Факультет гуманитарных и социальных наук

Кафедра Всеобщей истории

КУРСОВАЯ РАБОТА

по дисциплине «История средних веков»

Самураи и их место в феодальной Японии. Война и философия

 

 

                                              

Оглавление

 

Введение. 3

1. Социальный строй средневекового японского общества. 7

1.1 Сословная система си-но-ко-сё. История формирования самурайства. 7

1.2 Специфика феодализма и сравнение с западной моделью.. 14

2. Война в жизни самураев. 19

2.1 Военная подготовка. 19

2.2 Вооружение самураев и тактика ведения боя. 23

3. Философско-этические основы культуры самураев. 30

3.1 Кодекс Бусидо – общая характеристика. 30

3.2 Основные принципы кодекса самураев. 31

3.3 Харакири (сэппуку) 37

Заключение. 40

Список литературы.. 42

 

 

 

Введение

 

В последние десятилетия в нашей стра­не неуклонно растет интерес к культуре стран Востока, особенно наших ближайших соседей — Японии и Китая. Появляется все больше литературы по ис­тории и философии Японии, переводятся сочинения японских авторов.

В своих исследованиях ученые не могли не коснуться изучения социальной структуры японского общества, в частности военного сословия – самураев. Оно оказало колоссальное влияние на Японию, оставив после себя массу историй и легенд, дошедших до наших дней. Образ японского война представляет собой не, сколько искусного убийцу, столько уравновешенного человека, строго живущего по догматам кодекса.

Нужно сказать, что изучение японской истории и культуры в нашей стране имеет уже более чем столетнюю традицию. Еще в 1910-х гг. появились первые, до сих пор сохраняющие свое значение работы О.О. Розенберга, С. Г. Елисеева, опубликованные лишь в наши дни исследования Н. А. Невского по японской народной культуре. Более полувека продолжалась деятельность Н. И. Конрада, занимавшегося широким кругом проблем и подготовившего значительное количество учеников.

Проблемы императорской власти касаются в своих работах в 40-50-е годы XX века такие ученые, как А. Л. Гальперин, Л. Д. Гришелева, А. В. Филлипов. Тем не менее, тема остается слабо изученной в связи с отсутствием исторических источников.  

Вопросы иерархии в японском обществе хорошо рассмотрены в монографии  «Культ императора в Японии» Т. Г. Сила-Новицкой. Монография содержит  историю культа императора, доктрину монархизма, анализ культа императора в современной Японии и особенностей японского менталитета.

Положение военного сословия в период Токугава изучено значительно лучше, чем вышеуказанные проблемы. Политики сёгуната по отношению к самурайству касаются работы А.Б. Спеваковского, Л.Д. Гришелевой, В.С. Светлова, Е.М. Жукова, и Х.Т. Эйдуса и др.

В работе А. Б. Спеваковского «Самураи — военное сословие Японии», наиболее полно и точно описана жизнь самураев, а так же проблемы наследия самураев сегодня. В работе так же рассмотрены обрядовые специфики, система военной подготовки.

Определенное внимание привлекает книга под редакцией Е. М. Жукова «Японский милитаризм». Здесь мы имеем возможность проследить путь самураев на протяжении тысячелетия. Достаточно монументально, а в тоже время ярко рассмотрено положение самурайства в период феодальной раздробленности.

История формирования идеологии самураев весьма подробно нашла свое отражение в монографии Мещерякова А. Н. «Древняя Япония: буддизм и синтоизм: проблема синкретизма». Здесь рассказывается о национальной японской религии, а также о пути проникновения буддизма на религиозную почву страны Восходящего солнца. Приводятся как проблемы соприкосновения двух религий, так и пути их решений, которые были найдены.

Из монографий западноевропейских авторов следует особо выделить работу известного канадского историка Г. Нормана "Солдат и крестьянин в Японии". В этой работе автор рассматривает положение крестьянства по отношению к воинскому сословию и его эволюцию. Кроме того, в данной работе дана характеристика такого своеобразного самурайского сословия, как госи (сельские самураи).

В последние годы появляются интересные исследования различных аспектов истории Японии эпохи Токугава, заполняющие обширные пробелы в знании японской истории. Например, работы С. Тернбулла о военной истории самураев. В ней присутствуют захватывающие описания сражений, тактических приёмов и ритуалов, таких, как харакири и взятие вражеских голов в качестве трофеев, детальное описываются доспехи и оружие в различные исторические периоды.

Делая обзор необходимой литературы, однако, нельзя не отметить, что большинство исследований носят чисто описательный характер, касающийся лишь отдельных аспектов – военного снаряжения, быта, культуры, этики. Практически не затрагивается вопрос формирования самурайства, специфики и особенностей феодализма Японии того времени.

Главным письменным источником по проблеме самурайства является кодекс Бусидо, представлявшего собой свод правил и норм «истинного», «идеального» воина.  В 1716г. вышли 11 томов книги «Сокрытое в листве» («Хагакурэ»)  - это произведение принадлежало Ямамото Цунетомо, монаху, а в прошлом самураю клана Сага на южном острове Кюсю.  Так же нельзя не отметить как важные источники «Уложение о самурайских родах» («Букэ сё хатто»), определявшем нормы поведения самурая на службе и в личной жизни, «Начальные основы воинских искусств» («Будо сёсин сю»). Особую ценность как источник также имеет Кодекс Тайхоре - японский кодекс феодального права, изданный в 701 г. Он отражает многообразие земельных и социальных отношения.

Таким образом, целью данной курсовой работы является изучение формирования сословия самураев, рассмотрение специфики японского феодализма и ее сравнение с западной моделью.

В соответствии с поставленной целью были сформулированы следующие задачи:

- выявить специфику модели японского феодального общества;

- изучить историю формирования сословия самураев;

- рассмотреть философско-этические основы культуры данного сословия.

Объектом данного исследования выступает – самурайское сословие в специфике японского феодализма; предметом исследования – история возникновения самураев, их этика.

 

 

 

 

1. Социальный строй средневекового японского общества

 

• Сословная система си-но-ко-сё.

История формирования самурайства.

 

Самурайство – особое сословие Японии, для того чтобы познакомиться с этапами его формирования и этикой, следует прежде всего рассмотреть социальную систему, определить роль и место этого сословия в иерархии государства.

Для описания социальной  структуры  средневековой  Японии  возьмем  за основу сословную систему си-но-ко-сё, установленную в  Японии  при  сёгунате (военная диктатура) Токугава, так как именно период правления  сёгуната  (1192-1867) считается классическим феодализмом  Японии.  Си  –  было  представлено самурайством (военным сословием), но – крестьянством, ко  –  ремесленниками, сё – торговцами.

На  вершине  социальной  пирамиды  Японии   находился   обожествляемый император (тэнно), имевший формальную власть и  исполнявший  преимущественно религиозно-церемониальные функции.

Непосредственно за ним следовала родовая знать – кугэ, не  имевшая  (к XVII  веку)  земли,  получавшая  содержание  от  сёгуна   –   высшего   чина самурайского    сословия,    военного    правителя    Японии,    обладавшего действительной властью в Японии.  Сёгун  владел  самым  большим  количеством земель в Японии – считавшихся государственными.

Следующую ступень занимали букэ  (самураи)  –  фактически  являвшиеся высшим классом в феодальной Японии. Богатые даймё, построившие огромные и роскошные замки, селили своих воинов внутри и поблизости от крепостных стен. Наиболее богатые из самураев жили в собственных домах и получали рисовые пайки в зависимости от своей должности, которую они занимали в официальной системе государства. Другие же несли военную, полицейскую и административную службу, проживая в больших домах типа казарм или общежитий и получая незначительное жалованье.

Некоторая часть самураев жила и в деревне, выполняя там административные функции по надзору за крестьянами, сбору налогов и т.д. и получая иногда землю в аренду для ее возделывания. Эти самураи – гёси – находились в наиболее выгодном с экономической точки зрения положении, так как всегда имели средство существования, то есть землю.

Основную массу среди самураев составляли воины низшего ранга – асигару. Их насчитывалось несколько миллионов человек. Подавляющее большинство воинов проживало в призамковых городах. Вне сословия самураев стояли - ронины, являвшиеся бывшими буси, которые в большинстве своем влились в податные сословия, либо встали на путь разбоя и грабежей.

Хотя  синтоистские  священники  и  буддийские  монахи  не   составляли официального сословия, социальное положение их было выше,  чем  у  крестьян, ремесленников и торговцев.

Ниже следовали крестьяне, в  большинстве  своем  зависимые.  Крестьяне объединялись в общины, имевшие к XVII веку большую самостоятельность.

Ниже крестьян в социальной иерархии находились ремесленники, жившие  к XVII в. большей частью в городах и объединявшиеся в цехи. За  ремесленниками  следовали  торговцы  (купцы),   объединявшиеся   в купеческие гильдии.

Землевладение  в  период средневековья  развивалось  в  двух формах:  государственной  надельной  системы  и  крупного  частного феодального землевладения  (сёэн).  Надельное  крестьянство  превращалось   в   сословие феодального общества. Согласно кодексу «Тайхорё»,  оно  именовалось  «добрым людом» в отличие от рабов — «низкого люда». Таким  образом,  раннефеодальное законодательство   признавало   рабство,   обставляя   рабовладение    рядом юридических гарантий, определяло функции категорий  рабов.  Владение  рабами давало   возможность   получить    дополнительную    землю:    на    каждого государственного раба выдавался такой же надел,  как  и  на  свободного,  на каждого раба,  принадлежавшего  частному  лицу,  —  1/3  надела  свободного.[1]

Основной источник получения рабов — пленные из местных «инородцев»  —  в  то время мог иметь значение лишь на окраинах. Но и этот путь  исчерпал  себя с прекращением завоевательных походов. Для пополнения числа рабов стали прибегать к  насильственному  уводу,  похищению крестьян, особенно детей, к купле у глав семей их младших детей.  В  рабство можно было обратить за преступление, за  неуплату  долга.  Практиковалась  и самопродажа в рабство. Однако все эти  источники  рабства  были  ограничены.

В основном преобладали казенные рабы. И хотя  они  подвергались  жестокой  эксплуатации (законодательство предписывало при их  содержании  не  допускать  «излишнего расхода казенного довольствия»), все же юридически они имели право  на  день отдыха каждые десять  дней,  могли  заключать  браки  с  людьми  одинакового социального  положения,  а  дети  от  связи  раба  со  свободными  считались свободными. Раб мог подать прошение о переходе в  сословие  свободных.  Раб, достигший 76-летнего возраста,  становился  свободным  (что  интересно  и  с точки  зрения  продолжительности  жизни  в  Японии  того   времени).   Тайно постригшийся  в  монахи  раб,  если  он  знал  священные   книги,  так же считался свободным.

В начале VIII в. при численности населения около 6 млн.  количество рабов составляло около 10% всего населения, а в отдельных  деревнях  и  того меньше. Анализ «Тайхорё» показывает, что лишь  2,86% статей  касаются  положения  рабов,  что   подтверждает   их   относительную малочисленность. Труд рабов применялся в основном  на  тяжелых  строительных работах. Руками рабов и барщинным трудом крестьян был построен  город  Нара, отлита колоссальная статуя Будды. Однако к середине IX в. рабский труд  стал применяться  все  реже,  а  использование  рабов  в  земледелии   совершенно прекратилось (впоследствии рабы чаще выполняли обязанности слуг).[2]

На этом сословная  иерархия  заканчивается.  Все  остальные  классы  и прослойки находятся вне ее и относятся  к  низшим  слоям  населения.  К  ним относились:  этб  («неприкасаемые»,  буракамин),  ронины,   ниндзя,   гейши, отшельники (ямабуси и др.), бродяги, пираты и  разбойники,  актеры  народных театров (кабуки), коренные народы отдельных японских островов (айны) и др.

Чтобы непосредственно определить роль самурайства в специфике выявленной модели общественных отношений обратимся к вопросу истории формирования сословия.

Слово самурай происходит от слова  сабурау – «охранять, служить», и первоначально имело значение «личный слуга». Слово буси имеет почти то же значение, что и слово самурай; это более древнее слово впервые появилось в эпоху Нара (710-784 гг.) на несколько столетий раньше слова самурай.^[3] Появление первых представителей сословия военно-служилого дворянства Японии относится к VII–VIII вв. н. э.

По наиболее распространённому мнению, самурайство зародилось в VIII  веке на востоке, северо-востоке и крайнем юге Японии. На окраинах империи, издревле осевшие здесь племена айну, ожесточённо обороняли свои земли от императорских войск. Основу самурайства составили беглые крестьяне и вольные охотники, искавшие «земли и воли» на границах империи. Они проводили жизнь в непрестанных походах и стычках с воинственными аборигенами, защищая государственные границы. Самурайство как класс профессиональных воинов возникло во времена Хэйан — так называют период японской истории с 794 по 1185 г., когда столицей Японии был город Киото (в «китайском чтении» — Хэйан, или Хэйан-кё, столица Вечного спокойствия).

Возникновение сословия самураев в Японии было связано с развитием феодализма. Политика императорского двора определялась могущественным кланом Фудзивара, составлявшим высший слой феодальной аристократии. Император постепенно отдалялся от дел, в то время как клан  Фудзивара сосредотачивал власть в своих руках. Постепенно другие старинные кланы начали объединяться против  Фудзивара, что привело к войнам между аристократическими семьями ради доступа к императорскому двору. ^[4]

Примерно в то же время усиливались кланы Минамото и Тайра.

- Минамото - группа родов древней и средневековой Японии, происходивших от детей императоров, которым было отказано в статусе принцев и переведённым в разряд подданных путем предоставления данной фамилии. Хотя сначала Минамото имели престижный статус весьма влиятельной аристократической семьи, со временем они быстро превратились в самураев из-за постоянного выполнения военных заданий столичного правительства.

- Тайра - один из могущественных японских родов, сыгравший выдающуюся роль в истории Японии во второй половине XI и в течение XII столетия. Тайра были одним из четырёх кланов, игравших наибольшую роль в Японии в эпоху Хейан (794—1185) — остальные три были Фудзивара, Татибана и уже названный Минамото.

Пока Минамото занимались подавлением восстаний на севере, на юге усиливался клан Тайра. В 1156 г. в результате борьбы за трон, получившей название смуты Хогэн, к власти пришел Тайра-но Киёмори. Посредством хитроумных сделок, как с союзниками, так и с противниками  Киёмори полностью удалось заменить при дворе всех членов семьи  Фудзивара собственными людьми. В 1159 г. Минамото-но Ёситомо (единственный из Минамото, ставший на сторону Киёмори во время смуты Хогэн) и Фудзивара-но Нобуёри составили заговор с целью свержения Тайра, но потерпели неудачу и погибли. В результате вся власть перешла в руки более воинственных - Тайра. Они одержали верх и выдали дочерей из своего клана замуж за членов императорской семьи. Практически все лидеры клана Минамото были казнены. Спастись от мечей Тайра смогли только двое мальчиков, бежавших на северо-восток. Однако если у клана остается наследник, это означает, что вассалы сохранят свою верность. Двое малолетних Минамото, Ёритомо и Ёсицунэ, остались в живых, и данное обстоятельство оказалось впоследствии решающим.^[5]

Когда старший из них, Ёритомо, повзрослел, он сумел собрать вокруг себя родственников Минамото, преданных вассалов и кланы «грубых варваров» северо-восточных провинций, всегда державшихся обособленно от изнеженной аристократии Киото и ненавидевших ее. Они были готовы присоединиться к Ёритомо для того, чтобы покончить с ней, а заодно и с диктатурой Тайра. Так началась борьба на уничтожение, которая вылилась, в конечном счете, в войну Гэнпэй (Гэндзи—Хэйкэ). Тайра (Хэйкэ) потерпели в ней сокрушительное поражение и были уничтожены как клан, а в 1192 году император провозгласил Ёритомо сёгуном, «полководцем, подавляющим варваров».

Победа клана Гэндзи (Минамото) и его сторонников просто окончательно узаконила процесс, который шел уже в течение многих лет: центральное правительство постепенно теряло контроль над страной. Чтобы стимулировать экспансию на север и восток, сопровождавшуюся вытеснением айнов, и увеличить производство зерна, власти обещали завоевателям освобождение колонизованных земель от налогов. Триумф клана Гэндзи и его союзников лишь подтвердил данное положение вещей и ускорил процесс перехода власти.

Признание этой военно-политической ситуации нашло отражение в новой форме государственного устройства, император назначил Ёритомо - сёгуном. С данным назначением начался этап удивительных взаимоотношений между троном и сёгунатом, которые оставались одной из основных черт политической системы страны на протяжении почти семи столетий. Взаимоотношения императора и сёгуна имели и еще одну отличительную черту — поначалу сёгунское управление осуществлялось из удаленного от двора региона. Ёритомо сделал своей ставкой Камакура, что в нескольких днях пути на северо-восток от Киото. Отсюда он мог контролировать ситуацию в столице и стране, не утруждая себя придворными интригами и необходимостью приудерживаться дворцового этикета и моды. Как и сёгун, большинство его министров и их помощников были самураями. Благодаря этому, дух самурайского сословия проник во все сферы общественной жизни Японии.^[6]

После смерти Ёритомо номинально управляли его потомки, но власть уже от его неумелых сыновей перешла к регентам Ходзё. Последние, тем не менее, продолжали придерживаться политики отстраненности от двора. Лишь в 1336 году (спустя 140 лет после назначения Ёритомо сёгуном) наследовавший Минамото сёгунат - Асикага перенес свою ставку в Киото. Но и там сёгуны продолжали играть ведущую роль.

При Тоётоми Хидэёси размывание самурайского сословия было временно приостановлено. Хидэёси особыми эдиктами подтвердил привилегии самураев и наложил запрет на отходничество крестьян. Указом от 1588г. простолюдинам было строго запрещено владеть оружием. Началась так называемая «охота за мечами», в ходе которой крестьян разоружили.

В 1598 г. Хидэёси умер, оставив власть своему несовершеннолетнему сыну, вместо которого государственными делами должен был руководить регентский совет. Именно из этого круга вскоре выделился человек, завершивший объединение страны установлением единовластия— Токугава Иэясу Он избрал своей резиденцией город Эдо (ныне Токио), хитростью и силой устранил сына Хидэёси и провозгласил себя сёгуном, положив начало сёгунату Токугава. Сословие самураев, как и другие феодальные сословия, было упразднено, однако самураи не потеряли своего привилегированного положения.

Таким образом, можно сказать, что сословная пирамида японского общества представляет собой достаточно интересную модель общественных отношений. Среди основных особенностей данной системы можно выделить: 1) разделение всего населения на четыре сословия: самураи, крестьяне, ремесленники и торговцы, и тщательное ранжирование в самом самурайском сословии, сделанное наследственным; оно сковывало социальную мобильность, хотя в равной степени и препятствовало возникновению беспорядков[7]; 2) наличие малочисленного класса рабов, имевшего отличный от европейского режим содержания и права, 3) более низкое положение ремесленников и торговцев, в сравнении с крестьянами; 4) особое положение военного сословия – самураев, чей высший чин – сегун, обладал действительной властью в Японии и большей частью государственных земель; 5) неоднородность самурайского сословия, существование различий в положении и достатке; 6) оформление отношении между императором и сегуном, проявляется особая роль самураев – как военного сословия, стоящего на страже порядка и спокойствия в стране.

 

1.2 Специфика феодализма и сравнение с западной моделью

 

Отметив ряд исключительных особенностей структуры японского общества, обратимся к вопросу непосредственной связи этого сословия с понятием «феодализм», а так же попробуем выяснить существование аналогий с западными образцами.

Прежде всего, следует отметить, что возникновение самурайства (служилого военно-феодального дворянства) не представляет собой исключительного явления в социальной истории народов мира. Сословия и касты профессиональных воинов существовали во многих государствах Европы и Азии в эпоху господства феодализма.

В Японии же появление сословия воинов по одной из версий было тесно связано со становлением феодальной общественно-экономической формации, которая развивалась в общих чертах по тем же классическим законам, что и феодальный строй Западной Европы.[8]

Постоянные войны с аборигенами Японских островов — айнами — вели к проникновению японцев из южных и центральных областей Хонсю на северо-восток страны, сопровождавшемуся захватом айнских земель. Эта экспансия делала возможными распределение территории айнов между японскими феодалами (которые становились хозяевами земли) и появление крупного феодального землевладения, с присущими ему натуральным способом ведения хозяйства, наличием сильных постоянных феодальных дружин для защиты владений от вторжения в них айнов и войск других княжеств, подавления крестьянских восстаний.

В Х в. власть на местах перешла в руки знати, которая захватывала посты губернаторов и уездных начальников и передавала их по наследству. К XI в. японские феодалы получили, подобно западноевропейским, административную власть и право вершить в своих владениях суд, при этом их земли были освобождены от налогообложения. В итоге доходы императорской казны и придворной аристократии заметно оскудели, так как налоги теперь поступали только от государственных крестьян. А на землях феодалов закабаление зависимых крестьян все больше приобретало черты жесткой западноевропейской модели.

В XII в. после победы коалиции под предводительством феодалов из рода Минамото над другой мощной группировкой во главе с родом Тайра в Японии установился режим военной диктатуры, при котором власть в стране находилась в руках верховного военачальника — сегуна. Подобная форма правления отодвигала императора, лишенного фактической власти, на задний план и позволяла феодальным князьям более эффективно эксплуатировать крестьян и другие низшие слои населения, удерживая их в подчинении силой оружия. С этого времени самурайство, под которым в широком смысле слова стали впоследствии подразумеваться светские феодалы, начиная от крупных влиятельных князей (даймё), включая и самого сегуна, и кончая мелкими дворянами, окончательно завоевало политическую власть, став господствующей силой страны.

Феодальное рыцарство складывалось и юридически оформлялось как наследственное и привилегированное сословие внутри господствующего класса, являясь его составной частью. В связи с различием социальных функций и материального положения разных слоев самурайства, оно имело сложную иерархическую структуру, связанную отношениями личного служения вассала сюзерену и покровительством феодала своим слугам. В то же время в процессе феодализации произошло, как считают некоторые историки, четкое разделение общества на антагонистические классы — эксплуататоров и угнетенных.[9]

Вообще,  важнейшей  чертой  феодального  общества  является   всеобщая связанность, личная зависимость, общность. Такая зависимость является основой феодализма. Это значит,  что,  во-первых, феодализм возникает из отношений  всеобщей  зависимости.  Во-вторых, для успешного функционирования феодализма  нужно,  чтобы  сохранялась  форма «взаимности» услуг. (В известном смысле,  не  только  крестьянин  зависит  от феодала, но и феодал от крестьянина. Земля принадлежит феодалу, но и  феодал принадлежит земле). В-третьих, мистика,  окружающая  отношения  классов  при феодализме (понятия «долга», «верности», отечески-сыновняя фразеология).

          «Всеобщая зависимость» - это  и  есть  специфически  феодальная  форма «общности».  Для  феодализма  характерны:  большое  количество  и   дробность статусов, отсутствие резких граней, разрывов  социальной  ткани,  размытость классовых границ, хотя в то же время степень дифференцированности  верха  и низа социальной лестницы бывает огромна.

Марксистская историческая наука, подчеркивая объективный характер развития феодальной общественно-экономической формации в странах Востока, в частности в Японии, не отрицает при этом ее существенного отличия от феодального строя в странах Западной Европы. Вследствие особенностей исторического развития Японии, длительной обособленности и искусственной изолированности островной страны, японский феодализм продолжал существовать в то время, когда многие развитые страны Западной Европы уже шли по капиталистическому пути. Подобное положение позволило К. Марксу сравнивать японский феодализм с европейским средневековьем.

Давая характеристику Японии эпохи Токугава, он заметил: «Япония с ее чисто феодальной организацией землевладения и с ее широко развитым мелкокрестьянским хозяйством дает гораздо более верную картину европейского средневековья, чем все наши исторические книги, проникнутые по большей части буржуазными предрассудками». [10]

Здесь же следует отметить, что отношение европейских рыцарей - и японских самураев к крестьянам было различным. Если в Европе в эпоху средневековья крестьянин рассматривался как презренное и грубое существо, то в Японии, земледелец приближался по своему социальному положению к самураю, а его труд в соответствии с конфуцианским учением считался уважаемым. Кроме того, самураи существенно отличались от рыцарства европейских стран времен средневековья экономическими позициями, своим специфическим этическим учением Бусидо, религиозными воззрениями.

В остальном самураи в общих чертах были схожи с западноевропейскими феодальными воинами.[11] Они, так же как и рыцари Европы, занимая особое место в социальной структуре японского общества, считая верность сюзерену главной добродетелью воина, а военное дело — основным и единственным занятием любого благородного человека, с пренебрежением относилось к трудовой деятельности.

Исходя  из  вышесказанного,  следует  признать  общество  средневековой Японии феодальным обществом, и, по мнению некоторых исследователей наиболее соответствующим западной модели.

 

 

2. Война в жизни самураев

 

2.1 Военная подготовка

 

Исходя из выводов предыдущей главы, можно сказать, что самураи, прежде всего, представляли собой  сословие военное, поэтому основной упор, в воспитании будущих буси делался на военную подготовку.

С малых лет будущие самураи получали воспитание, позволявшее им во взрослой жизни демонстрировать чудеса выносливости, смирения и боевых качеств. Часто, во времена внутренних воин молодой самурай отправлялся сражаться в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет, поэтому обучение боевым искусствам начиналось в двенадцать-тринадцать лет.[12]  Японские дети всегда росли в суровых условиях. В самурайских домах, как и в крестьянских, мальчишки зимой и летом бегали в лёгком платье с непокрытой головой и босиком, либо в лёгких соломенных сандалиях. Носки (таби) выдавались только к парадным выходным. Отопление, представлявшее собой вмонтированную в пол жаровню с углями, было редкостью даже в замках.

С первых лет жизни детям самураев прививался воинственный дух сословия самураев и почитание воинской доблести, как главной добродетели. Пословица говорила, что у детей должны быть герои, как у самурая — меч.[13] Родители не должны слишком опекать ребёнка, нельзя позволять ему обнаруживать страх при ударе грома, не нужно запрещать ему гулять в темноте.

Необходимость повышения эффективности методов ведения боя, уже в ранние периоды истории Японии заставляла тех, кто посвятил себя сражениям, активно изучать разное оружие и возможности его применения. Однако, ни стандартизация оружия, ни систематизация боевых искусств не была возможна, пока не сформировался класс профессиональных воинов. Примерно, начиная со второй половины XII века,  формировались рю - системы и школы боевых искусств. Основное внимание уделяли работе с наиболее часто используемым оружием - луком и стрелами, мечом, копьем, алебардой, но при этом не упускали из виду ни одного вида оружия или техники боя, которые могли оказаться эффективными. К XVII веку сформировалось около шестидесяти различных боевых систем, формально представленных в более чем девяти тысячах традиционных школ – рю.[14] Однако доминировали шесть основных типов рю:

• Оригинальные, то есть такие школы, где обучение проводили сами основатели боевого стиля или их собственные ученики под наблюдением наставника;
• Вторичные школы, которыми руководили инструкторы и учителя, обучавшиеся у других мастеров данного стиля;
• Наследственные рю – школы, которые действовали под управлением одной семьи учителей, где передача накопленных знаний и опыта переходила от отца к сыновьям;
• Ненаследственные рю (рю-ха) – школы, являвшиеся прямой противоположностью к третьему типу;
• Общественные школы – имели официальное разрешение властей проводить обучение в закрепленном месте, и получали содержание в виде продукции;
• Частные школы действовали без официального разрешения на территории феодальных владений. Такие школы не получали содержания, игнорировались властями, или же находились под запретом.[15]

Отличительной особенностью всех японских видов военных искусств (бугэй) являлось то, что основной акцент при овладении ими делался, прежде всего, на нравственно-моральную сторону и развитие "духовных способностей самурая", т.е. психической уравновешенности воина, а затем уже на формирование физически развитой личности. Моральное содержание таких дисциплин, как кэндо, кю-до и т.д., показывается иероглифом, который в сочетании с другими звучал как "до", являясь основой этих слов, говорящей о нравственном принципе и имеющей также глубокую связь с религиозными аспектами жизни военного сословия.

Все выдающиеся наставники говорили о том,  что ни один боевой метод, независимо от его  внешних достоинств,  не может иметь реальной ценности, если он не помогает выработать в человеке характер, который позволяет ему полностью овладеть своим оружием и стать истинным мастером в его использовании. По этой причине многие мастера  обращались к древним теориям духовного просветления, которые, в их религиозной или философской интерпретации, помогали человеку понимать лучше окружающую его реальность, благодаря чему он мог более эффективно справляться со сложными ситуациями.[16] Со временем многие дисциплины и упражнения, разработанные последователями этих теорий, были адаптированы конкретным требованиям будзюцу.

Например, к Cинпо (методам психологической подготовки самураев) можно отнести: Тайсоку — «брюшное дыхание»;  Найкан — внутреннее созерцание, медитация; Саймин-дзюцу — искусство гипноза; Сюнкан саймин-дзюцу - методы мгновенного гипноза противника.

Преимущественное духовное напряжение, способствовавшее развитию самообладания, хладнокровия и трезвости мысли при всех упражнениях, однако, не означало что в военных искусствах самураев физический фактор (сила и выносливость) рассматривался как несущественный. Являясь вторым образующим элементом в военных дисциплинах, физическое воспитание требовало от воина кропотливого оттачивания техники, развития физической силы, выносливости, выработки почти инстинктивной феноменальной реакции и координации движений. Всё это достигалось в результате каждодневных и многочасовых тренировок. Дважды в год, в зимние холода и в разгар летней жары, по восемьдесят дней проводились усиленные занятия — «сборы», так называемые зимние учения (как-кэйко) и летние учения (сёто-кэйко). В эти периоды тренировки продолжались почти круглосуточно, чередуясь с часами сидячей медитации.[17]

Достаточно примечателен обряд совершеннолетия самурая  - гэмбуку («гэн» - голова,  «фуку» - ношение), церемония являлась знаком входа подростка во взрослую жизнь. Для мальчиков возраст совершеннолетия находился в пределах от 11 до 17 лет (как правило, 12). Им дарили взрослую одежду и изменяли детскую причёску на взрослую. Они также получали новые взрослые имена. Обряд совершеннолетия считался одним из самых важных моментов в жизни самурая. Он обычно происходил в синтоистском или буддийском монастыре в торжественной обстановке. Авторитетный старейшина рода или знатный почетный гость, часто сюзерен, провозглашал юношу равным, среди равных в братстве самураев.[18] Ему впервые делалась взрослая особая прическа, которая, как и ношение двух мечей являлась символом принадлежности к сословию.

Итак, исходя из вышесказанного, можно сказать, что военная подготовка самурая представляла собой достаточно длительный процесс, состоящий не только из физических тренировок, но и многообразных психологических техник, позволяющих выработать основные качества, которые могут помочь войну во время боя.

 

• Вооружение самураев и тактика ведения боя

 

Немаловажную роль в будущем исходе боя для самураев играло оружие и доспехи. Полный комплект вооружения самурая включал в себя 23 предмета, а иногда и более. Среди основных можно назвать шесть элементов: кираса - до, шлем - кабуто, защита лица - мэн-гу, наручи - котэ, поножи - сунэатэ и набедренники - хайдатэ.

Доспехи самурая менялись на протяжении военной истории в результате развития тактики боя и появления новых видов вооружений. Одним из непременных атрибутов самурая был лук, поэтому доспех того времени (Япония эпохи Хэйан и камакура) были приспособлены в основном для защиты от этого вида оружия. Типичным доспехом того времени был о-ёрой. Он состоял из кирасы ламеллярной конструкции с тремя большими кусадзури (пластинами) и с разрезом на правом боку.^[19] Этот разрез прикрывался отдельной металлической пластиной, которая со временем преобразовалась в четвертую - кусадзури. Грудь и живот прикрывались передником из тисненой или разрисованной кожи, называемым цурубасири, который не давал цепляться тетиве лука за металлические элементы доспеха.

Дешевые образцы для простых пехотинцев делались из кожи с нашитыми на нее металлическими фрагментами той или иной формы и своей общей стойкостью к вражеским ударам уступали добротной кольчуге. Хуже всего они защищали от острых стрел, снабженных узкими и длинными "бронебойными" наконечниками, а также от умелых колющих движений меча. Когда же говорят о несравненной подвижности и непроницаемости японского доспеха, то подразумевают дорогие и тяжелые разновидности самурайских доспехов. Пластины доспеха сошнуровывались вместе посредством кожаных ремешков, отсюда и происхождение японского термина одосигэ, означающего шнуровку.^[20]

           Признанные непревзойденными во всем мире японские самурайские шлемы являются образцами кузнечного мастерства, чьи секреты не разгаданы и по сей день. Кабуто, или шлем, воплощал личность самурая, и определял его статус в обществе. Высокопоставленные самураи заказывали своим оружейникам изготовление шлемов с богатым орнаментальным исполнением. Имел, как правило, полусферическую форму, с присоединёнными пластинами для защиты шеи. Шлем изготавливался из трёх или более склёпанных металлических пластин, расположенных сверху вниз; либо из кожи, иногда усиленной металлическими пластинами. Элементы защиты шеи (сикоро)— своего рода сегментный назатыльник, сделанный из изогнутых металлических пластин, покрытых лаком, и соединённых шёлковыми или кожаными ремнями. Сикоро закрывало не только затылок, но и уши.^[21] Кабуто (шлемы) под тяжестью сикоро (ламеллярная защита шеи) постоянно сползали назад, что заставляло самураев нахлобучивать их на лоб.[22]

Представляя себе образ самурая, нельзя не упомянуть о главном отличительном признаке — самурайском мече. Хотя, название "самурайский" можно считать условным. Оно привычно для европейца, понимающего под этим типом меча в первую очередь катану, но в саму Японию эта форма меча пришла из Кореи, и в японских хрониках VII-XIII вв. такой меч назывался "корейским". Меч значил для самурая больше, чем все земные блага. Если ему предстояло выбрать между мечом работы известного мастера и, к примеру, богатым поместьем, самурай без колебаний выбирал меч. Известный полководец XVI века Такэда Сигэн писал, что «истинный самурай ни на минуту не должен расставаться со своим мечом, даже тогда, когда он находится на брачном ложе».

Меч сопровождал самурая всю жизнь. Его ставили на специальной подставке у колыбели новорожденного, у изголовья раненого, клали на смертном одре рядом с воином. С пяти лет будущие воины опоясывались деревянными мечами, которые вскоре заменялись настоящими.

Существует несколько видов самурайских мечей. Длинный меч, катана, был основным боевым оружием. Катана, имела слегка изогнутую форму клинка, длинную рукоять, за которую можно было держаться во время схватки как одной, так и двумя руками, и была заточена с одной стороны. Вместе с катаной самураи носили короткий меч, вакидзаси. Вакидзаси примерно наполовину короче катаны. Его удобно пускать в ход в стесненных условиях, например в помещении. Ношение этих двух мечей указывало на принадлежность к сословию самураев.

Все войны, независимо от своего ранга, обучались фехтованию на мечах. Однако высокопоставленные буси, конечно же, имели больше времени на то, что бы совершенствоваться в этом искусстве и подыскивать для себя самых лучших учителей, что объясняет, почему простой самурай, несмотря на близкое знакомство с тяготами военной жизни, обычно не  мог противостоять на дуэли буси высокого ранга.^[23]

Очень высоко ценилась и техника изготовления меча. Для военных кругов того времени имел значение один важный фактор, нередко определявший выбор в пользу того или иного мастера: считалось, что характер человека, создающего меч, хороший ли, плохой ли, проникает в саму природу творения.^[24] Едва ли нужно говорить, что в ту эпоху почти непрекращающихся войн кузнец был весьма влиятельной в социальном плане фигурой и часто был родом из весьма знатных и состоятельных семей. Каждый даймё имел — свою собственную артель кузнецов, которые делали и чинили доспехи и оружие, в первую очередь мечи. Естественно, что крупные даймё и могущественные сёгуны в первую очередь могли приглашать на работу лучших мастеров.^[25]

Упоминания о луке и стрелах как об оружии и как о церемониальных принадлежностях можно найти в самых ранних исторических документах Японии - эти упоминания связаны с мифологией. Сформировались две основные традиционные системы, соответствующие специализации на стрельбе из лука всадников и пеших воинов. Известное под общим названием сагэй (достижения в стрельбе из лука) или, более конкретным, кодзюцу (искусство или техника обращения с луком), это было полностью сформировавшееся искусство со сложной практикой, методикой и теорией.^[26]

Если говорить о тактике ведения боя, то нужно отметить, что до прибытия «варваров» способы ведения войны в Японии воплощали поединки благородных самураев один-на-один.  Этот идеал индивидуализма начал сходить на нет после прибытия португальцев в 1542 году. Знакомство с аркебузами изменило для самураев  лицо войны и привнесло перемены в искусство тактики. Эти перемены в основном копировали европейские стили, но кое-где и превосходили их.

Прежде всего, нужно отметить, что в Японии не было подобной европейской организации армий в батальоны и полки. Во время битвы две армии выстраивались в линии несколько сотен ярдов длиной друг перед другом. Тишину нарушала сигнальная стрела. Затем вперед выходил самурай, пускал стрелу и выкрикивал свое имя, вызывая соперника на поединок. После их боя процесс продолжался и количество войнов увеличивалось.  В конце концов, поле превращалось в хаотичную свалку.

Основной единицей была армия даймё (князя), которая была построена на системе «коку». Коку – это количество риса, необходимое на содержание одного человека в год (около 150 кг). Соответственно, самурай классифицировался по уровню дохода его поместья. Самураи с доходом в 10 тысяч коку и более (в год) считались даймё. Те, у кого доход был от 100 до 9,5 тысяч коку, имели ранг хатамото (лидера), тогда как имевшие доход менее 100 назывались го-кэнин (сторонники). [27]

Нормы не были одинаковыми среди различных даймё. В определенное время вассал должен был выставить различное количество людей для своего господина. Во времена завоевания острова Кюсю защищавшийся дайме приказал своим вассалам поставить людей исходя из количества Тё (Тё =30 коку). За каждый Тё вассал должен был выставить двух человек – ученика и слугу, два Тё – 3 человека, десять Тё – 11 человек.

Битва 29 июня 1575 года при Нагасино считается поворотным пунктом в истории военной тактики Японии. В этой битве было представлено два тактических новшества. Первым был поточно-залповый огонь. Значительной проблемой ранее была крайне медленная скорость перезарядки аркебузы, генералы хотели любым путем увеличить скорострельность. В то время, когда данная проблема еще не была решена в Европе, ее решили в 1570 году в Японии.[28]

Другим новшеством было то, что в истории Японии крестьяне впервые удостоились чести участвовать в битве и разделить радость победы. В результате стали расти размеры армий, так как даймё стали набирать больше отрядов. Армии кое-где достигли отметки в 100 тыс. человек.

После введения новых тактических приемов искусство войны в Японии развивалось подобно европейскому.  До этого кавалерия состояла из верховых и пеших воинов - пешие были обслугой всадников, это очень влияло на мобильность кавалерии и дистанцию атаки, лимитировала силу удара. После же, в Японии было разработано несколько предбоевых формаций. Всего их было 22, названия их происходят из изображений предметов, на которые они похожи. Вот некоторые из них:

• Хоси (наконечник стрелы). Этот порядок использовался для стремительной атаки. Плотный строй аркебузиров шел в авангарде самурайского войска и прорежал огнем вражеские шеренги. Так как подобный порядок был предназначен для стремительных атак, фланги формации были слабо защищены.
• Саку (замочная скважина). Эта бала лучшая формация для противодействия атаке формацией Хоси. Шесть шеренг аркебузиров и две шеренги лучников располагались по углам для встречи атаки. Отряды в центре формировались с целью принять на себя силу атаки.
• Какуёку (крыло журавля). Данная формация использовалась для окружения противника. В то время как авангард сковывал противника, «крылья» вырывались вперед и обхватывали противника.[29]

          Подводя итог, можно сказать, что вооружение самураев, прежде всего, определялось его состоятельностью, которая отражала набор необходимого оружия. Кроме того многообразие вооружения оставило свой след не только в военной истории Японии, но и в культуре данного государства, подарив мировому сообществу блестящие образцы оружия и прочных материалов, из которого оно было изготовлено. Следует так же отметить великие достижения японской тактики, такое, например, как изобретение и внедрение поточного огня. Другим достижением также было национальная способность принимать, адаптировать под себя и эффективно использовать технологические новинки и новшества, что помогало в единении страны. Таким образом, Япония действительно имела военную мощь, сравнимую с европейской.

 

3. Философско-этические основы культуры самураев.

 

3.1 Кодекс Бусидо – общая характеристика

 

Одним из следствий образования сословия воинов было оформление специфического мировоззрения самураев - Бусидо - неписаного кодекса поведения самурая в обществе, представлявшего собой свод правил и норм "истинного", "идеального" воина. Бусидо, первоначально трактовавшееся как "Путь коня и лука", впоследствии стало означать "Путь самурая (воина)". Кроме того, слово "до" переводится ещё и как "долг", "мораль", что имеет соответствие с классической философской традицией Китая, где понятие "путь" является некой этической нормой (дао-дэ).[30]

Принципы Бусидо не были объединены в специальный свод правил и не были изложены ни в одном литературном памятнике феодальных времён, однако нашли своё отражение в легендах и повестях прошлого, рассказывающих о верности вассала своему феодалу, о презрении к смерти, мужестве и стойкости самураев.

История создания Бусидо такова, по указанию Токугава Иэясу, в первые же годы после его прихода к власти было составлено "Уложение о самурайских родах" ("Букэ сё хатто"), определявшее нормы поведения самурая на службе и в личной жизни. Вторым сочинением, посвящённым воспеванию догматов бусидо, было житийное описание подвигов князя Такэда Сингэна в двадцати томах, авторство которого разделили Косака Дандзё Нобумаса и Обата Кагэнори. Несколько позднее появился труд Дайдодзи Юдзана (1639 - 1730) "Начальные основы воинских искусств" ("Будо сёсин сю"). И наконец, в 1716 г. вышли 11 томов книги "Сокрытое в листве" ("Хагакурэ"), ставшей "священным писанием" буси. Это любопытное произведение принадлежало Ямамото Цунетомо, монаху, а в прошлом самураю клана Сага на южном острове Кюсю. После смерти своего господина, даймё Набэсима Наосигэ, которому он, верно служил десять лет, Ямамото принял постриг и всю оставшуюся жизнь посвятил обобщению догматов самурайской чести.

Бусидо касалось отношения самураев к социальной феодальной общности, к людям того или иного класса, к государству. Постепенно развиваясь, Бусидо превратилось в моральный кодекс воинов, являющийся в то же время преимущественно частью различных религиозных учений (буддизма, конфуцианства и синтоизма - национальной религии японцев), становилось также областью философского знания, предметом этики. Будучи слитым, воедино с восточной философией, Бусидо носило характер практического нравоучения. Самураи считали его методом совершенствования психической и телесной гигиены. Бусидо нравственно осмысляло философское мироучение в целом и было призвано научить самурая "правильной жизни" в феодальном японском обществе. Оно совмещало в себе теорию бытия и изучение психики человека, решало вопросы, связанные с понятием сущности индивидуума, его роли в окружающем мире, смысла жизни, добра и зла, нравственных ценностей и нравственного идеала. Воин, воспитанный в духе Бусидо, должен был чётко сознавать свой моральный долг, должен был сам оценивать свои поступки, морально осуждать себя в случае неправильных действий.

Бусидо, как способ регулирования поведения воина, не опиралось непосредственно ни на какие специальные учреждения, принуждавшие к соблюдению моральных норм, оно основывалось на силе убеждения, общественного мнения, примера, воспитания, традиций и силе нравственного авторитета отдельных лиц, отмеченных в средневековой истории Японии.

 

• Основные принципы кодекса самураев

 

Бусидо как не писаный кодекс этики и философии, прежде всего, показывает строгие принципы, отражающие моральный облик война.

Так основным в Бусидо были верность сюзерену, с которым буси находился в отношениях покровительства и служения, и честь оружия, являвшегося привилегией воина-профессионала, а не идеи лояльности к монарху или патриотического отношения ко всей Японии.

Принцип верности выражался в беззаветном служении и опирался на положения о верности, почерпнутые из синто, буддийское убеждение в бренности всего земного, которое усиливало у самурая дух самопожертвования и не боязни смерти, и философию конфуцианства, сделавшую лояльность (верность вассала феодалу) первой добродетелью.[31]

Как следует из кодекса: «Хороший слуга, прежде всего, думает о своем господине. Это высшая категория слуг. Если человек принадлежит к известному роду, история которого насчитывает не одно поколение, важно, чтобы он глубоко осознал долг перед своими предками, отдал своему господину тело и душу и искренне почитал его. Еще большая удача, если, ко всему прочему, человек обладает мудростью и талантом и умеет ими правильно пользоваться. Но даже человек, ни на что не пригодный и чрезвычайно неловкий, будет надежным слугой, если только в нем есть решимость искренне заботиться о своем господине. Само по себе лишь наличие мудрости и таланта принесет лишь самую малую пользу».

Судя по отрывку из источника верность и долг, основные понятия для самурая, они показывают преданность этих людей, ведь основная задача этого сословия – служение господину. Это получило развитие в многообразии межличностных отношений, наложило свой отпечаток на специфику государственного устройства. К тому же данные качества до сих пор служат визитной карточкой этого сословия, что говорит о его высоких моральных качествах.

Верность сюзерену требовала непременного отмщения за оскорбление господина. Поэтому в кодексе самураев феодальной эпохи большое значение придавалось катакиути - кровной мести, узаконенной Бусидо в качестве вида нравственного удовлетворения чувства справедливости.

Рядом с верностью стоял принцип долга, превративший естественную настойчивость и упорство воинов в возвышенное начало морального порядка. В соответствии с догмами конфуцианства долг - это "смысл и закон явлений и жизни", "прямота души и поступков", или "справедливость".[32] Из понятия справедливость выводилось понятие "благородство", которое считалось "высшей чуткостью справедливости". "Благородство, - сказал один знаменитый буси, - это способность души принять определённое решение… согласно с совестью, без колебания: "Умереть, если это нужно, убить - когда это потребуется". Другой самурай заметил, что без понятия о благородстве "ни талант, ни наука не могут выработать характера самурая".

Кроме верности и чувства долга одним из ключевых требований Бусидо была личная храбрость, несгибаемое мужество самурая. По этому поводу в Бусидо написано: «Каждое новое убийство на поле брани должно было стимулировать личную храбрость самурая - таким образом, враг приобретал свойства некоего пассивного стимула отваги».

Однако анализируя весь текст, становится понятно, что Бусидо признавало только разумную храбрость, осуждая напрасный риск; неразумная, бесцельная смерть считалась "собачьей смертью". Как мне кажется, с этим связаны и основы психологического воспитания будущих воинов, для которых смелость – основное качество без которого не возможно свершение какого-либо деяния.

Вследствие подчинённого положения рядовых воинов вырабатывался принцип скромности, невозможности для них поднимать голову перед своим господином. К скромности было близко также понятие "вежливость", подразумевавшее терпение, отсутствие зависти и зла. В лучшей своей форме вежливость приближалась, по конфуцианским понятиям, к любви. Развитию принципа вежливости способствовали постоянные упражнения в правильности манер, которые должны были привести все члены организма в гармонию, "при которой поведение будет показывать господство духа над плотью".[33]

В Бусидо это качество иллюстрируется многочисленными примерами, вот один из них: «В характере господина Эйрина было много благородных черт, однако старые люди рассказывают, что самой выдающейся была вежливость, с которой он управлял провинцией. Понятно, что он проявлял ее по отношению к классу самураев, но его письма к крестьянам и горожанам тоже отличались вежливостью, а само обращение в этих письмах было вежливым до чрезвычайности. Поэтому каждый горел желанием стать его союзником и готов был отдать за него жизнь».
Это ярко показывает, что кодекс несет в себе не только идею служения, но и наставления господам о заботе к своим вассалам. Несмотря на иерархичность социальной структуры японского общества, кодекс призывает к толерантности и лояльности.

Наиболее интересно, что подобные идеи в дальнейшем высказал во Франции кардинал Ришелье в своем «Политическом завещании». Он в главе  III «О дворянах» отмечает, что: «Происходящим из этого сословия, свойственна обычная ошибка жестоко обращаться с народом…». Далее он пишет: «Весьма важно прекратить подобный беспорядок, обуздывающей строгостью, благодаря которой слабые ваши подданные, даже будучи безоружными, имели под сенью ваших законов столько же безопасности, как если бы в руках у них было оружие».[34]

Таким образом, как мы видим, кодекс Бусидо указывает не только на высокоморальный облик самурайского сословия, но и на характер и сущность феодальных отношений, в частности это можно связать с уже упомянутой формой «всеобщей зависимости», при которой не только крестьянин зависит от феодала, но и феодал от крестьянина.

Однако, наряду с указанными выше основными принципами, самурайская этика включала в себя ряд второстепенных, неразрывно связанных с главными и определявших поступки и поведение самураев.

Умение владеть собой и управлять своими чувствами, было доведено у самураев до большого совершенства. Душевное равновесие являлось идеалом бусидо, поэтому самурайская этика возвела этот принцип в ранг добродетели и высоко его ценила. Яркой иллюстрацией способности к самоконтролю самураев является обряд харакири.

Отношение самурая к смерти, многократно воспетое в литературе и неоднократно подтверждённое историческими примерами, отнюдь не являлось чем-то исключительным. Ценность земной жизни для ревностного буддиста любого толка была очень невелика.  Буддийский тезис о непостоянстве всего сущего (мудзё-кан) лежит в основе всей японской культуры.

С чем же сравнить тело твоё, человек?

Призрачна жизнь, словно роса на траве,

словно мерцанье зарниц.

В этом стихотворении дзенского мастера Роана отражён не субъективный взгляд на действительность, а универсальная истина, не требующих никаких подтверждений.

Парадоксально, но именно в смерти идеологи самурайства усматривали дополнительный источник силы, почти сверхъестественного могущества и одновременно гражданской добродетели. Подчас десятеро противников не в силах одолеть одного воина, проникнутого решимостью умереть. Смерть превратилась в высшую форму добродетели.

«Путь самурая обретается в смерти. Когда для выбора имеются два пути, существует лишь быстрый и единственный выход – смерть. Это не особенно трудно. Будь тверд в своей решимости и иди вперед» - отмечается в Бусидо.

Сознание собственного достоинства воспитывалось у детей самураев с детства. Воины строго охраняли своё "доброе имя" - чувство стыда было для самурая самым тяжёлым. Японская поговорка гласит: "Бесчестье подобно порезу на дереве, который со временем делается всё больше и больше".

Честь и слава ценились дороже жизни, поэтому, когда на карту ставилось одно из этих понятий, самурай, не раздумывая, отдавал за него свою жизнь. Во всех своих действиях самурай должен был исходить из соображений высшей справедливости и честности, что, разумеется, было утопией во времена коварных интриг, заговоров и междоусобных войн. Тем не менее, в отношении к честности самураи были весьма щепетильны. Поговорка "буси ва ни гон наси" ("слово самурая свято") появилась не случайно, ибо самураи презирали ложь. Презрение ко лжи не мешало им, однако, оправдывать лесть, бахвальство и хитрость, которую при случае можно было назвать "военной", а их утончённый эстетизм нередко граничил с садизмом. Очевидно, именно поэтому в японском языке нет слова "ложь"; слово "усо" употребляется как отрицание правдивости (макото) или факта (хонто).[35]

          Кроме чисто профессиональных особенностей, присущих сословию воинов, самурай должен был, по Бусидо, обладать также благосклонностью, милосердием, чувством жалости, великодушием, симпатией к людям. Кодекс отмечает: «Если смотреть глазами сострадания, то нет людей, которые не нравятся. Того, кто согрешил, нужно жалеть еще больше. Ширину и глубину человеческого сердца нельзя измерить».

          Милосердие самурая (бусино насакэ) не было просто слепым импульсом, оно находилось в определённом отношении к справедливости, так как означало сохранение или уничтожение жизни.

Таковы основные принципы морали сословия самураев. Многие из них могут показаться идеализированными, однако следует отметить, что кодекс Бусидо, отражающий модель поведения война, ставил своей задачей, прежде всего, формирование и воспитание человека с определенными жизненными принципами. Так же в этом источнике мы явно прослеживаем черты феодальных отношений, которые подчеркнуто, связаны с морально-этическими нормами.

 

• Харакири (сэппуку)

 

Неразрывно связан и тесно примыкает к Бусидо, как часть морали и  служения -  обряд харакири, появившийся в среде сословия воинов в период становления и развития феодализма в Японии. Самураи или другие представители высших слоев японского общества совершали самоубийство (методом харакири) в случае оскорбления их чести, совершения недостойного поступка (позорящего в соответствии с нормами бусидо имя воина), в случае смерти своего сюзерена или же (в более позднее время, в период Эдо, 1603—1867), когда обряд сформировался окончательно, — по приговору суда, как наказание за совершенное преступление.

Харакири являлось привилегией самураев, гордившихся тем, что они могут свободно распоряжаться своей жизнью, подчеркивая совершением обряда силу духа и самообладание, презрение к смерти. Разрезание живота требовало от воина большого мужества и выдержки, так как брюшная полость — одно из наиболее чувствительных мест тела человека, средоточие многих нервных окончаний. Именно поэтому самураи, считавшие себя самыми смелыми, хладнокровными и волевыми людьми Японии, отдавали предпочтение этому мучительному виду смерти.

В дословном переводе харакири означает «резать живот» (от «хара» — живот и «киру» — резать). Однако слово «харакири» имеет и скрытый смысл. Если рассмотреть составное бинома «харакири» — понятие «хара», то можно увидеть, что ему в японском языке соответствуют слова «живот», «душа», «намерения», «тайные мысли» с тем же написанием иероглифа.[36]

Согласно философии буддизма, в частности учению «дзэн», в качестве основного, центрального жизненного пункта человека и местопребыванием жизни рассматривается не сердце, а брюшная полость. В соответствии с этим японцы выдвинули тезис, что жизненные силы, расположены в животе и занимают как бы срединное положение по отношению ко всему телу.

Харакири выполнялось разными способами и средствами, что зависело от методики, выработанной различными школа­ми. Самурай, погружая оружие в брюшную полость, должен был разрезать ее так, чтобы окружающие могли уви­деть внутренности делающего и тем самым «чисто­ту помыслов» воина. Живот разрезался дважды, сначала го­ризонтально от левого бока к правому, затем вертикально от диафрагмы до пупка

Существовал также способ вскрытия живота, при котором брюшная полость прорезалась в виде буквы «х». Первым дви­жением был прорез от левого подреберья направо — вниз. Оно проводилось самураем в сознательном состоянии, тща­тельно и со вниманием, когда буси имел еще много сил для этой операции. Второй разрез делался уже в условиях боль­шой потери крови при уходящем от сильной боли сознании. Он направлялся с нижней левой части живота вверх — напра­во, что было легче для правой руки.

Кроме крестообразного вскрытия живота, применялись также и другие способы. Самым распространенным было вспарывание живота посредством косого разреза слева напра­во — вверх, иногда еще с небольшим добавочным поворотом влево — вверх, или в виде двух прорезов, образующих прямой угол . В более позднее время операция харакири была упрощена: достаточно было сделать лишь небольшой разрез или просто ввести малый самурайский меч в живот, используя при этом вес собствен­ного тела.[37]

Харакири (как и владению оружием) самураи начинали обучаться с детства. Опытные наставники в специальных шко­лах объясняли юношам, как надо начать и довести до конца обряд, сохранив при этом собственное достоинство и проявив умение владеть собой до последнего момента жизни,

Таким образом, харакири являлось показательным действием, отражающим все тот же принцип верности, на котором, в сущности, были построены феодальные отношения между господином и вассалом, что еще раз подчеркивает специфику социальной структуры японского общества.

Заключение

 

Портрет самурая прочно вписался в историю. Это портрет смелого, доблестного, сильного война. Образ самурая гармонично сочетает в себе как хорошие физические данные, так и духовное развитие, что, несомненно, обращает на себя внимание.

На  мой взгляд, в данной курсовой работе мне удалось раскрыть заданную тему. В соответствии с поставленными задачами мне удалось сделать несколько выводов:

• Во-первых, удалось прояснить специфику модели японского феодализма и выявить его характерные черты, а так же отличия от западноевропейского образца. В частности, отметить: форму «взаимности» услуг; неоднородность самурайского сословия, существование различий в положении и достатке. Кроме того, можно отметить, что проявляется особая роль самураев – как военного сословия, стоящего на страже порядка и спокойствия в стране.

Среди отличительных особенностей японского самурайства от западноевропейского рыцарства можно назвать – отношение к крестьянству; особое положение военного сословия – самураев, чей высший чин – сегун, обладал действительной властью; наличие строгих моральных принципов – основанных на идее подчинения;

• Во-вторых, была изучена история становления и формирования сословия, выяснено, что начало выделения самураев как особого сословия обычно датируется периодом правления в Японии феодального дома Минамото (1192—1333). Предшествовавшая этому затяжная и кровопролитная гражданская война (т. н. «Смута Гэмпэй») между феодальными домами Тайра и Минамото создала предпосылки для установления сёгуната — правления самурайского сословия с верховным военачальником («сёгуном») во главе. К тому времени уже сложились и устои не писанного морального кодекса самурая «Путь лука и скакуна» («Кюба-но мити»), позже превратившегося в свод заповедей «Путь Воина» («Бусидо»);
• В-третьих, были рассмотрены философско-этические основы культуры данного сословия, выявлено, что на формирование идеологии повлияли как религиозные воззрения самураев, так и кодекс война («Бусидо»). Так как самураи были военным сословием, и их с детства готовили к битвам, то в основу мировоззрения войнов легли такие понятия как: честь, доблесть бесстрашие. В числе главных принципов самурайской морали можно выделить: верность господину; вежливость; мужество; правдивость; простоту и воздержанность; презрение к личной выгоде и деньгам. Принцип верности господину особенно полно отражает специфику феодального уклада японского общества.

Подводя итог, хотелось бы сказать, что идеология самурайства прочно легла в менталитет японской нации. Один из исследователей А.Ю. Синицын писал: «Традиционная самурайская культура, возвышенная и одновременно весьма консервативная, вобрала в себя все лучшие достижения самых разнообразных искусств – литературы, театра, живописи, музыки, а также искусства управления страной. Самурайское сословие состояло не только из суровых воинов, преданных вассалов и блестящих полководцев. Оно породило целые плеяды мудрых политиков, выдающихся ученых, оригинальных философов, мыслителей и изысканных поэтов".[38]

            Таким образом, богатая история самурайства остается интересна и по сей день, благодаря своей самобытности, и, несомненно, человек, окунувшийся в атмосферу самурайства, навряд ли забудет этот опыт.

 

 

Список литературы

 

1. Басов А. Р. Общество самураев. Самурай и его семья. / А. Р. Басов - М.: Интердиалект +, 2004.
2. Брайант, Э. Самураи. Элитные войска. Самураи / Э. Брайант. - М.: 2005.
3. Буланже, М. Самоубийство в Японии / М. Буланже. — «Вестник иностранной литературы», № 1, М.: 1913.
4. Варли П. Самураи / П. Варли, А. Моррис, Н. Моррис /Пер. с англ. А. В. Щеголевой. - СПб.: Гиперион, 1999.
5. Дрэгер, Донн Ф. Классическое будзюцу / Донн Ф. Дрэгер. - М.: ФАИР-ПРЕСС, 2002.
6. Клири, Т. Кодекс самурая / Т. Клири - РнД.: АСТ :Астрель, 2001.
7. Конрад Н. И. Большой японско-русский словарь. В двух томах. / С. В. Неверов, К. А. Попов, Н. А. Сыромятников, Н. И. Фельдман, М. С. Цын, В. М. Константинов. - М.: Живой язык, 1970.
8. Крашенинников Н. История государства и права зарубежных стран. Часть 1 \ Н. Крашенинников, О. Жидкова— М.: Издательская группа ИНФРА М— НОРМА, 1997.
9. Кузнецов, И. Д. История Японии / И. Д. Кузнецов, Г. Б. Навлицкая, И. Сырицын — М.: Высш. шк.: 1988.
10. Курчакова, А. К. Секреты самураев: Боевые искусства феодальной Японии / А. К. Курчакова - М.: Феникс, 2000.
11. Кэнтё, С. Сущность бусидо / С. Кэнте. — ВА.: 1914.
12. Носов, К.С. Вооружение самураев / Носов К. С.— М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: ООО «Издательство «Полигон», 2001.
13. Ратти, О. Тайны древних цивилизаций. Самураи / О. Ратти, А. Уэстбук - М.: Феникс, 2004.
14. Сакутаро Ф. История японских обычаев / Ф. Сакутаро, Х. Кэндзиро, Н. Фудзсси. - Т. Л—З. Токио.: 1894.
15. Синицын А.Ю. Традиции японского рыцарства: история, оружие, культура // Самураи. Аспекты японской культуры XVIII – XX вв. Каталог выставки. Ораниенбаум, 2003.
16. Спальвин Е. Г. Конфуцианские идеи в этическом учении японского народа.— «Известия Восточного института». Т. 31. Вып. 3. - Владивосток:. 1913.
17. Спеваковский, А. Самураи /  А. Спеваковский – М.: Наука, 1981.

 

Источники:

 

1. Кодекс Бусидо. Хагакурэ. Сокрытое в листве. – М.: Изд-во Эксмо, 2004. (Серия «Антология мудрости»).
2. Свод законов "Тайхорё". 702-718 гг. - Кн. 1: I-XV законы / вступительная статья, перевод с древнеяпонского и комментарии К. А. Попова. - М.: Наука, 1985.

 

[1] Кузнецов, И. Д. История Японии / И. Д. Кузнецов, Г. Б. Навлицкая, И. Сырицын. — М.: Высш. шк.: 1988. - С. 57

[2] Там же, С. 58

[3] Носов, К.С. Вооружение самураев / К. С. Носов. — М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: ООО «Издательство «Полигон», 2001. - С. 11

[4] Крашенинников Н. История государства и права зарубежных стран. Часть 1 / Н. Крашенинников, О. Жидкова.— М.: Издательская группа ИНФРА М— НОРМА, 1997. - C. 57

[5] Там же, С. 60

[6] Варли П. Самураи / П. Варли, А. Моррис, Н. Моррис /Пер. с англ. А. В. Щеголевой. - СПб.: Гиперион, 1999. – C. 43

[7] Спеваковский, А. Самураи /  А. Спеваковский. – М.: Наука, 1981 - C. 46

[8] Там же, С. 3

[9] Спеваковский, А. Самураи /  А. Спеваковский. – М.: Наука, 1981 - C. 4

[10]  Маркс, К. Капитал / К. Маркс. — М.: АСТ, 2003, Т. 26., - C. 729

[11] Спеваковский, А. Самураи – М., Наука, 1981, C. 5

 

[12] Басов, А. Р. Общество самураев. Самурай и его семья. / А. Р. Басов - М.: Интердиалект +,  2004. С. 6.

[13] Там же, С. 7

[14] Дрэгер, Донн Ф. Классическое будзюцу / Донн Ф. Дрэгер. - М.: ФАИР-ПРЕСС, 2002.

С. 67.

[15] Ратти, О. Тайны древних цивилизаций. Самураи / О. Ратти, А. Уэстбук - М.: Феникс, 2004. С. 210.

 

[16] Там же, С. 509.

[17] Там же, C. 208.

18  Басов А. Р. Общество самураев. Самурай и его семья. / А. Р. Басов - М.: Интердиалект + 2004. С. 15.

¹⁹  Брайант, Э. Самураи. Элитные войска. Самураи / Э. Брайант. - М.: 2005. - С. 60

²⁰  Клири, Т. Кодекс самурая / Т. Клири - РнД.: АСТ, 2001. - С. 47.

²¹ Там же, С. 50.

[22] Брайант, Э. Самураи. Элитные войска. Самураи. - М., 2005. С. 61.

²³  Ратти, О. Тайны древних цивилизаций. Самураи / О. Ратти, А. Уэстбук - М.: Феникс, 2004. С. 343.

²⁴ Курчакова, А. К. Секреты самураев: Боевые искусства феодальной Японии / А. К. Курчакова - М.: Феникс - 2000. С. 78.

²⁵ Там же, С. 79.

²⁶  Ратти, О. Тайны древних цивилизаций. Самураи / О. Ратти, А. Уэстбук - М.: Феникс, 2004. С. 305.

[27] Там же, С. 80.

[28] Там же, C. 82

[29] Варли П. Самураи / П. Варли, А. Моррис, Н. Моррис /Пер. с англ. А. В. Щеголевой. - СПб.: Гиперион, 1999. – C. 56

[30] Спеваковский, А. Самураи /  А. Спеваковский – М.: Наука, 1981 - C. 27

[31] Кэнтё, С. Сущность бусидо / С. Кэнте. — ВА.: 1914. - С. 21

[32] Спальвин Е. Г. Конфуцианские идеи в этическом учении японского народа / Е. Г. Спальвин. — «Известия Восточного института». Т. 31. Вып. 3, Владивосток.: 1913. - С. 2

[33] Клири, Т. Кодекс самурая / Т. Клири - РнД.: 2001. - С. 54

[34] Сказкин, С. Л. Хрестоматия по истории средних веков. В двух томах / С. Л. Сказкин. – М.: Государственное учебно-педагогическое издательство Наркомпроса РСФСР, 1938

 

[35]  Сакутаро Ф. История японских обычаев / Ф. Сакутаро, Х. Кэндзиро, Н. Фудзсси. - Т. Л—З. Токио.: 1894.

 

[36] Конрад Н. И. Большой японско-русский словарь. В двух томах. / С. В. Неверов, К. А. Попов, Н. А. Сыромятников, Н. И. Фельдман, М. С. Цын, В. М. Константинов. -  М.: Живой язык, 1970. – С. 441

[37] Буланже, М. Самоубийство в Японии / М. Буланже. — «Вестник иностранной литературы», № 1, М.: 1913. -  C. 17

[38] Синицын А.Ю. Традиции японского рыцарства: история, оружие, культура // Самураи. Аспекты японской культуры XVIII – XX вв. Каталог выставки. Ораниенбаум, 2003. - С. 15.

 

Скачать: kursovaya.docx