установок индивида.

В связи с этим, Г. Келли выделяет две функции референтных групп: нормативную (установление стандартов для индивидов) и сравнительную (служение эталоном, стандартом или отправной точкой для сравнения и оценивая индивидом себя и других). Эти два типа выделяются аналитически, так как одна и та же группа может выполнять обе функции.

С этим разделением согласен и Мертон, правда, он указывает также на существование групп, не имеющих для индивида ни нормативного, ни сравнительного значения. Это, по терминологии Тернера, «группы взаимодействия», просто части социального окружения.

В рамках собственной теории референтных групп Мертон стремится, прежде всего, прояснить наиболее общие понятия, каковыми являются сами группы, членства и не-членства в них, ин-группы и аут-группы, позитивные и негативные референтные группы.

Под группой, в социологии, понимается некоторое количество людей, взаимодействующих друг с другом в соответствии с установленными образцами, вдобавок осознающих себя как членов группы и признаваемых таковыми с точки зрения других людей. Таким образом, группа имеет объективный (взаимодействие) и субъективный (социальное определение) аспекты.

В самом общем виде, группу, в которой индивид является членом, характеризуют как ин-группу (или мы-группу по терминологии У. Самнера), в отличие от аут-группы (или они-группы), в которой индивид таковым не является. Правда это различие весьма условно и зависит от конкретной ситуации.

Проблема членства или не-членства в группе также неоднозначна. Мертон выявляет степени членства, которые зависят от объема социального взаимодействия индивида с другими членами, входящими в данную группу. Существуют, в частности, понятия номинального и периферийного членов группы. Номинальный член группы - лицо, которое определяется другими как включенное в групповую систему социального взаимодействия, в действительности же прекратившее взаимодействие с другими в данной группе. Периферийный член группы - это лицо, редуцировавшее объем своего социального взаимодействия с другими в данной группе до такой степени, ими может контролироваться лишь небольшая часть его поведения. Поскольку объем социального взаимодействия не поровну распределен между всеми членами группы, любой событие, вызывающее его между другими, способствует возникновению субгрупповых образований.

Субгруппы структурно образуются теми лицами, которые налаживают друг другом сепаратные социальные отношения, которые не распространяются на других членов группы. Ин-группы и аут-группы часто оказываются субгруппами внутри более широкой социальной организации.

Понятие завершенности подразумевает особые и структурно различные виды не-членства в данной группе. Не-члены не образуют единой гомогенной социальной категории, они различаются по стандартам своих отношений с той группой, не-членами которой они являются. Это различие выражается, во-первых, в наличии или отсутствии у них права на членство. Во-вторых, не-члены различаются по своим стандартизированным установкам на превращение в члена группы: некоторые стремятся стать членами данной группы, другие могут быть индифферентными к такой возможности и третьи могут оказаться мотивированными к тому, чтобы оставаться за пределами данной группы. Теория референтных групп включает в себя первую из указанных мотивационных установок - на членство - как представляющий собой механизм, способствующей позитивной ориентации не-членства на нормы данной группы.

Категория не-членов также может определяться в динамическом аспекте, в терминах прошлой истории членства в различных группах, и тех, в которых они никогда не были. В этой связи Мертон рассматривает отдельно категорию не-членов, прежде бывших членами значимой для них группы. Мертон отмечает тот факт, что экс-члены группы, которая была значимой для них в прошлом, чаще остаются по отношению к ней амбивалентными, чем индифферентными. Амбивалентный экс-член группы имеет двойственную ориентацию: на поиски какой-то замещающей групповой привязанности и на преодоление своей прежней привязанности к бывшей ин -группе. Это может объяснить часто наблюдаемую тенденцию у таких индивидов становиться даже более сильно включенными в новую для них ин-группу, чем ее постоянные члены, и следовательно, проявлять большую враждебность по отношению к своей бывшей ин-группе, чем все их новые товарищи по группе. Соответственно и поведение отторгнутой индивидом ин-группы по отношению к своему бывшему члену имеет тенденцию к большей враждебности и жестокости, чем в отношении к людям, которые никогда не были в данной группе. Всем известен обширный набор аффективно окрашенных терминов для обозначения экс-члена: ренегат, отступник, еретик, перебежчик, предатель, отщепенец, дезертир и т. д.

Таким образом, исследовав довольно подробно категорию не-членства, Мертон отмечает, что ее нельзя рассматривать как остаточную и имплицитно однородную. Не-члены отличаются друг от друга по обладанию или не обладанию правом вступления, по тому, открытой или замкнутой является структура данной группы из тех, кто формально имеет право вступить в нее, а также по своему прежнему статусу в связи с данной группой. Если эти установки явно различны, то столь же различны и социальные роли и психологические ситуации не-членов.

Кроме того сами референтные группы могут быть позитивными и негативными. Позитивный тип отличается мотивированной ассимиляцией норм группы или стандартов группы в качестве основания самооценки; негативный тип характеризуется мотивированным отрицанием, т. е. не просто непризнанием данных норм, а формированием контрнорм. Примером, может выступать «подростковый бунт» против родителей. Мертон на базе многочисленных экспериментальных исследований «негативного престижа», выявил, что некоторые ценностно-окрашенные суждения или эмпирически демонстрируемые истины отвергались, если они приписывались публично порицаемым фигурам. Другими словами, негативная референтная группа, в социологическом плане, используется для обозначения враждебных отношений между группами или коллективами, в которых действия, установки и ценности индивида зависят от действий, установок и ценностей другого, который ему противостоит.

Термин «референтная группа» применяется не только к группам, но и также и к индивидам. Референтный индивид часто описывается как «ролевая модель», лицо, идентифицирующее себя с референтным индивидом стремится приблизить свое поведение и ценности к поведению и ценностям данного индивида в его различных ролях. Мертон подчеркивает необходимость исследования характеристик референтных индивидов, в особенности референтных идолов, «культурных героев», т. е. «публичных фигур, которые служат ролевой моделью для многих». Процессом такого типа вызывается, по-видимому, хорошо известный и широко распространенный интерес к личной жизни общественных деятелей, которые служат ролевой моделью людям. Однако ролевая модель представляет собой более узкую идентификацию с индивидом, только в одной или нескольких ролях. Конечно, ролевая модель может превратиться в референтного индивида, когда многочисленные роли такого индивида признаны образцом. Соответственно этому, исследователю, для того, чтобы выделить референтные ориентации, необходимо четкое разделение ролей референтного индивида.

Таковы основные понятия теории референтных групп. Однако важнейшей задачей для Мертона является детерминант выбора референтных групп, поскольку данных групп, как отмечает автор, всегда «бесчисленное множество». Общеизвестно, сильнее всего на индивида воздействуют те группы, членом которых он является, однако Мертон, неоднократно подчеркивает особое значение того факта, что люди часто ориентируются не на свои собственные группы в поведении и процессе оценивания.

Для выявления процессов референтных групп (механизмов реферирования) необходимо понять по каким параметрам индивиды выбирают или не выбирают группу в качестве референтной. Для этого Мертон составляет классификацию признаков групп, обозначаемую им как предварительный набор групповых свойств, значительная часть которых теперь стала классикой социологического знания. Среди них можно выделить следующие:

- четкость или расплывчивость социальных определений члена данной группы;

- степень включенности членов в группу, т. е. есть «тоталитарные» группы, где индивида контролируют «полностью» и «сегментарные» группы с частичным контролем;

- фактическая и ожидаемая продолжительность членства в группе (период существования группы);

- абсолютный и относительный размер группы или ее составных частей. В первом случае - это количество членов группы, во втором -количество членов по сравнению с другими подобными группами;

- открытый и закрытый характер группы;

- «завершенность» группы: соотношение потенциального и фактического членства в ней;

- степень социальной дифференциации (количество статусов и ролей) и объем стратификации (количество страт, размеры и дистанция между ними);

- способность группы к расщеплению или единству;

- объем социального взаимодействия внутри группы.

- характер социальных отношений, обязательных в данной группе;

- степень ожидаемой конформности к нормам;

- система нормативного контроля.

- степень наглядности и наблюдаемости внутри группы;

- автономность или зависимость группы в выполнении своих функций и достижения целей, как по отношению к другим группам и институтам, так и социума в целом;

- степень стабильности группы.

Этот список свойств, по мнению Мертона, далеко не полон, это лишь малый шаг на пути к теоретически поставленной цели - построить концептуальную схему для характеристики социальных групп.

Таким образом, основные положения теории референтных групп, приведенные выше, указывают на определенную преемственность данной теории с концепцией социальной структуры Мертона. Изучая причины выбора референтных групп и индивидов, Мертон пытается проследить последствия (функции) этих выборов для общества в целом. Как источники, так и последствия выбора относятся к социальной структуре, следовательно, референтно-групповая теория является примером мертоновской структурной ориентации.

По мнению, Г. М. Андреевой, при помощи понятия «референтная группа» Мертон пытался объяснить причины девиантного поведения, т. е. решить ту самую задачу, которую он был склонен считать первостепенной. Теория референтных групп в определенной степени действительно исследовала, как возникают образцы отклоняющегося поведения, что препятствует достижению полного конформизма. И в этом смысле концепция референтных групп, превращается в своеобразное средство социального контроля, формирования определенных образцов поведения.

Кроме того, теория референтных групп представляет собой важную часть методологии функционального анализа. Референтные группы выступают, по сравнению с классическим функционализмом, здесь как средство самого функционального анализа, т. е. теория референтных групп является ярким примером теории среднего уровня, рассматривающих явления на основании теоретических и эмпирических обобщений.

2. 2. Противоречия и конфликты в социальной структуре.

Современное общество характеризуется конфликтами, противоречиями и несовместимостью, порожденным множеством институтов и позиций в них, а также смоделированным действиями и ожиданиями, связанными с этими позициями. Именно противоречия и несовместимость в социальной жизни являются предметом рассмотрения Мертона.

Следует подчеркнуть тот факт, что Мертон был далек от идеи равновесия, согласия и гармонии в обществе как это свойственно классическому функционализму. Социальная жизнь сложна и многообразна, ее проявления принимают подчас неожиданные и неоднозначные формы. Рассмотрев строение социальной структуры по Мертону, мы видим, что он фокусируется в большей степени на сложности статусных и ролевых конструкций, противоречивых ожиданиях членов ролевых наборов, конфликтных требованиях, механизмах артикуляции многочисленных индивидуальных ролей, неоднозначных мотивах выбора групп. Именно для этого он и усовершенствовал традиционный функциональный анализ. Подобная ориентация приводит его к исследованию индивидуального поведения в зависимости от подчинения общественным нормам. Его в равной степени интересует спектр чувств индивидов, возникающий в результате отклонений от норм (теория аномии), и ощущения враждебности и недоверия, появляющиеся при неукоснительном следовании этим нормам. Мертон исследует модели поведенческих адаптаций (анализ девиантного поведения) и двойственность, противоречивость отношений и поведений (теория амбивалентности).

Анализируя детерминацию социальной структуры, Мертон, приходит к выводу, что «полное и существенное согласие в сложных, дифференцированных обществах существует лишь в отношении очень ограниченного числа ценностей, интересов и стандартов поведения». Он ссылается на преобладающую реальность культурных конфликтов, дальнедействующего плюрализма, амбивалентности, и открытых противоречий среди нормативных компонентов общества. Его обобщенный образ нормативной структуры ясно допускает, при определенных условиях, преобладающую неупорядоченность нормативных стандартов, степень «безнормности» или состояния аномии.

Понятия аномия развивается в рамках анализа социальных норм и моделей адаптации к ним. Разрушение предписанных стандартов, правил поведения, общезначимых ценностей, отсутствие целостности и сплоченности в обществе влечет за собой возникновение аномии.

Первое, что следует заметить по поводу мертоновского понятия аномии, - это то, что оно социологическое, то есть относится к свойствам социальной системы, а не к точке зрения того или иного индивида в этой системе. Теория Мертона - это своего рода доктрина «социально порожденного греха», в противоположность другим социологическим теориям, склонявшимся к доктрине «первородного греха» естественноиспорченной человеческой природы.

Можно утверждать, что Мертон в 1938 г. сделал два революционных утверждения: аномия возникает в силу определенных обстоятельств, порожденных социальной структурой, и аномичный стиль поведения является нормальным ответом на социально-культурную среду. По мнению американского исследователя Марко Орру, в этих двух решающих аспектах теория Мертона противоположна теории Э. Дюркгейма. Согласно Дюркгейму, аномия возникает вследствие присущих человеку биологических влечений, которые недостаточно сдерживаются контролем общества; аномия рассматривается им как ненормальный социальный феномен. Ядром теории аномии Дюркгейма было его определение «человека двойственного», согласно которому несоциализированную, импульсивную сторону человеческой природы нужно сдерживать и контролировать с помощью общественной морали. Теория Мертона, напротив, делает акцент не на конфликте индивидуальной личности, но на конфликте внутри социальной структуры. Общество, по Мертону, с одной стороны, поощряет своих членов на борьбу за успех, а с другой стороны, регулирует их в преследовании такой цели. Давление культуры на индивида в таком случае влечет за собой поломку правил поведения, что является нормальным ответом.

Однако с этим мнением трудно однозначно согласится, поскольку аномия, по Дюркгейму, возникает потому, что разделение труда не может способствовать созданию эффективных контактов между его участниками и адекватной регуляции социальных отношений. То есть причина аномии выступает отчужденность, социальная дезинтеграция, а это уже социальные, а не индивидуальные психологические факторы. В этом смысле позиции Дюркгейма и Мертона не противостоят друг другу.

Рассматривая аномию в широком смысле, можно выделить несколько ее видов. Первый вид - результат несовместимости различных институтов внутри институциональной системы. Например, в системе образования средняя школа и университет могут в некоторой степени представлять схожие нормы и ценности, поэтому в этом смысле взаимно дополняют друг друга. Но они могут придерживаться различных и даже противоположных норм и ценностей (например, в школе ценен конформизм, тогда как в университете - оригинальность; в школе нужно овладеть фактическими знаниями, а в университете решать поставленные проблемы).

Другой аналитически выделенный вид интеграции и дезинтеграции касается связи между нормами и ценностями, регулирующими определенный тип поведения. Нормы могут соотноситься с ценностями в том смысле, что они предписывают поведенческие механизмы достижения целей или же не соотносится с ценностями, если предписанное поведение не служит достижению этих целей или на самом деле препятствует этому. Примером, может служить ситуация в сфере спорта, когда ценность «победы в соревнованиях» вытесняет норму «игры по правилам».

Наконец, наиболее распространен анализ аномии как разобщения норм и индивидуальных возможностей для достижения целей, предписанных этими нормами. Как пишет Мертон, «главная гипотеза как раз в том и заключается, что отклоняющееся поведение с точки зрения социологии может быть рассмотрено как симптом рассогласованности между предписанными культурой стремлениями и социально структурированными средствами их реализации»⁶¹. Иными словами, общество предписывает индивидам определенные жизненные цели, намерения, стремления, которые признаются его членами. Вместе с тем оно предполагает приемлемые способы достижения таких целей, согласно существующим моральным и поведенческим нормам. Эти способы не всегда доступны (например, получения образования) и эффективны (устаревшие законы, правила этикета), поэтому индивиды могут использовать вместо них другие, которые общество не приемлет.

Таким образом, можно утверждать, что в основе теории аномии Мертона лежит аналитическое разделение предписанных целей и институциональных средств их достижения. Такое разделение традиционно для социологии. Все классики этой науки имели дело с противоречием целей и средств, хотя у них были совершенно разные взгляды относительно приоритета того или другого.

К. Маркс утверждал, что безосновательно говорить о желаниях и воображаемых целях действия, если мы не имеем средств для их достижения. Э. Дюркгейм, напротив, считал, что мы должны сначала выбирать цели для наших действий, а потом уже оценивать варианты средств для их достижения.

М. Вебер занимал среднюю позицию. Он утверждал, что никакая наука не может сказать нам, к каким целям мы придем в конце концов. Каждый новый факт неизбежно влечет за собой изменение отношений между целью и средствами. Теория аномии Мертона имеет параллель именно с Вебером. Мертон не подчеркивает приоритет целей и средств, но он указывает на их взаимосвязь в частных ситуациях.

Можно отметить еще один вид разногласия, касающийся мнений индивидов по поводу норм и ценностей, ролей и институтов. Предписанные роли, цели и ценности могут разделяться индивидами, а могут и не разделяться (хотя некоторые из них продолжают демонстрировать свою лояльность на публике, на официальных церемониях).

Мертоновская концепция аномии, позволившая убедительно объяснить отклоняющее поведение, нашла широкое применение в прикладных социологических исследованиях, прежде всего в контексте американской культуры, где граница между легальными и нелегальными способами достижения успеха всегда была довольна условной. Так, Мертон отмечал, что в «американской культуре сохраняется сильное акцентирование богатства как основного символа успеха без соответствующего акцентирования законных способов его достижения». Отсюда -распространение мотивационного принципа «цель оправдывает средства» как правила массового поведения, что является проявлением безнормности. Но поскольку, по убеждению Мертона, одной из наиболее общих функций социальной структуры считается обеспечение регулируемости общественного поведения, то достижение согласованности целей и средств в определенной социальной системе приобретает прагматическое содержание.

По мнению, А. Гоулднера, одна из заслуг теории аномии Мертона заключается в том, что, негласно опираясь на некоторые доменные предпосылки марксизма, - особенно на предпосылки, касающиеся «внутренних противоречий» системы, - она показывает способ, каким приверженность определенным передаваемым посредством культуры ценностям может порождать аномию, когда они не реализуются. Но и здесь патологический момент, сама аномия, влечет за собой окончательный отказ от принятых в обществе ценностей или недоверие к ним. Тем не менее, не только нереализуемость таких требований может иногда коробить человека, но и все те вещи, которые он может и должен выполнить, чтобы реализовать их успешно; существует болезнь успеха. И соответственно можно было бы добавить (но обычно этого не добавляют), что когда человек преследует цели, которые его научили высоко ценить, и затем находит, что они нереализуемы, для него отказ от них оказывается весьма чувствительным; девиантности, таким образом, присуща рациональность.

Мертоновская теоретическая ориентация по отношению к культурной детерминации социальной жизни ясно просматривается в его анализе конформистского и девиантного поведения. Мертон принимает «теоретическую ориентацию функционального аналитика, который рассматривает девиантное поведение как продут социальной структуры в той же степени, как и конформистское поведение». Девиантное поведение рассматривается как нормальное, ожидаемое следствие социальной структуры, в которой существует рассогласование между измерениями норм и ценностей и измерением возможностей.

Однако девиантное поведение неоднозначно, оно подразумевает большое разнообразие эмпирических случаев. На базе разделения между ценностями (конкретно, «культурными целями») и нормами (конкретно «институциональными средствами») Мертон конструирует свою широко известную «типологию индивидуальной адаптации». Логическое обоснование это типологии очень просто: люди могут приспосабливаться к правилам или нарушать их в отношении норм, целей или того и другого. Если они придерживаются культурно значимых ценностей, но отвергают институциональные нормы, то их поведение характеризуется как «инновации» (преступность). Если они, наоборот, отступают от целей и придерживаются норм, то модель их поведения - «ритуализм» (бюрократизм, религиозный фанатизм). Отрицание и того, и другого без предложения при этом жизнеспособных нормативных альтернатив порождает «ретритизм» (поведение бродяг, отверженных). Если же предлагаются альтернативные нормативные решения, то это «бунт» (раскол, ересь, революция).

Тщательному анализу подвергается не только девиантное поведение, но и конформистское поведение. Здесь предлагается разделение поведенческой и аттитюдной конформности. Мертон говорил об поведенческой конформности при любом расположении индивида, когда они поступают согласно нормативным предписаниям; об аттитюдной конформности, когда индивиды наделяют законностью институциональные ценности и нормы. Выбор между этими типами конформности часто социально предписан. От некоторых занимающих статус ожидается преимущественно аттитюдная конформность (не то, чтобы я против того как он поступает, но мне не нравится его отношение к этому); от других - только поведенческая конформность (Почему он не делает свою работу; кого интересует его мнение? ). Важно осознавать, что при различные ожидания никоим образом не случайность, но порождаются структурными позициями, которые занимают определенные ролевые партнеры. В некоторых позициях ожидается, что люди приспосабливаются в основном поведенчески, без вовлечения внутренних диспозиций.

Также необходимо сказать, как ожидание интеллектуальной гибкости зависит от статуса, так и мера внутреннего вовлечения занимающих статус индивидов зависит от престижа занимаемой позиции в стратификационной системе. В рутинных занятиях, деятельность предполагает поведенческую конформность детальным предписаниям и малое вовлечение внутренних диспозиций. Напротив, профессионалы должны быть ведомы установками и внутренними диспозициями, и это порождает альтернативы, касающиеся поведенческих нюансов. Между этими двумя крайностями, от почти исключительно поведенческой до почти всецело аттитюдной конформностями, есть континуум относительного выражения каждого типа, определяемой мерой рутинизации или мерой индивидуализации мнений и контроля, которые повсеместно включены в практику определенного занятия.

Кроме теории аномии конфликты и психологические дисбалансы в социальной структуре, по мнению Мертона, также объясняет теория социологической амбивалентности.

Начать следует с определения. Вообще под амбивалентностью (от. лат. ambo - оба и valentia - сила) в психологии понимается двойственное, противоречивое отношение субъекта к объекту, характеризующееся одновременной направленностью на один и тот же объект противоположных импульсов. Этот термин был предложен швейцарским психологом Э. Блейлером в 1910 году для обозначения одного из существенных признаков шизофрении - склонности больного отвечать на внешние раздражители двоякой, антагонистической реакцией. С тех пор амбивалентность человеческих отношений и поведения является предметом многочисленных исследований в социологии, социальной психологии, антропологии.

Э. Блейлер выделил три типа амбивалентности: эмоциональная (аффективная) амбивалентность, при которой один и тот же объект вызывает одновременно позитивные и негативные чувства, какие часто возникают, например, в отношениях родителей и детей; амбивалентность в области воли (амбитендентность), для которой характерно двойственность движений, действий, поступков; и интеллектуальная (когнитивная) амбивалентность, характеризующая одновременным возникновением и сосуществованием противоположных идей.

По мнению, Мертона, в отличие от социальной психологии, социология фокусируется на тех способах, которыми амбивалентность включена в структуре социальных статусов и ролей. То есть она изучает процессы, влияющие на вероятность возникновения амбивалентности в определенных видах ролевых отношений, а также ее последствия для социальной структуры. Хотя психологический и социологической виды амбивалентности эмпирически связаны, они теоретически различны. Другими словами, в психологии амбивалентность привязана к конкретной личности, а в социологии к социальной структуре.

В самом широком смысле социологическая амбивалентность имеет дело с несовместимыми нормативными ожиданиями, убеждениями, поведением, предписываемыми определенному социальному статусу или набору статусов в обществе. В самом узком смысле социологическая амбивалентность относится к несовместимым нормативным ожиданиям, интегрированным в одной роли одного социального статуса (например, терапевтическая роль врача подчинена двум противоречивым нормам: инструментальной беспристрастности и сочувственного внимания). Это, по сути, «конфликт интересов или ценностей», присущих различным статусам (или статусным наборам), которые занимает один человек. Например, распространенный случай конфликта между мужскими и женскими ролями в сфере занятости и в семье. В отличие от первого типа, здесь в конфликт вступают противоречивые требования разных людей, составляющих статусный набор (для работающей замужней женщине - требования со стороны работодателя и супруга).

В обоих случаях амбивалентность выражается в дефинициях ролей и статусов, а не в эмоциональной состоянии того или ионного типа личности. Однако можно с уверенностью утверждать, что социологическая амбивалентность является одним из главных источников психологической амбивалентности. Индивиды в определенных статусах и статусных наборах с большой степенью вероятности склонны к противоречивым мнениям и мотивам. Таким образом, социологические исследования амбивалентности не подменяет психологического, но органично дополняет его.

Мертон предполагал, что один из источников амбивалентности может быть найден в структурном контексте определенного статуса. Другой источник - во множестве типов функций, приписываемых статусу, например, в экспрессивной и инструментальной функций. К примеру, амбивалентность в роли чиновника проявляется, когда индивидуализированное, личностное внимание к людям сталкивается с требованием безличного формального отношения. Другими словами, многие люди с определенными статусами (ученый, врач, адвокат и т. д. ) сталкивается с необходимостью сочетать несовместимые или потенциально несовместимые роли в функционально непротиворечивое целое. Люди, находящиеся в этих и многих других статусах, вынуждены сталкиваться с амбивалентность присуща самой позиции, которую они занимают. Вот, что имеет в виду Мертон, говоря о понятии социологической амбивалентности в социальной структуре.

Третий вид амбивалентности подразумевает конфликт между несколькими ролями, присущими определенному статусу (например, между преподаванием, исследованием, администрированием и т. д. для ученого). Дело не в только в том, что все эти роли требуют большого количества времени, энергии, заинтересованности, но и в том, что они часто подразумевают несовместимые правила, установки, ценности.

Причиной четвертого типа амбивалентность являются противоречивые культурные ценности (например, преданность семейным ценностям против интересов дела). Кроме того, в обществе существуют (общезначимые ценности (например, патриотизм, порядочность), которые не всегда соотносятся с требованиями, предъявляемыми к определенным социальным ролям. Это порождает культурный конфликт.

Пятый тип амбивалентности можно обозначить как разобщение между культурно предписанными ожиданиями и социально приемлемыми средствами для их достижения. Это ни культурный, ни социальный конфликт, а противоречие между культурной и социальной структурой. Оно возникает тогда, когда культурные ценности усваиваются теми, чьи позиции в социальной структуре не дают им возможности поступать в соответствии с этими ценностями.

Наконец, существует «маргинальность», присущая, например, иммигрантам, живущих среди ценностей двух культур. С подобным типом амбивалентности сталкивается и теория референтных групп, изучая поведение людей, которые разделяют ценности определенных групп, но не являются членами. Данный тип амбивалентности совмещает элементы четвертого типа (культурный конфликт) и второго (конфликт внутри статусного набора).

Многочисленные попытки предпринимаются для составления классификации свойств и компонентов социальных ролей. Такая классификация необходима для теоретического анализа социологической амбивалентности. Одна из таких классификаций была составлена П. Сорокиным, который анализировал социальные роли и отношения как комбинации следующих свойств: направление социальных отношений (обоюдные и двухсторонние или преимущественно односторонние), их интенсивность, продолжительность, и, наконец, влияние, которое они оказывают (прямое, опосредственное или косвенное). Любые социальные отношения есть синтез определенных переменных. Отношения между ролевыми партерами не описываются, но анализируются в терминах этих переменных. Сорокин приводит аналогию с химическими смесями, говоря, что «так же в социальной жизни солидарные и антагонистические взаимоотношения возникают не только в чистом виде, но в различных комбинациях. Среди этих комбинаций особенно важны такие формы как близкие (преимущественно солидарные), смешанные (частично солидарные, частично антагонистические), среди которых договорные отношения наиболее типичны, и принудительные (преимущественно антагонистические)».

Продолжением классификации П. Сорокина частично является классификация Парсона «типовых переменных», обозначающих некоторые аспекты социальной жизни. С этой точки зрения каждая социальная роль включает в себя аффективность (нормы, выражающие чувства) или нейтральность; диффузность (широкий спектр обязанностей) или специфичность (четко ограниченные обязанности); универсализм (обязанности, не зависящие от статуса) или партикуляризм (обязанности тех, кто принадлежит к какому-либо статусу); приписывание (связано с качествами и атрибут ролевого партнера как такового) или достижение (связано с его действиями); и наконец, ориентация на себя и свои интересы или на коллективы.

Мертон не останавливался подробно на этих и других классификациях, переходя к структуре социальных ролей. С точки зрения социологической амбивалентности, он рассматривает социальную роль как динамическую организацию норм и контр-норм, а не как комбинацию доминирующих свойств (таких как, к примеру, аффективная нейтральность или функциональная специфичность). По Мертону, именно главные нормы и второстепенные контр-нормы обуславливают ролевое поведение и производят амбивалентность.

Эта линия исследования отличается от интерпретаций Сорокина и Парсонса, указывая, что социальные отношения не могут быть детально проанализированы в терминах их доминирующих признаков (атрибутов). Сорокин предупреждает, что ролевые отношения могут быть только по большей части, а не полностью того или другого вида: они редко бывают чисто близкими или только принудительными. Парсонс, писавший про типовые переменные, ссылается на приоритет той или иной из них, таким образом, что они не обязательно применяются к «каждому специфическому акту внутри роли». Роль публично чиновника, например, преимущественно определяемая как коллективно-ориентированным на самого себя в выборе работы, хотя он должен быть коллективно-ориентированным в сфере публичной политики.

Достоверно, что характеристика социальных ролей исключительно в терминах доминирующих признаков не исчерпывает нормативную сложность этих ролей. Это видно в схеме Парсонса, где роль врача в отношении к пациенту представлена в формуле аффективной нейтральности, функциональной специфичности, универсализма, коллективной ориентированности и достижения. Или по схеме Сорокина роль врача характеризуется узким применением, различной степенью интенсивности и продолжительности, ассиметричнностью. Такая формула в терминах доминирующих признаков сама по себе не дает причин предполагать, что социологическая амбивалентность встроена в отношения врач-пациент.

С точки зрения социологической амбивалентности, однако, структура роли врача отличается от подобных характеристик, и состоит из динамического чередования норм и контр-норм. Эти нормы предполагают потенциально противоречивые отношения и поведение. Для социальной дефиниции этой роли, так же как и для социальных ролей вообще, в терминах доминирующих атрибутов невозможно объяснить все разнообразие социальных отношений. Ролевые поведение ориентировано на доминирующие нормы и на второстепенные контр-нормы. Чередование субролей является социальным механизмом, помогающим людям в различных статусах преодолевать препятствия на пути к выполнению своих социальных функций. Этот аспект теряется, если социальные роли анализируются в терминах их главных признаков.

Продолжая пример с врачом, по мнению Мертона, лишь отчасти верно то, что их роль требует эмоциональной нейтральности (как утверждает Парсонс) в профессиональных отношениях с пациентами. Этот аспект роли весьма сложен. Врачам приписывают ориентацию одновременно на доминантную норму эмоциональной нейтральности (беспристрастности) и второстепенную норму эмоциональности (сочувственного отношения к пациентам). Поэтому роль врача должна чередовать объективное профессиональное отношение с человеческим состраданием. Поскольку врач и пациент взаимодействуют, различные и порой противоположные нормы помогают им динамически развивать свои взаимоотношения. Только благодаря такой структуре норм и контр-норм могут эффективно осуществляться функции социальных норм. Это касается не столько социальной психологии, сколько ролевой структуры. Потенциально конфликтующие нормы встроены в социальное определение роли, что обеспечивает нормативно приемлемое поведение. Это главный базис для колебания между различными ролевыми требования, которое и приводит к социологической амбивалентности.

Таким образом, социология нацелена на изучение амбивалентности как социального феномена, включенного в систему статусов и ролей, способствующих ее возникновению и ее последствий для социальной структуры. Под социальной амбивалентностью понимается несовместимость, противоречивость требований и ожиданий, предъявляемых к индивидам, занимающим определенные статусы и исполняющим предписанные роли. Последние являются основой социальной амбивалентности, так как социальные роли понимают как динамическую организацию норм и контр-норм. По Мертону, именно главные нормы и второстепенные контр-нормы обуславливают ролевое поведение и производят амбивалентность. К тому же каждая социальная позиция индивида предполагает конфликтные требования, поэтому амбивалентность распространена повсеместна.

В конечном итоге, Мертон в отличие от классического функционализма приходит к следующим выводам:

1. Социальная структура представляет собой взаимосвязь социальных отношений, в которую вовлечены члены общества или группы. Ее

основными компонентами являются ролевые и статусные наборы. Их динамическую составляющую выражают статусные и ролевые последовательности. Строение социальной структуры характеризуется совокупностью указанных понятий.

2. Референтные группы - один из важнейших компонентов социальной структуры. Мертон изучает их с точки зрения социологии, т. е. акцентирует внимание на причинах выборов референтных групп и на последствиях этих выборов для социальной структуры.

3. Концепция Мертона фокусируется на противоречиях и разногласиях в социальной структуре. Одним из примеров является аномия, источниками которой могут быть определенные виды разногласий между компонентами структуры. Девиантное поведение является нормальным ответом на эти разногласий.

4. Социальная структура оказывает постоянное давление на формирование личности индивидов.

5. Противоречивость структурных требований порождает амбивалентность, которая повсеместно внедрена в социальные институты.

Заключение

В данной дипломной работе были рассмотрены основные теоретические и методологические положения концепции структурного функционализма Роберта К. Мертона. Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать следующие выводы.

Социологическая концепция Р. Мертона является выражением теоретико-методологического единства и взаимодействия двух направлений в социологии: структурного и функционального анализа. Парадигма функционального анализа Мертона предполагает: критику постулатов классического функционализма, введение в научный обиход таких понятий «явная» и «латентная функция», «дисфункция», «нонфункция», «функциональные альтернативы» «чистый баланс совокупности последствий» и другие. Структурный анализ Мертона сосредоточен на понятии «социальная структура», основным процессом в которой является выбор между социально структурированными альтернативами.

На основе функционального и структурного направлений Мертон создает свою концепцию социальной структуры, понимая под данным понятием организованный контекст социальных отношений, в которые вовлечены члены общества или группы. Компонентами социальной структуры являются статусные и ролевые наборы. Эти понятия отражают многообразие и неоднородность социальных интеракций. Ведь в реальной жизни люди занимают несколько статусов, исполняют множество ролей, и именно своеобразие их сочетания отличает одного индивида от другого.

Мертон особо подчеркивает сложность и многогранность статусных и ролевых конструкций, противоречивость ожиданий членов ролевых наборов. Для регуляции конфликтных требований он разработал механизмы артикуляции индивидуальных ролей в ролевых наборах.

Мертоновская теория референтно-группового поведения является блестящим инструментом анализа специфики межличностных и межгрупповых отношений. Возможно, она в чем-то пересекается с идеей Г.

Тарда о механизме распространения подражаний, благодаря которому формируются новые образцы поведения, обычаи и т. д. Люди соотносят себя и свое поведение с референтными для них лицами и группами и их поведением, перенимают новые нормы, интересы, ценности и исполняют иные роли. В результате могут возникать как позитивные, так и негативные явления. К примеру, в рамках референтных групп могут передаваться и усваиваться нормы девиантного поведения, а могут и нормы альтруизма и служения долгу, как в случае с профессиональными ассоциациями.

Вообще группы изучались многими учеными, прежде всего, в сфере социальной психологии. Однако после подробного рассмотрения мертоновской концепции становится ясно, что специфика его анализа - в социологическом подходе к группам. Это значит, что внимание американского социолога сфокусировано, прежде всего, на групповой структуре (или социальной структуре в группах, которая может служить моделью для социальной структуры в целом), позициях индивидов в группах и за пределами групп, функциях этих индивидов для групп в целом. То есть группы, как и многие другие социальные явления, рассматриваются Мертоном с позиций усовершенствованного им структурнофункционального анализа.

Динамический аспект структурно-функционального анализа подразумевает рассмотрение напряжений, противоречий, конфликтов и несовместимости между составными элементами социальной структуры. В частности, Мертон выявил структурные источники аномии, девиантного поведения, амбивалентности.

Все эти явления, опять же, рассматриваются им с точки зрения социологии. И аномия, и девиантное поведение и амбивалентность не являются результатом индивидуальных психологических особенностей или отклонений от нормы. Они сами - норма, распространенная на все социальные институты. В основе аномии в широком смысле лежит структурно генерируемое разногласие между институтами, целями и средствами, нормами и ценностями, мнениями по поводу этих норм и ценностей. Наиболее распространено и популярно понимание аномии в узком смысле как разобщение между предписанными целями и институциональными средствами. Именно на основе дихотомии целей и средств Мертоном создается типология поведенческих адаптаций, ставшая чем-то вроде «таблицы умножения» для изучения девиантного поведения. Но не только девиации являются неоднозначным и многогранным феноменом. Анализируя конформистское поведение, Мертон выделяет поведенческую и аттитюдную конформность. Это разделение указывает на то, что подчинение нормам может быть как осмысленным поступком, так и просто механическим действием.

Одним из наиболее интересных, актуальных и неординарных достижений Мертона является его теория социологической амбивалентности. Ее основное достоинство заключается в социологическом анализе феномена амбивалентности, суть которой состоит в том, что в социологически смоделированной ситуации в процессе взаимоотношений от человека ожидаются несовместимые требования, отношения или ценности. Амбивалентность также порождается структурой и является нормальным социальным явлением, а не отклонением от установленной нормы.

Для изучения структурного влияния на формирование личности Мертон разрабатывает концепцию бюрократии, фокусируясь на ее дисфункциях. Эти дисфункции, по его мнению, проистекают из структурных источников. Выполнение день за днем одних и тех же действий, предписанных бюрократической структурой, в некоторой степени деформирует личность (отсюда распространенное обвинение бюрократов в недалекости и ограниченности) взамен на предоставляемые материальные и нематериальные блага. Такое структурно сформированное поведение однако не способствует достижению целей организации. Здесь также имеет место проблема амбивалентности. Если бюрократический работник нарушает предписанные правила, он вызывает бурное неодобрение, однако в случае постоянного и методичного следования инструкциям, он также враждебно воспринимается клиентами и общественностью, становится объектом критики и наклеивания ярлыков. Это противоречие встроено в саму социальную роль бюрократа, так же как и в роли других профессионалов в самых разных сферах деятельности.

Примеры амбивалентности в профессиональной среде, по нашему мнению, особенно интересны, несмотря на то, что отечественной литературе их интерпретация и анализ практически не представлены (за исключением амбивалентности ученых). Мертоновским открытием в этом смысле является утверждение, что состояние амбивалентности возникает не только в результате нарушения признанных профессиональных норм и правил поведения, но и при добросовестном подчинении профессионалов этим нормам и правилам. Сами требования к работе специалистов, такие как продолжительность взаимодействия с клиентами, право оказывать на них влияние, диктовать свои условия, запрещать и предписывать им определенные действия, получение гонораров «за счет проблем» клиентов и многие другие, содействуют аккумуляции амбивалентности, появлению отношения враждебности и недоверия к профессиональным услугам и к профессии вообще. Это очень актуальная, на наш взгляд, проблема в современных условиях, ведь всем известны примеры недоверия к врачам (и медицине вообще), преподавателям (и образованию в целом), юристам (и всем «блюстителям закона» как таковым) и другим профессионалам. Уменьшению этих негативных проявлений, по мнению Мертона, содействуют профессиональные ассоциации. Эти добровольные объединения как раз служат для защиты профессионалов от проявлений враждебности, несправедливости; а также для защиты клиентов от возможного эгоистического и некомпетентного поведения профессиональных практиков. Более того, профессиональные ассоциации содействуют научным исследованиям и опубликованиям их результатов, улучшению условий работы и повышению оплаты труда. В конечном счете, они выступают хранителями профессиональной этики, способствуют распространению альтруистического поведения и увеличению общественной сплоченности. Говоря об альтруистическом поведении, важно заметить, что его продвижение и популярность также проистекает из структурного контекста. Структура поощряет альтруистическое поведение профессионалов, то есть их стремление делать для клиента больше, чем предписано профессиональной ролью. Взамен профессионалам предоставляется высокая степень автономии, монополия на осуществление каких-либо действий, различные материальные и нематериальные блага.

Рассмотрев все эти аспекты, можно с уверенностью утверждать, что в теоретико-методологическом плане Мертон ввел в социологию немало нового. Его усовершенствованный вариант структурно-функционального подхода позволяет анализировать социальные явления, как они есть, не «загоняя» их в рамки четкой и гармоничной системы. Внимание Мертона к проблемам социальной структуры позволило обосновать, что многие дисфункциональные явления порождаются самой структурой и, следовательно, функциональны.

Таким образом, на базе структурно-функционального анализа Мертон создал социологическую концепцию, имеющую колоссальное значение для изучения социальных явлений как на теоретико-методическом, так и на прикладном уровнях. Его идеи будут актуальны всегда в силу их способности объяснить истинный облик общества. И, несмотря на то, что концепция Мертона тщательно изучена и признана повсеместно, вершина ее популярности, на наш взгляд, еще впереди. В разное время идеи того или иного социолога подвергались творческому научному переосмыслению и анализу с учетом изменившихся социальных условий. Мы уже были свидетелями «ренессанса» социологических идей М. Вебера, Г. Зиммеля, Т, Парсонса. Возможно, не за горами и «мертоновский ренессанс», который будет способствовать более детальному восприятию малоизученных

аспектов творческого наследия выдающегося социолога, прежде всего, в отечественной социологической науке.

Список использованных источников

1. Абрамов Р. Н. Профессиональный комплекс в социальной структуре общества (по Парсонсу) Текст. / Р. Н. Абрамов // Социол. исследования. -2005. - №1. - с. 54-65.

2. Абушенко B. Л. Структурно-функциональный анализ Текст. / B. Л. Абушенко // Всемирная энциклопедия: Философия XX века / Главн. науч. ред. и сост. А. А. Грицанов. М.: ACT, 2002. - с. 756-758.

3. Андреева Г. М. Современная буржуазная эмпирическая социология Текст. / Г. М. Андреева. М.: «Мысль», 1965. - 304 с.

4. Антонович И. И. Толкотт Парсонс основатель функционализма, создатель теории социальной системы Текст. / И. И. Антонович // Современная американская социология / Под редакцией В. И. Добренькова. -М.: Изд-во МГУ, 1994. - с. 60-84.

5. Баразгова Е. С. Американская социология (традиции и современность) Текст. / Е. С. Баразгова. Курс лекций. Екатеринбург: «Деловая книга»; Бишкек: «Одиссей», 1997. - 176 с.

6. Батыгин Г. С. Профессионалы в расколдованном мире Текст. / Г. С. Батыгин // Этика успеха: вестник исследователей, консультантов и ЛПР. Выпуск 3/94. Тюмень-Москва, 1994. -е. 9-18.

7. Беккер Г., Босков А. Современная социологическая теория в ее преемственности и изменении Текст. / Г. Беккер, А. Босков. Пер. с англ. В. М. Карзинкина и Ю. В. Семенова. Общ. ред. и поел. Д. И. Чеснокова. М.: Изд-во иностранной литературы, 1961. - 894 с.

8. Белановский С. А. Методика и техника фокусированного интервью (учебно-методическое пособие) Текст. / С. А. Белановский. М.: Наука, 1993352 с.

9. Бирштедт Р. Систематическая теория Мертона Текст. / Р. Бирштедт // Социальные и гуманитарные науки. Реф. журнал. Сер. 11. Социология. 1993. - №1. - с. 26-27.

10. Блау П. Исследования формальных организаций Текст. / П. Блау // Американская социология: перспективы, проблемы, методы / Под ред. Г. В. Осипова. М.: «Прогресс», 1972.

11. И. Блау П. Структурное напряжение и структурные возможности: Вклад Мертона в общую теорию Текст. / П. Блау // Социальные и гуманитарные науки. Реф. журнал. Сер. 11. Социология. 1993. - №1. - с. 2426.

12. Будон Р. Две грани парадигмы непреднамеренных последствий Текст. / Р. Будон // Социальные и гуманитарные науки. Реф. журнал. Сер. 11. Социология. - 1993. - №1. с. 27-29.

13. Вебер М. Избранные произведения Текст. / М. Вебер: Пер. с нем / Общ. ред. Ю. Н. Давыдова. М, 1990. - 625.

14. Гидденс Э. Роберт Мертон о структурном анализе Текст. / Э. Гидденс // Социальные и гуманитарные науки. Реф. журнал. Сер. 11. Социология. 1993. - №1, - с. 30-36.

15. Голофаст В. Б. Методология социологического исследования Текст. / В. Б. Голофаст // Российская социологическая энциклопедия / Под общ., ред. Г. В. Осипова. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998 - с. 276-278.

16. Гоулднер А. У. Наступающий кризис западной социологии Текст. / А. У. Гоулднер Пер. с англ. - СПб, 2003. - 576.

17. Громов И. А., Мацкевич А. Ю., Семенов В. А. Западная социология Текст. / И. А. Громов, А. Ю, Мацкевич, В. А, Семенов. Учебное пособие для ВУЗов. СПб.: ООО «Издательство ДНК», 2003. - 560 с.

18. Девятко И. Ф. Р. Мертон и его теория «среднего уровня» Текст. / И. Ф. Девятко // История теоретической социологии. В 4-х т. Т. 3. / Ответ, ред. и составитель Ю. Н. Давыдов. М.: Канон, 1997 - с. 250-269.

19. Дэвис К. Миф о функциональном анализе как специальном методе в социологии и антропологии Текст. / К. Дэвис // Структурно-функциональный анализ в современной социологии. Вып. 1. 1968. - №6. -205-217.

20. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии Текст. / Э. Дюркгейм. Пер. с франц. и поел. А. Б. Гофмана. М.: Наука, 1990. -575 с.

21. История социологии в Западной Европе и США Текст. / Отв. редактор Г. В. Осипов. - М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1999. - 576 с.

22. Келли Г. Две функции референтных групп Текст. / Г. Келли // Современная зарубежная социальная психология: Тексты / Под ред. Г. М. Андреевой, Н. Н. Богомоловой, Л. А. Петровской. М.: Изд-во МГУ, 1984. -197203.

23. Кнухова Ж. Н. Теоретические принципы социологии Роберта К. Мертона Текст. / Ж. Н. Кнухова: автореферат дисс. канд. социол. наук. -М, Изд-во МГУ, 1996. 25 с.

24. Козер Л. А. Мастера социологической мысли. Идеи в историческом и социальном контексте Текст. / Л. А. Козер / Пер. с англ. Т. И. Шумилиной; Под ред. И. Б. Орловой. М.: Норма, 2006. - 528 с.

25. Козер Л. Функции социального конфликта Текст. / Л. А. Козер. Перевод с англ. О. А. Назаровой. М.: Идея Пресс, Дом интеллектуальной книги, 2000.

26. Кон И. С. Позитивизм в социологии Текст. / И. С. Кон. Истор. очерк. Л.: Изд-во ЛГУ, 1964. - 206 с.

27. Кучеренко В. Функционалистская парадигма Роберта Мертона в современном социологическом дискурсе Текст. / В. Кучеренко // Социология: теория, методы, маркетинг. Научно-теоретический журнал. -2000, -№4. - С. 8187.

28. Масионис Дж. Социология Текст. / Дж. Масионис. 9-е изд. -СПб.: Питер, 2004-752 с.

29. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура Текст. / Роберт Мертон. М.: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2006. - 873 с.

30. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. Социальная структура и аномия Текст. / Р. Мертон // Социол. исследования. 1992. -№2. - С. 118-124.

31. Мертон Р. Явные и латентные функции Текст. / Р. Мертон // Американская социологическая мысль: Тексты. /Под ред. В. И. Добренькова. -М.: Издание Ун-та Бизнеса и Управления, 1996. -С. 393-461.

32. Мертон Р., Фиске М., Кендалл П. Фокусированное интервью Текст. / Р. Мертон, М. Фиске, П. Кендалл. Пер. с англ. М, 1991. - 346 с.

33. Мирская Е. З. Р. Мертон и его концепция социологии науки Текст. / Е. З. Мирская // Современная западная социология науки: крит. анализ. М.: Наука, 1988. - С. 42-60.

34. Мирский Э. М. Развитие мертоновской парадигмы в 60-е и 70-е годы Текст. / Э. М. Мирский // Современная западная социология науки: крит. анализ. -М.: Наука, 1988. - С. 61-80.

35. Монсон П. Современная западная социология: теории, традиции, перспективы Текст. / Пер Монсон / Пер. со шв. СПб.: издательство «Нотабене», 1992. -446.

36. Орехов A. M. Бюрократия: от традиционного общества к информационному Текст. / A. M. Орехов // Социально-политический журнал, -1996. - №6. - С. 110-119.

37. Орру М. Инструментальная теория аномии Мертона Текст. / М. Орру // Социальные и гуманитарные науки. Реф. журнал. Сер. 11. Социология. - 1993. - №1. - С. 27-30.

38. Парсонс Т. К общей теории действия. Теоретические основания социальных наук Текст. / Т. Парсонс // Парсонс Т. О структуре социального действия. М.: Академический Проект, 2000. - С. 500-515.

39. Парсонс Т. Современное состояние и перспективы социологической теории в социологии Текст. / Т. Парсонс // Парсонс Т. Оструктуре социального действия. М.: Академический Проект, 2000. - С. 517528.

40. Парсонс Т., Сторер Н. Научная дисциплина и дифференциация науки Текст. / Т. Парсонс, Н. Сторер / Пер. с англ. Л. A. Седова // Научная деятельность: структура и институты: Сборник переводов. М.: Прогресс, 1980. - С. 27-55.

41. Покровский Н. Е. Одиннадцать заповедей функционализма Роберта Мертона Текст. / Н. Е. Покровский // Социол. Исследования. - 1992. - №2. - С. 114-117.

42. Полякова H. Л. От трудового общества к информационному: западная социология об изменении социальной роли труда Текст. / Н. Е. Покровский. М.: Наука, 1990. - 116 с.

43. Решетников А. В. Социология медицины (введение в научную дисциплину) Текст. / А. В. Решетников: Руководство. М.: Медицина, 2002. -976 с.

44. Ритцер Дж. Современные социологические теории Текст. / Дж. Ритцер. - СПб.: Питер, 2002 - 546 с.

45. Руткевич М. Н. Социальная структура Текст. / М. Н. Руткевич. -М.: Альфа-М, 2004. - 260 с.

46. Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество Текст. / П. А. Сорокин / Общ. ред., сост. и предисл. А. Ю. Согомонов: Пер. с англ. М.: Политиздат, 1992. - 456 с.

47. Социология преступности: (Современные буржуазные теории) Текст. Сб. статей. Пер. с англ. Под ред. Б. С. Никифорова. М.: «Прогресс», 1966. - 368 с.

48. Социология в России Текст. / Под ред. В. А. Ядова. 2-е изд., перераб. и дополн. - М.: Издательство Института социологии РАН, 1998. - 696 с.

49. Социология сегодня: Проблемы и перспективы Текст. Сокр. перевод с англ. Под ред. Г. В. Осипова. М.: Прогресс, 1965. - 684 с.

50. Тернер Дж. Аналитическое теоретизирование Текст. / Дж. Тернер // Теория общества. Сборник / Пер. с нем., англ. М., 1999. - 254 с.

51. Тернер Дж. Структура социологической теории Текст. / Дж. Тернер. М.: Прогресс, 1985. - 470 с.

52. Уайтэкер Я. Характер и значение функционализма в социологии Текст. / Я. Уайтекер // Структурно-функциональный анализ в современной социологии. Вып. 1, - М.: ИНИОН, 1968. - С. 278-294.

53. Угринович Д. М. Введение в религиоведение Текст. / Д. М. Угринович. 2-е изд., доп. - М.: Мысль, 1985. - 270 с.

54. Философский энциклопедический словарь Текст. М.: ИНФРА-М, 2004. - 356 с.

55. Хьюз Э. Исследование занятий Текст. / Э. Хьюз // Социология сегодня: Проблемы и перспективы. Сокр. перевод с англ. Под ред. Г. В. Осипова. М.: Прогресс, 1965. - С. 493-515.

56. Штомпка П. Понятие социальной структуры: попытка обобщения Текст. /П. Штомпка//Социол. исследования. м- 2001. - №9. - С. 3-13.

57. Штомпка П. Роберт Мертон: динамический функционализм Текст. / П. Штомпка // Современная американская социология / Под ред. В. И. Добренькова. М.: Изд-во МГУ, 1994. - С. 78-93.

 

Скачать диплом: merton.pdf