Привет студент

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

Концепт «Еда» в русской и английский культурах

 

Annotation

In our diploma work different problems of the concept «Food» language representation are described.

Concept «Food» is a complex mental object in which some definite characteristics in Russian and English cultures are evident.

The structure of this work is the following.

In the first chapter we observe the opinions of different scholars considering such notions as «language», and «culture», «mapping of the world», as well as their points of view of «concept».

In the second chapter we deal with the language representation of the concept «Food» in Russian and English.

We analyzed lexical and phraseological units together with proverbs and sayings forming the concept «Food». We found them in English-English, etymological, phraseological dictionaries and in the dictionaries of proverbs and sayings.

Diploma work is printed on 77 pages and contains 6 tables and 2 drawings. We used about 60 works of different scholars, and 22 other sources.

 

Введение

 

Языковое выражение концепта «еда» способствует пониманию природы культурного смысла, закрепляемого за языковым знаком, а также культуры и традиций народа. Концепт «Еда» представляет собой ментальное образование, в котором могут быть выделены признаки, частично совпадающие в русской и английской культурах. Этим и определён выбор темы дипломной работы.

Актуальность исследования определяется тем, что еда во всём объёме и многообразии является одним из важнейших факторов жизнедеятельности, что находит воплощение в языке и коммуникативной деятельности, однако специфика этого концепта в русском и английском языках изучена еще недостаточно. Русская и английская языковые картины мира имеют общие и отличительные признаки, но описания их применительно к концепту «Еда» не проводилось.

Актуальным является также исследование феномена еды как отдельной, культурной области жизни, без которой невозможно существование человека, когнитивно-смысловых компонентов, формирующих концепт «Еда». Актуальна и проблема названия типов еды.

Объектом исследования выступает концепт «еда».

Предметом исследования являются особенности языковой репрезентации концепта «еда» в русской и английской лингвокультурах.

Материалом работы стали выборка лексем и фразеологизмов, пословиц, поговорок, входящих в концепт «Еда», конструкций с ними из двуязычных, толковых, этимологических, синонимических, фразеологических словарей русского и английского языков, словарей пословиц, поговорок (Ю.Д. Апресян, Ф.И. Буслаев, О.А. Дмитриева, М.В. Буковская и др., «Большой англо-русский словарь», В.И. Даль. «Толковый словарь живого великорусского языка», «Longman Dictionary of Contemporary English», «Лонгман, Словарь современного английского языка», «Oxford Guide to British and American Culture», «Оксфордский справочник по британской и американской культуре», Longman Dictionary of English Language and Culture и др., а также произведений русских и английских писателей.

Цель работы заключается в исследовании и описании основных характеристик концепта «Еда» в русской и английской лингвокультурах.

Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие задачи:

1) рассмотреть такие понятия как: «язык», «культура», «картина мира», «языковая картина мира», как элементы системы представлений человека об окружающей действительности;

2) дать характеристику понятию «концепт»;

3) выявить национально-культурные особенности концепта «Еда» в русском и английском языках.

В работе мы опирались на концепции отечественных и зарубежных ученых, специалистов в области лингвистики, лингвокультурологии (А. Вежбицкая; В.Н. Телия; Ю.С. Степанов; Д.С. Лихачёв; Ю.Д. Апресян; Е.С. Кубрякова; В.А. Маслова; В.И. Карасик; В. фон Гумбольдт, С.Г. Тер-Минасова, Л.Ю. Буянова и др.).

Новым является выявление и характеристика компонентов концепта «Еда» в аспекте его представления в художественном и других типах текстов.

Методы исследования обусловлены спецификой объекта, языкового материала, целей и задач работы. Использовались описательный метод, метод сплошной выборки языкового материала из источников; классификация языкового материала; элементы количественного анализа.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения и приложений.

Первая глава содержит обзор теоретического материала, вторая глава посвящена исследованию языковых репрезентантов концепта «Еда» в русской и английской культурах.

 

 

• Концепт как лингвистическая и

лингвокультурологическая категория

 

• Язык и культура

 

Для понимания лингвокультурной специфики того или иного сообщества является понятие языковой картины мира, mappіng of the world Е.С. Яковлева рассматривает языковое сознание как часть культурного сознания, так как между осознанием элементов языка и других элементов культуры нет четко выраженной границы. Языковое сознание является воплощением народного миропонимания в языковой форме, в языковых стереотипах [43].

Как известно, язык выражает культуру народа, который на нём говорит, т.е. национальную культуру. Две национальные культуры никогда не совпадают полностью, каждая культура состоит из национальных и интернациональных единиц; при этом язык рассматривается в тесной связи с фактами общественной жизни его носителей, с их историей, географией, бытом, культурой и литературой.

Исследователи отмечают, что слова с особыми культурно-специфичными значениями отражают не только образ жизни, характерный для языкового коллектива, но и образ мышления [14]. В основе семантических систем разных языков лежат понятия, сформированные в сознании представителей лингвокультурной общности [43].

В лингвистических исследованиях отмечается значимость универсальных факторов для формирования понятий, единство материального мира, условий жизни, общая деятельность, общность механизмов восприятия действительности [43].

Национально-культурная составляющая является важной при анализе концепта. Ее содержание представляет собой соотнесение языковых значений с той или иной культурой.

Проблема взаимосвязи языка и культуры рассматривается давно и разрабатывается в различных направлениях. Первые попытки решения этой проблемы находят свое отражение в трудах В. фон Гумбольдта. Основные положения его концепции:

• материальная и духовная культура воплощаются в языке;
• всякая культура национальна, ее национальный характер выражен в языке посредством особого видения мира;
• языку присуща специфическая для каждого народа внутренняя форма;
• внутренняя форма языка - это выражение «народного духа», его культуры;

5)    язык есть связующее звено между человеком и окружающим его миром [18].

Даже владея одним и тем же языком, люди не всегда могут правильно понять друг друга, и причиной этого часто является именно расхождение культур.

Речь человека складывается из слов. Слова нужны, чтобы можно было общаться, без них общение «возможно, но оно и затруднительно, и бедно» [43]. Слова связывают людей, слова объединяют людей через общение. Без общения нет общества, без общества нет человека социального, нет человека культурного, человека разумного. Все слова складываются в язык. [43].

Все определения языка пред­ставителей разных эпох, стран и школ сходятся в главном: язык — это средство общения, средство выражения мыслей. В языке находят свое отражение и формируются ценности, идеалы и установки людей, то, как люди думают о мире и о своей жизни в этом мире.

«Язык — совокупность всех слов народа и верное их сочетание, для передачи мыслей своих» [27].

«Язык — всякая система знаков, пригодная для того, чтобы служить средством общения между индивидами» [32].

«Язык — стихийно возникшая в человеческом обществе и развива­ющаяся система дискретных (членораздельных) звуковых знаков, слу­жащая для целей коммуникации и способная выразить всю совокуп­ность знаний и представлений человека о мире» [4].

«Язык — исторически сложившаяся система звуковых, словарных и грамматических средств, объективирующая работу мышления и являю­щаяся орудием общения, обмена мыслями и взаимного понимания лю­дей в обществе» [32].

«Language — a system of communication consisting of a set of small parts and a set of rules which decide the ways in which these parts can be combined to produce messages that have meaning. Human language consists of words that are usually spoken or written» [60].

Важнейшая фун­кция языка заключается в том, что он хранит культуру и передает ее из поколения в поколение. Именно поэтому язык играет решающую роль в формировании личности, на­ционального характера, этнической общности, народа, нации. Как известно, в разных языках существуют специальные термины для обозначения объектов материальной культуры (например, еда, напитки). Наличие таких терминов связано с существованием особых обычаев, особенностями системы ценностей, характерной для данной культуры [4].

Слово «культура» в качестве исходного имеет латинское «Colere», что означает «возделывание, воспитание, развитие, почитание, культ». С XVIII века под культурой начинают понимать все, что появилось благодаря деятельности человека, его целенаправленным размышлениям. Со второй половины XVIII века это слово начали употреблять в качестве научного термина. Термин «культура» многозначен и используется разными авторами в различном значении [14].

В Большом Энциклопедическом Словаре дается следующее определение термина: «Культура – исторически определенный уровень развития общества, творческих сил и способностей человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, в их взаимоотношениях, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях» [4].

В Кембриджском Словаре предложено такое определение термина «культура»: «Culture — the way of life, especially general customs and beliefs of a particular group of people at a particular time» [52].

Э.Б. Тэйлор сформулировал этнографическое определение феномена культуры: «культура слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества» [44].

А. Вежбицкая придерживается определения, данного Клиффордом Герцем: «Культура – исторически передаваемая модель значений, воплощенных в символах, система наследуемых представлений, выраженных в форме символов, при помощи которых люди общаются между собою и на основе которых фиксируются и развиваются их знания о жизни и жизненные установки» [14]. Из данного определения следует, что те символы, при помощи которых общаются люди, и есть язык. То есть культура – это исторически передаваемая модель значений, воплощенных в языке. Язык является лучшим доказательством реальности «культуры».

Рассмотрим соотношение языка и культуры. Их тесная взаимосвязь очевидна, они имеют много общего:

• язык и культура – это такие формы сознания, которые отображают мировоззрение человека;
• культура и язык существуют в диалоге между собой (так как субъектом культуры и языка является индивид, средством взаимодействия между индивидами является язык, а язык может быть средством передачи культуры из поколения в поколение, то можно сказать, что между культурой и языком существует «диалог» или передача информации);
• субъект культуры и языка – индивид;
• язык и культура имеют общую черту – нормативность;
• одним из важных свойств культуры и языка является историзм [38].

Итак, язык и культура взаимосвязаны в коммуникативных процессах, в формировании языковых способностей человека, в формировании общественного человека.

Наряду с общими признаками, существуют и различия:

• «в языке как феномене преобладает установка на массового адресата, в то время как в культуре ценится элитарность» [3];
• культура – это такая знаковая система, которая не способна организовываться самостоятельно [3];
• язык и культура - это разные знаковые системы.

Культура не соответствует языку абсолютно, культура лишь подобна языку структурно. Соотношение языка и культуры представляет собой сложную картину, для освещения разных сторон которой было выдвинуто несколько подходов:

Первый подход был предложен В.фон Гумбольдтом и А. А. Потебней. Суть данного подхода: язык - такая окружающая нас среда, вне которой и без участия которой мы не можем жить. Следовательно, «будучи средой нашего обитания, язык не существует вне нас как объективная данность, он находится в нас самих, в нашем сознании, нашей памяти; он меняет свои очертания с каждым движением мысли, с каждой новой социально-культурной ролью» [18].

Второй подход разрабатывался отечественными учеными-философами С.А. Атановским, Г. А. Брутяном, Е. И. Кукушкиным, Э. С. Маркаряном. Суть его заключается в том, что взаимосвязь языка и культуры оказывается движением в одну сторону. Так как язык отражает действительность, а культура является неотъемлемым компонентом этой действительности, то и язык - это простое отражение культуры. Изменения действительности ведут за собой изменения в языке [32].

В.Л. Маслова в своих рассуждениях о взаимосвязи языка и культуры выделяет еще один подход. Она считает, что язык является фактом культуры, так как он:

- составная часть культуры, которую мы наследуем от наших предков;

- основной инструмент, посредством которого мы усваиваем культуру;

- важнейшее из всех явлений культурного порядка [32].

Итак, язык – это составная часть культуры и ее орудие, это «действительность нашего духа, лик культуры; он выражает в «обнаженном виде» специфические черты национального мышления.

Язык — «зеркало» культуры, в нем отражается не только окружающий человека мир, не только условия его жизни, но и об­щественное самосознание народа, его менталитет, национальный ха­рактер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира. В нем от­ражается окружающий нас мир. За каждым словом стоит предмет или явле­ние реального мира. Язык отражает все: географию, климат, историю, условия жизни. Отражение мира в языке — это коллективное творчество народа, говорящего на этом языке, и каж­дое новое поколение получает с родным языком «полный комплект культуры», в котором уже заложены черты национального характера, мировоззрение, мораль и так далее. [32].

«Соотношение между реальным миром и языком можно представить следующим образом:

 

Реальный мир                              Язык

 

Предмет, явление    Слово

 

Однако между миром и языком стоит мыслящий человек, носитель языка» [43].

Наличие тесной связи и взаимозависимости между языком и его носителями очевидно.

Язык, как способ выразить мысль и передать ее от человека к чело­веку связан с мышлением. Слово отражает не сам предмет реальности, а то его видение, которое навязано носителю языка имеющимся в его сознании представлением об этом предмете. Поскольку наше сознание обусловлено как коллективно (образом жизни, обычаями, традициями), так и индивидуально (специфи­ческим восприятием мира, свойственным данному конкретному индивидууму), то язык отражает действительность не прямо, а «через два зиг­зага: от реального мира к мышлению и от мышления к языку» [43].

 

Реальный мир Мышление Язык

 

Язык, мышление и культура взаимосвязаны на­столько тесно, что практически составляют единое целое, которое состоит из этих трех компонентов, ни один из которых не может функционировать, а, следовательно, и существовать без двух других. Язык, мышление и культура соотносятся с реальным миром, противостоят ему, зависят от него, отра­жают и одновременно формируют его. Язык является также носителем культуры, он передает сокровища на­циональной культуры, которые хранятся в нем и передаются из поколения в поколение. Овладевая родным языком, дети усваивают вместе с ним и культурный опыт предшествующих поколений.

«Язык — орудие, инструмент культуры. Он формирует личность чело­века, носителя языка, через навязанные ему языком и заложенные в языке видение мира, менталитет, отношение к людям, то есть че­рез культуру народа, пользующегося данным языком как средством об­щения» [43].

Язык не существует вне культуры, он оказывается составной частью культуры. Язык способствует тому, что культура может быть как средством общения, так и средством разобще­ния людей.

Проблема взаимосвязи языка и культуры не новая. Культуру стали рассматривать не просто как смежную с лингвистикой науку, а как феномен, без глубокого анализа которого «нельзя постичь тайны человека, тайны языка и текста» [32]. В лингвистике конца XX века стало возможным принять следующий постулат: язык теснейшим образом связан с культурой; он прорастает в нее, развивается в ней и выражает ее.

Лингвокультурология является самостоятельным направлением лингвистики, которое сформировалось в 90-е годы XX века. Термин «лингвокультурология» появился в последнее десятилетие в связи с работами фразеологической школы, возглавляемой В.Н.Телия [43].

«Лингвокультурология - это отрасль лингвистики, возникшая на стыке лингвистики и культурологии и исследующая проявления культуры народа, которые отразились и закрепились в языке» [37]. «Лингвокультурология – сравнительно молодая филологическая дисциплина синтезирующего типа, возникшая на стыке лингвистики и культурологии и рассматривающая язык как воплощение культуры» [37].

В.Н. Телия определяет лингвокультурологию как часть этнолингвистики, посвященную изучению и описанию соотношения языка и культуры в их взаимодействии [42].

Возникновение и развитие лингвокультурологии в нашей стране связано с «преобладанием лингвокультурологического подхода к преподаванию иностранных языков» [42].

Лингвокультурология как самостоятельная наука должна решать специфические задачи и при этом ответить на ряд вопросов:

• как культура участвует в образовании языковых концептов;
• к какой части значения языкового знака прикрепляются «культурные смыслы»;
• осознаются ли эти смыслы говорящим и слушающим и как они влияют на речевые стратегии;
• существует ли в реальности культурно-языковая компетенция носителя языка («естественное владение языковой личностью процессами речепорождения и речевосприятия и, что особенно важно, владение установками культуры; для доказательства этого нужны новые технологии лингвокультурологического анализа языковых единиц») [42];
• каковы концептосфера (совокупность основных концептов данной культуры) и дискурсы культуры;
• как систематизировать основные понятия данной науки [42].

В.Л. Маслова предлагает рассматривать тексты разных типов, так как культурная информация, содержащаяся в языковых единицах, имеет характер скрытый за их языковым значением. Приобщение человека к культуре происходит путем «присвоения» им «чужих» текстов. Как элемент мира, текст «вбирает в себя мир, становится всем миром, замещает собой весь мир для читателя» [32]. Для этого очень важен анализ текста.

Как уже отмечалось, язык и культура – два неразрывно существующих явления. Они взаимно отражают и дополняют друг друга, т.к. культура – это совокупность концептов и отношений между ними.

Суммируя все вышесказанное, можно сделать вывод о том, что язык – это система знаков, стихийно возникшая в человеческом обществе и служащая средством коммуникации между индивидами. Культура – это исторически сложившаяся модель значений, передаваемых из поколения в поколение; это образ жизни общества. Субъектом языка и культуры является индивид. Люди общаются и передают информацию посредством языка. Таким образом, язык хранит и передает культуру из поколения в поколение. Язык является орудием создания, развития и хранения культуры.

 

• Языковая картина мира

 

Языковая картина мира (ЯКМ) отображает обиходный, культурный или исторический опыт языкового коллектива. К рассмотрению специфики картины мира исследователи подходят с разных позиций: одни берут за исходное язык, анализируют факты сходства или расхождения и говорят о языковой картине мира; для других исходной является культура, языковое сознание членов лингвокультурной общности, а в центре внимания оказывается образ мира.

В. фон Гумбольдт был одним из первых лингвистов, кто обратил внимание на национальное содержание языка и мышления, отмечая, что «различные языки являются для нации органами их оригинального мышления и восприятия» [18]. Каждый человек имеет субъективный образ некоего предмета, который не совпадает полностью с образом того же предмета у другого человека. Объективироваться это представление может только, прокладывая «себе путь через уста во внешний мир». Слово, таким образом, несет на себе груз субъективных представлений, различия которых находятся в определенных рамках, так как их носители являются членами одного и того же языкового коллектива, обладают определенным национальным характером и сознанием. По В. фон Гумбольдту, именно язык оказывает влияние на формирование системы понятий и системы ценностей. Эти его функции, а также способы образования понятий с помощью языка, считаются общими для всех языков. В основе различий лежит своеобразие духовного облика народов - носителей языков, но главное несходство языков между собой состоит в форме самого языка, «в способах выражения мыслей и чувств» [18].

В. фон Гумбольдт рассматривает язык как «промежуточный мир» между мышлением и действительностью, при этом язык фиксирует особое национальное мировоззрение. В. фон Гумбольдт говорит о разнице между понятиями «промежуточный мир» и «картина мира». Первое - это статичный продукт языковой деятельности, определяющий восприятие действительности человеком. Единицей его является «духовный объект» - понятие. Картина мира - это подвижная, динамичная сущность, так как образуется она из языковых вмешательств в действительность. Единицей ее является речевой акт.

В формировании обоих понятий огромная роль принадлежит языку: «Язык - орган, образующий мысль, следовательно, в становлении человеческой личности, в образовании у нее системы понятий, в присвоении ей накопленного поколениями опыта языку принадлежит ведущая роль» [18].

Л. Вайсгербер ввел в научную терминологическую систему понятие «языковая картина мира» [12]. Основными характеристиками языковой картины мира по Л. Вайсгерберу, являются следующие:

1) языковая картина мира - это система духовных содержаний, определяющих своеобразие культуры и менталитета данной языковой общности, и языковых, обусловливающих существование и функционирование самого языка;

2) языковая картина мира есть следствие исторического развития этноса и языка, и является причиной своеобразного пути их дальнейшего развития;

3) языковая картина мира как единый «живой организм» чётко структурирована и в языковом выражении является многоуровневой. Языковая картина мира обусловливает суммарное коммуникативное поведение, понимание внешнего мира природы и внутреннего мира человека и языковую систему;

4) языковая картина мира изменчива во времени и подвержена развитию;

5) языковая картина мира создает однородность языковой сущности, способствуя закреплению языкового и культурного её своеобразия в видении мира и его обозначения средствами языка,

6) языковая картина мира существует в однородном своеобразном самосознании языковой общности и передается последующим поколениям через особое мировоззрение, правила поведения, образ жизни, запёчатлённые средствами языка,

7) картина мира какого-либо языка и есть та преобразующая сила языка, которая формирует представление об окружающем мире через язык как «промежуточный мир» у носителей этого языка,

8) языковая картина мира конкретной языковой общности и есть её общекультурное достояние [12].

Восприятие мира осуществляется мышлением с участием средств родного языка: «Нет сомнения в том, что многие укоренившиеся в нас воззрения и способы поведения и отношения оказываются «выученными», то есть общественно обусловленными, как только мы проследим сферу их проявления по всему миру» [2].

Язык как деятельность рассматривается и в трудах Л. Витгенштейна. По мнению этого учёного, мышление имеет речевой характер и является деятельностью со знаками. Л. Витгенштейн выдвигает следующее положение: жизнь знаку дает его употребление. При этом «значение, которое присуще словам, не является продуктом нашего мышления» [15]. Значение знака есть его применение в соответствии с правилами данного языка и особенностями той или иной деятельности, ситуации, контекста. Поэтому одним из важнейших вопросов для Л. Витгенштейна является соотношение грамматического строя языка, структуры мышления и структуры отображаемой ситуации. В какой мере человек владеет языком, в такой степени он знает мир. Языковая единица представляет собой не некое лингвистическое значение, а понятие, поэтому Л. Витгенштейн не разграничивает языковую картину мира и картину мира в целом.

Разграничение понятий картина мира и языковая картина мира было сделано Э. Сепиром и Б. Уорфом, утверждавшими, что «представление о том, что человек ориентируется во внешнем мире, по существу, без помощи языка и что язык является всего лишь случайным средством решения специфических задач мышления и коммуникации, - это всего лишь иллюзия. В действительности «реальный мир» в значительной мере неосознанно строится на основе языковых привычек той или иной социальной группы» [45]. Употребляя сочетание «реальный мир», Э. Сепир имеет в виду «промежуточный мир», включающий язык со всеми его связями с мышлением, психикой, культурой, социальными и профессиональными феноменами. Поэтому он утверждает, что «современному лингвисту становится трудно ограничиваться лишь своим традиционным предметом. Он не может не разделять взаимных интересов, которые связывают лингвистику с антропологией и историей культуры, с социологией, психологией, философией и – в более отдаленной перспективе – с физиологией и физикой» [45].

Современные представления о ЯКМ выглядят следующим образом.

Язык – факт культуры, составная часть культуры, которую мы наследуем, и одновременно ее орудие. Культура народа вербализуется в языке, именно язык аккумулирует ключевые концепты культуры, транслируя их в знаковом воплощении – словах. Создаваемая языком модель мира есть субъективный образ объективного мира, она несет в себе черты человеческого способа миропостижения [13].

Данную точку зрения разделяет В.А. Маслова: «Языковая картина мира – это общекультурное достояние нации, она структурирована, многоуровнева. Именно языковая картина мира обусловливает коммуникативное поведение, понимание внешнего мира и внутреннего мира человека. Она отражает способ речемыслительной деятельности, характерной для той или иной эпохи, с ее духовными, культурными и национальными ценностями» [32].

С. Х. Ляпин под ЯКМ понимает зафиксированную в языке и специфическую для мира – это своего рода мировидение через призму языка» [31].

«Языковая картина мира» - это «взятое во всей совокупности, все концептуальное содержание данного языка» [31].

Понятие языковой картины мира, как считает Ю.Д. Апресян, «представляет отраженные в естественном языке способы восприятия и концептуализации мира, когда основные концепты языка складываются в единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка [2].

Языковая  картина мира отличается от «научной» картины. При этом отраженные в языке представления не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, представления о внутреннем мире человека, которые отражают опыт десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и служат надежным проводником в этот мир [2] .

Языковая картина мира, как отмечает Г.В. Колшанский, базируется на особенностях социального и трудового опыта каждого народа. Эти особенности находят свое выражение в различиях лексической и грамматической репрезентации явлений и процессов, в сочетаемости тех или иных значений, в их этимологии. В языке «закрепляется все разнообразие творческой познавательной деятельности человека (социальной и индивидуальной)», которая заключается в том, что «он в соответствии с необозримым количеством условий, являющихся стимулом в его познании, выбирает и закрепляет одно из бесчисленных свойств предметов и явлений и их связей. Этот человеческий фактор наглядно просматривается во всех языковых образованиях [26].

Итак, понятие ЯКМ предполагает, что каждый язык рисует свою картину, изображающую действительность несколько иначе, чем это делают другие языки.

Языковая картина мира отражает реальность через культурную картину мира. «Идея существования национально-специфических языковых картин мира зародилась в немецкой филологии конца XVIII — начала XIX в. (Михаэлис, Гердер, Гумбольдт). Речь идет, во-первых, о том, что язык как идеальная, объективно существующая структура подчиняет себе, организует восприятие мира его носителями. А во-вторых, о том, что язык образует собственный мир, как бы наклеенный на мир действительный» [18] .

Языковая картина мира — это самая существенная часть культурной (концептуальной) картины. Однако языковая картина беднее культурной, поскольку в создании последней участвуют, наряду с языковым, и другие виды мыслительной деятельности, а также в связи с тем, что знак всегда не точен и основывается на каком-либо одном признаке.

Язык — часть культуры, но и культура — только часть языка. Значит, языковая картина мира не полностью поглощена культурной, если под последней понимать образ мира, преломленный в сознании человека, то есть мировоззрение человека, создавшееся в результате его физического опыта и духовной деятельности. Духовная и физическая деятельности человека неотделимы друг от друга, и исключение любой из этих двух составляющих неправомерно [16].

Итак, культурная и языковая картины мира тесно взаимосвязаны, находятся в состоянии взаимодействия и восходят к реальному миру, окружающему человека.

Содержание, семантика, значение языковых единиц, в первую очередь слова, — это соотнесенность звукового или графического комплекса с предметом или явлением реального мира. Языковая семантика открывает путь из мира собственно языка в мир реальности. Эта ниточка, связывающая два мира, опутана культурными представлениями о предметах и явлениях культурного мира, свойственных данному речевому коллективу в целом и индивидуальному носителю языка в частности [7].

Путь от внеязыковой реальности к понятию и далее к словесному выражению неодинаков у разных народов, что обусловлено различиями истории и условий жизни этих народов, спецификой развития их общественного сознания. Соответственно, различная языковая картина мира у разных народов. Это проявляется в принципах категоризации действительности, материализуясь и в лексике, и в грамматике [22].

Разумеется, национальная культурная картина мира первична по отношению к языковой. Она полнее, богаче и глубже, чем соответствующая языковая. Однако именно язык реализует, вербализует национальную культурную картину мира, хранит ее и передает из поколения в поколение. Язык фиксирует далеко не все, что есть в национальном видении мира, но способен описать все [7].

Наиболее наглядной иллюстрацией может служить слово, основная единица языка и важнейшая единица обучения языку. Слово — не просто название предмета или явления, определенного «кусочка» окружающего человека мира. Этот кусочек реальности был пропущен через сознание человека и в процессе отражения приобрел специфические черты, присущие данному национальному общественному сознанию, обусловленному культурой данного народа.

Однако в действительности путь от реальности к слову (через понятие) сложен, многопланов и зигзагообразен. Усваивая чужой, новый язык, человек одновременно усваивает чужой, новый мир. С новым иностранным словом учащийся как бы транспонирует в свое сознание, в свой мир понятие из другого мира, из другой культуры. Таким образом, изучение иностранного языка (особенно на начальном, достаточно продолжительном этапе, дальше которого, к сожалению, многие изучающие язык не продвигаются) сопровождается своеобразным раздвоением личности [22].

Именно эта необходимость перестройки мышления, перекраивания собственной, привычной, родной картины мира по чужому, непривычному образцу и представляет собой одну из главных трудностей (в том числе и психологическую) овладения иностранным языком, причем трудность неявную, не лежащую на поверхности, часто вообще не осознаваемую учащимися (а иногда и учителем), что, по-видимому, и объясняет недостаток внимания к этой проблеме.

Итак, одно и то же понятие, один и тот же кусочек реальности имеет разные формы языкового выражения в разных языках — более полные или менее полные. Слова разных языков, обозначающие одно и то же понятие, могут различаться семантической емкостью, могут покрывать разные кусочки реальности. Кусочки мозаики, представляющей картину мира, могут различаться размерами в разных языках в зависимости от объема понятийного материала, получившегося в результате отражения в мозгу человека окружающего его мира. Способы и формы отражения, так же как и формирование понятий, обусловлены, в свою очередь, спецификой социокультурных и природных особенностей жизни данного речевого коллектива. Расхождения в языковом мышлении проявляются в ощущении избыточности или недостаточности форм выражения одного и того же понятия, по сравнению с родным языком изучающего иностранный язык.

Понятие языковой и культурной картин мира играет важную роль в изучении иностранных языков. Интерференция родной культуры осложняет коммуникацию ничуть не меньше родного языка. Изучающий иностранный язык проникает в культуру носителей этого языка и подвергается воздействию заложенной в нем культуры. На первичную картину мира родного языка и родной культуры накладывается вторичная картина мира изучаемого языка [26].

Вторичная картина мира, возникающая при изучении иностранного языка и культуры, — это не столько картина, отражаемая языком, сколько картина, создаваемая языком [30].

Взаимодействие первичной и вторичной картин мира — сложный психологический процесс, требующий определенного отказа от собственного «я» и приспособления к другому видению мира. Под влиянием вторичной картины мира происходит переформирование личности. Разнообразие языков отражает разнообразие мира, новая картина высвечивает новые грани и затеняет старые.

Американский лингвист Б. Уорф замечает, что «носители разных языков по-разному воспринимают факты и явления, поскольку эти факты и явления по-разному выражены и сформулированы на их языках» [45].

Согласно точке зрения Н.Ф. Алефиренко, «в языковом значении кодируется только часть мыслительной информации, в то время как другая ее часть представляется образами экстралингвистического характера» [1]. Cлова разных языков, передающие одно и то же понятие, могут различаться семантически, что зависит от объема понятий. Способы и формы отражения так же, как и формирование понятий, обусловлены спецификой социокультурных особенностей данного речевого коллектива. Расхождение в языке проявляется в избыточности или недостаточности форм выражения одного и того же понятия в разных языках. Например, кроме точных эквивалентов, в русском и английском языках существуют языковые единицы, способные описать переводимое явление. Например, «обед» чаще переводится как «lunch», хотя под обедом русские люди обычно подразумевают набор из нескольких блюд, в том числе и первое (суп, борщ, щи и пр.), тогда как в сознании жителей США слово lunch вызывает образы сэндвича с чашкой кофе или колы [6].

При сравнении идиоматических выражений в разных языках, ученые говорят как о наличии общего элемента, объединяющего эти выражения, так и о и специфическом различии в форме. Например, не следует принимать желаемое за действительное:

не говори «гоп», пока не перепрыгнешь,

never cackle tіll your egg іs laіd («не кудахтай, пока не снес яичка»), (не следует) делить шкуру неубитого медведя, цыплят по осени считают, хвали день вечером и т.д.

Фразеологические единицы любого языка это продукты языкового сознания как опыта поколений данного народа. Фразеологические единицы выражены в языковых структурах, поэтому их интерпретация может быть адекватной лишь при учете не только самого языкового выражения, но и знания о действительных ситуациях, приобретенных русским или   англичанином на основе как своего индивидуального и общественного опыта, закрепленного и переданного в языковых формах (текстах) [7]. Особенности языкового сознания накладывают свой отпечаток на фразеологические единицы (ФЕ) русского и английского языков и составляют национальный   языковой характер народов.

Поэтому русские ФЕ известны и понятны в большинстве носителям русского языка и входят в их мировосприятие как неотъемлемая часть общей картины реальности.

Для англичан они наполнены национальным колоритом и могут быть даже непонятны, если картина мира русских значительно отличается от картины мира англичан [28].

Языковые картины мира чрезвычайно разнообразны. Идеи, заключенные в значениях слов родного языка, воспринимаются как нечто само собой разумеющееся, и возникает иллюзия, что так вообще устроена жизнь. Но при сопоставлении разных языковых картин мира обнаруживаются значительные расхождения между ними, причем иногда весьма существенные. Так, для носителей русского языка кажется очевидным, что психическая жизнь человека состоит из интеллектуальной и эмоциональной, причем интеллектуальная жизнь связана с головой, а эмоциональная – с сердцем. Мы говорим, что у кого-то светлая голова или доброе сердце; запоминая что-либо, храним это в голове, а чувствуем сердцем; переволновавшись, хватаемся за сердце. Кажется, что иначе и быть не может, но что для носителей некоторых африканских языков вся психическая жизнь может концентрироваться в печени, они говорят о том, что у кого-то «умная печень» или «добрая печень», а когда волнуются, подсознательно чувствуют дискомфорт в печени. Это связано не с особенностями их анатомии, а с языковой картиной мира, к которой они привыкли [30].

Наиболее важные для языка идеи повторяются в значении многих языковых единиц и являются «ключевыми» для понимания картины мира.

Одним из ключевых сквозных мотивов русской языковой картины мира является, например, внимание к нюансам человеческих отношений. Для русской культуры родственные отношения обладают не только           ценностью, но и эмоциональной насыщенностью. При этом любовь к своим не сопровождается равнодушием или недоброжелательством по отношению к чужим. Напротив, родственная теплота служит образцом доброго отношения к людям вообще. Русский язык подтверждает традиционное представление о широте и щедрости русской души [29].

Ключевым концептом в языковой картине мира у разных народов считается отношение к дому.

Англичане говорят: an Englіshman home іs hіs castle! – дом             англичанина – это его крепость. В этой фразе отражено не только             английское отношение к собственности, но и сама жизненная позиция             англичан, сам национальный характер.

Русское слово «дом» можно считать эквивалентом английского «house»; однако эти слова совпадают лишь в двух значениях: «здание, строение» (например, каменный дом – a stone house) и «династия» (например, дом Романовых – the House of Romanovs). Во всех остальных значениях эти слова не совпадают. Русское «дом» имеет также значение «домашний очаг», «место жительства человека», в котором оно соответствует другому английскому слову, а именно home. Дом в русском языке имеет также значение «учреждение», причем в этом значении оно каждый раз переводится на английский язык по-разному, в зависимости от того, о каком конкретно учреждении идет речь; ср. детский дом – chіldren’s home или orphanage; торговый дом – commercіal fіrm; сумасшедший дом   (разг.) – lunatіc asylum; исправительный дом – reformatory и пр. [28].

Данные примеры доказывают, что русское «дом» шире по значению и             употребительности, чем английское «house». Однако даже если           рассмотреть те речевые ситуации, в которых «дом» и «house» совпадают           по семантике, а значит, должны быть эквивалентны, необходимо             учитывать разницу культур на уровне если не реальных предметов, то             представлений и понятий о них. Иначе говоря, понятие, выражаемое             русским словом «дом», и то, что стоит за английским словом «house»,           – это разные вещи, определяемые разными культурами.

В языке может отсутствовать эквивалент для выражения того или иного понятия, часто вызванное отсутствием и самого понятия. Сюда относится так называемая безэквивалентная лексика, то есть слова, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими понятиями другого языка. Обозначаемые ими понятия или предметы мысли (things meant ) уникальны и присущи только данному миру и, соответственно, языку[28].

При необходимости язык заимствует слова для выражения понятий, свойственных чужому языковому мышлению, из чужой языковой среды. Если в русскоязычном мире отсутствуют такие напитки, как виски и эль, а в англоязычном мире нет таких блюд, как блины и борщ, то данные понятия выражаются с помощью слов, заимствованных из соответствующего языка. Это могут быть слова, обозначающие предметы национальной культуры (blini , vodka ; виски, эль) [28].

Безэквивалентная лексика, несомненно, наиболее ярко и наглядно иллюстрирует идею отражения языком действительности, однако ее удельный вес в лексическом составе языка ее немного: в русском языке это 6-7%.

Бывают ситуации, когда одно и то же понятие по-разному словесно выражается в разных языках. Например такие способы выражения того факта внеязыковой реальности:

Royal fish (the fish in which the crown has special rights : sturgeon , whale) королевская рыба (рыба, особые права на которую принадлежат Короне: осетр, кит)].

Царская водка (смесь кислот, растворяющая золото) [28].

Предполагается, что большинство слов в разных языках эквивалентны, в их основе лежит межъязыковое понятие, то есть они отражают один и тот же кусочек действительности. Считается, что этот пласт лексики наиболее прост для усвоения и перевода. Но язык состоит не из понятий, а из слов, а семантика слова не исчерпывается одним лишь лексическим понятием.

Итак, культурная картина мира — это отражение реальной картины через понятия, сформированные на основе представлений человека, полученных с помощью органов чувств и прошедших через его сознание, как коллективное, так и индивидуальное.

Языковая картина мира специфична и различается у разных народов. Это обусловлено целым рядом факторов: географией, климатом, природными условиями, историей, социальным устройством, верованиями, традициями, образом жизни и т. п.

 

• Понятие и сущность концепта

 

К языковым категориям относится «любая группа элементов, выделяемая на основании общего свойства; это признак, по которому совокупность однородных языковых единиц разбивается на ограниченное количество классов, члены которого характеризуются одним и тем же значением.

Несмотря на разнообразие толкования концепта, исследователи едины во мнении, что концепт – это условная структура. Он не существует вне мышления. Сложность концепта состоит в наличии двусторонней связи между языком и сознанием, т. к. категории сознания реализуются в языковых категориях и одновременно определяется ими; культура определяет концепт (т. е. концепт – ментальная проекция элементов культуры). Соотношение феноменов «язык» и «культура» крайне сложно, поскольку язык является одновременно и частью культуры, и внешним для культуры фактором; язык и речь – сферы, в которых концепт опредмечивается. Понятие-мысль, будучи обозначенным словом, становится концептом. С позиций когнитивной лингвистики доказано, что использование термина «понятие» в традиционном понимании не отвечает требованиям современного этапа в науке о языке. Именно концепт соответствует представлению о тех значениях, образах, этноспецифике, на которые человек опирается и которыми оперирует в процессе мышления. В нем отражена суть процесса познания и человеческой деятельности.

Концепт вбирает в себя все, что принадлежит природе понятия и значения. Но концепт – это и факт культуры. В. Н. Телия предлагает рассматривать концепт как информацию, объединенную и структурированную в виде фрейма. Человек мыслит концептами, которые являются квинтэссенцией его речи и мышления [42].

Концепты выступают в качестве единицы, «которая хранится в национальной памяти носителей языка в вербально обозначенном виде» [42]. В концептах хранится не только индивидуальное знание и опыт, но и знание, общее для всего данного лингвистического сообщества; они – «в некотором роде «коллективное бессознательное» современного … общества» [42]. Практически во всех языках мира есть слова, отмеченные особенной смысловой и эмоциональной нагрузкой: Бог, отец, мать, вера, жизнь, смерть, любовь… Они представляют соответствующие концепты, которые являются универсальными, осмысленными и сложными.

Вслед за С. Х. Ляпиным, В. И. Карасиком под концептом мы понимаем культурно-значимое образование в коллективном сознании, опредмеченное в языковой форме.

По мнению Ю. С. Степанова, «язык представляет собой объективно существующий наиболее полный образец иерархической системы, в которой воплощен принцип «единичное – особенное – всеобщее». Лингвистические категории наблюдаемого уровня… объективно существуют как отдельное (в философском смысле термина…)… лингвистические категории-конструкты… объективно существуют лишь через отдельное и особенное» [40].

Из этого следует, что концепты:

1) сущности, которые в системе языка существуют лишь через отдельное и особенное;

2) представляют собой конструктивные сущности, или конструкты.

Концепт как лингвистическая категория реализуется в системе языка в следующих ипостасях:

1) как знак, имеющий соответствующее содержание;

2) как коммуникативная единица, отражающая специфику ментального своеобразия носителей языка.

Итак, мы можем сделать некоторые выводы.

• Язык – это система знаков, возникшая в человеческом обществе и служащая средством коммуникации между индивидами. Культура – это исторически сложившаяся модель значений, передаваемых из поколения в поколение, это образ жизни общества. Субъектом языка и культуры является индивид. Люди общаются и передают информацию посредством языка. Язык хранит и передает культуру из поколения в поколение.
• Картина мира отражает знания об окружающем мире и репрезентуется в языковой картине мира.

3 Концепт – это условная структура. Он не существует вне мышления. Концепт – это и факт культуры. Введение в лингвистику понятий «концепт», «концептосфера», «языковая картина мира» обусловлено стремлением исследовать связи между языком, сознанием, мышлением и культурой.

 

 

2 Языковая репрезентация концепта «еда» в русской и английской лингвокультурах

 

2.1 «Еда» в произведениях русских и английских писателей

 

Национальная кухня остается одной из наиболее устойчивых форм культуры. При смене места жительства люди с трудом перестраиваются на чужие продукты и блюда. Процесс межкультурной коммуникации и глобализации стирает границы национальных кулинарных школ: везде есть сети Макдональдс, китайские, японские, итальянские рестораны, уничтожаются даже некоторые национальные традиции. Блюда, появившиеся в последнее столетие и даже десятилетия, считаются национальными: соленые огурцы и картошка для русских стали национальными продуктами, и наоборот, салат «оливье» в мире считается «русским салатом».

Различные типы культур и лингвокультур – русская и английская, различные традиции кулинарии, различные кухни и различные принципы наименования продуктов питания и блюд оказываются сопоставимыми, если посмотреть на принципы репрезентации и способы функционирования названий блюд в современных русском и английском языках.

Языковая репрезентация концепта «еда» в русском и английском языках характеризуется многообразием лексико-фразеологических средств, семантические компоненты которых содержат отношение к еде. Концепт «Еда», имея языковое выражение, включает в себя всю коммуникативно значимую информацию, формируясь на основе ключевых слов «есть» и «пить».

Рассмотрим, какие из ключевых слов – названий продуктов питания и блюд служат материалом для формирования концепта «еда».

Английская еда достаточно проста. Есть еда домашняя (как хлеб насущный и как праздничное угощение), есть - традиционная (как часть национальной культуры). За исключением завтрака еда в Англии похожа на еду в других странах. Завтрак, ланч, чай и обед — обычные приемы пищи в Англии. Англичане разборчивы в еде и строго придерживаются определенного времени приема пищи. Англия также известна своими традициями, в том числе - послеобеденный чай, рыба с жареной картошкой актуальны для большого английского завтрака [11].

В русской лингвокультуре нет образных именований блюд. Представления об основных продуктах питания и блюдах русской кухни весьма общие. Однако пословицы, поговорки, загадки русского языка дают информацию о том, какие названия заключают в себе наибольший объем знаний и этнокультурных представлений. Среди них – хлеб (Хлеб – всему голова. Хлеб-соль), соль (насолить кому-либо, соль рассыпать – к ссоре), масло (Кашу маслом не испортишь. Как сыр в масле катается. Масленые глазки. Подмаслить. Чепуха на постном масле. Подливать масла в огонь. Хватит и на хлеб с маслом. Будто маслом по сердцу. Как по маслу. Фига с маслом. Масленица), щи, каша (Щи да каша – пища наша), пироги (Красна изба не углами, красна изба пирогами), блины (Первый блин комом), чай, кисель (За семь верст киселя хлебать. Кисель (о человеке), студень (как студень трясется). Очень большой материал для анализа русских именований блюд дает «Словарь Живаго великорусского языка» В.И. Даля [48].

Однако последние десятилетия внесли коррективы в традиционный список, появились такие безликие обобщенные названия блюд, как второе, выпечка и др. Часть из них становится понятиями определенных коммуникативных ситуаций, часто при присоединении уменьшительных суффиксов: супчик, мороженка, минералка, просто конфетка. Другие приходят из произведений литературы и кино, в том числе, детских: (День варенья. Плюшки. Мишки очень любят мед… Ты неправильно, Дядя Федор, бутерброд ешь). Некоторые названия (вместе с блюдом) приходят из-за границы и в русском языке обрастают национальными коннотациями: оливье, шпроты; позже – кола, суши, фуагра, фондю, доширак. Некоторые названия продуктов сами формируют новые образные словосочетания (деловая колбаса, пальцы как сардельки) [36].

Наименования русских блюд иностранец может узнать из литературных произведений (сказка «Колобок», описание блюд в поэме «Мертвые души» Н.В. Гоголя, рассказ А. Аверченко «Блины Доди» и др.), кино («Какая гадость эта ваша заливная рыба!»), через пословицы, поговорки, фразеологизмы (Не все коту масленица. Как сыр в масле), из определенных коммуникативных ситуаций (набор блюд во время завтрака, обеда, ужина, приема гостей, на фуршете, на банкете) и ритуалов (свадьба, поминки, праздники – Новый год, Рождество, Масленица).

Многие из наименований блюд, имеющихся в классической русской литературе часто непонятны не только иностранцу, но и русскому читателю, поскольку культура традиционной русской еды утрачивается. Коробочка в «Мертвых душах» Гоголя распоряжается «спечь блины, да загнуть пирог пресный с яйцом». У нее на столе оказываются «скородумки, пирожки, шанежки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: припекой с лучком, припекой с маком, припекой с творогом, припекой со сняточками и невесть чего не было». Не анализируя подробно названия блюд мы представляем себе Коробочку как полную и хлопотливую женщину, в доме которой все подчинено ведению хозяйства и, в первую очередь, приготовлению экономичной, разнообразной и сытной пищи. И если русский читатель понимает, что Гоголь приводит наименования традиционных русских мучных блюд, которые в 19 веке были широко распространены, а в настоящее время из-за хлопотности приготовления заменены другими продуктами, то иностранному читателю без комментариев эта информация вряд ли будет понятна.

Непонятно без дополнительных объяснений и русскому, и иностранцу символика ритуальных и праздничных блюд: блины на Масленицу, куличи и крашеные яйца на Пасху, кутья на поминки, хлеб-соль при торжественной встрече. Причем это касается не только исторических мифологических и религиозных традиций. В современном российском обществе существуют уже новые стереотипы, например, такие как оливье и мандарины на Новый год. Они могут иронически восприниматься, но тем не менее они очень живучи. Все эти понятия имеют словесное выражение, закрепленное в лексике, и стали элементами национальной русской культуры [33].

Таким образом, названия продуктов питания и блюд являются неотъемлемой частью национальной лингвокультуры. Эта устойчивая и лексико-семантическая группа формирует национальную картину мира с концептом «еда»: junk food – неполезная для здоровья еда; fast food – букв. «быстрая еда», забегаловка (фаст-фуд); Scotch collapse – жареное мясо с луком; a shepherd is pie – картофельная запеканка с мясным фаршем и луком; Tom and Jerry – горячий пунш, приправленный специями; Irish stew – тушеная баранина с луком и картофелем; dumpling – клецка, яблоко, запеченное в тесте; gooseberry fool – мусс из мятых ягод крыжовника со сливками или заварным кремом; блины – blins/ pancakes; пельмени – pelmeni; щи – shchi/cabbage soup (букв. «суп из капусты»); уха – ukha, борщ – borch; самогон – moonshine (букв. «лунный свет) /home-made vodka (букв. «водка домашнего производства); творог – cottage cheese; каравай – round loaf of bread (букв. «круглая булка хлеба») и др. Исследования этой группы слов может использоваться в практике перевода, преподавании иностранного языка или при освоении «чужой» лингвокультуры.

Эквивалентность переводов на английский язык таких простых слов как завтрак, обед, ужин достаточно сомнительна из-за различий в культурах. Breakfast существует в двух разновидностях: континентальный и английский — с устойчивым и скудным, с точки зрения русских, меню. Русское завтрак — может характеризоваться неограниченным разнообразием кушаний, варьирующихся от разных социальных до территориальных групп, и просто от семьи к семье.

Обед еще больше запутывает картину, потому что это и lunch , и dinner , а вернее ни lunch , ни dinner , не совпадающий ни гастрономически, по набору блюд, ни по времени (lunch в 12.00 — слишком рано , dinner — в 20-21.00 слишком поздно для обеда). Ужин — это и dinner , и supper . Таким образом, вся стройная система «переводов» «разбилась о быт», как сказал бы Маяковский [21].

Реалии русского быта и мифологии являются особенно постоянными и существуют на протяжении истории России: так, лексические единицы борщ, ботвинья, каша, холодец, студень, пельмени, кефир и другие представляют историческую информацию о русской картине мира. Особенности русской национальной кухни объясняются, как правило, климатическими условиями жизни людей. Например, в зимнее время без сытного супа в северных районах России, особенно в Сибири, прожить очень сложно. Чем холоднее климат, тем калорийнее пища, тем медленнее она усваивается. С тем, чтобы в организме был запас внутреннего тепла,   можно, вероятно объяснить популярность первых блюд (супов) в России (щи, уха, борщ, солянка и др.)

Языковые явления отражают общественную и культурную жизнь говорящего коллектива. С этой точки зрения интересно выяснить, как отражаются в языке некоторые понятия и насколько эти понятия обусловлены социальными и культурными факторами на материале современной англоязычной художественной литературы.

Рассмотрев способы лексического выражения понятий «вкусный» — «невкусный», выяснилось, что в современном английском языке понятие отрицательной оценки пищи (русское – невкусный) лексически представлено очень скудно. Основным способом выражения этого понятия является сочетание not good (нехороший). Употребление именно этого словосочетания, а не более резкой в эмоционально-оценочной форме того же понятия bad (плохой), по-видимому, не случайно. В современном английском обществе, как правило, не принято отрицательно отзываться о пище, это не соответствует культурно-этическим требованиям, поэтому данное понятие лексически не детализированно. В рассматриваемых текстах не встретилось ни одного случая выражения понятия «невкусный» в прямой речи.

Понятие положительной оценки пищи – «вкусный» - представлено в языке современной английской и американской литературы гораздо ярче, оно более детализировано, лексически разнообразно. Наряду с очень употребительным словом good (хороший), для выражения понятия «вкусный» используются словосочетания со словами delicious (вкусный), nice (милый), excellent (отличный), perfect (совершенный), fine (прекрасный), splendid (превосходный), appetizing (аппетитный), beautiful (великолепный), savoury (пикантный). Похвалить пищу (даже если она этого и не заслуживает) — одна из норм поведения в современном цивилизованном обществе, в то время как плохо отозваться об угощении — нарушение этой нормы. Это этическое требование отразилось в современном английском языке: понятие положительной оценки пищи выражено лексически «невкусный» чем антонимичное по значению «вкусный» [21].

При анализе текстов выяснилось, что выражение оценки пищи характерно, главным образом, для зажиточных людей, для представителей средних и высших слоев общества, склонных к ее «переоценке» (overstatement). Бедняки же, представители низших слоев общества, гораздо реже выражают свое отношение к еде и склонны к ее «недооценке» (understatement). Это, видимо, можно объяснить тем, что для представителей более зажиточных слоев общества прием пищи — не просто естественная функция, необходимая для поддержания жизни, а еще и определенный социокультурный ритуал, явление общественной жизни, для которого качество пищи имеет существенное значение (например, знаменитое «седло барашка» на торжественных собраниях семьи Форсайтов) [21].

Оценка пищи у зажиточных слоев общества отличается лексическим многообразием и богатством оттенков:

The feature of the feast was red mullet. This delectable fish brought from a considerable distance in a state of almost perfect preservation was first fried, then boned, then served in ice according to a recipe known to a few men of the world (J. Galsworthy).

Гвоздем программы на празднике стала красная кефаль. Восхитительная рыба, привезенная издалека, превосходно сохранившаяся, была сначала поджарена, затем очищена от костей и подана на льду, согласно рецепту, известному лишь нескольким людям на свете [Д. Голсуорси].

«Delicious!» he said. «Exquisite! Who but a Frenchman could make poetry of fish, I ask you?» [Ch . Gorham].

«Великолепно!» — сказал он. «Изысканно! Кто как не француз мог сделать из рыбы поэму, скажите мне!» [Ч. Горхэм].

При описании пищи бедняков используются другие лексические средства, выражающие чаще всего в большинстве случаев словами good (хороший), tasty (вкусный), nourishing (питательный):

«There's no bloddy head room», agreed Slogger, chewing pie with the noisy relish of a man whose missus usually gave him cut bread and dripping. But this was a bloddy good pie ! [A . J . Cronin].

«Нет здесь никакой чертовой передней комнаты», — согласился Слоггер, звучно поглощавший пирог с видом человека, который обычно получал от жены кусок хлеба с говяжьим жиром. А это был чертовски хороший пирог! [А. Дж. Кронин].

Any working - class wife who has thin times will have a fine knowledge of those cuts which are inexpensive and nourishing and also tasty [R. Hoggart].

Любая женщина из рабочей среды, постоянно ограниченная в средствах, прекрасно знает о существовании таких недорогих, питательных и в то же время вкусных кусках мяса [Р. Хоггарт].

Poor old age pensioners used sometimes to simulate a tasty meal by dissolving a penny Oxo in warm water, and having it with bread [R. Hoggart].

Нищим старикам-пенсионерам приходилось порой создавать себе подобие вкусного обеда, разведя кубик бульона «Оксо» в кипятке, потом выпивая его с куском хлеба [Р. Хоггарт].

В пище бедняков, таким образом, главным достоинством является ее питательность, «существенность», то есть то, что передается словами nourishing (питательный) и tasty (вкусный). Оценка пищи бедняков с помощью таких слов, как exquisite (изысканный), delectable (восхитительный), даже delicious (очень вкусный) не обнаружена в анализируемых произведениях.

Способы выражения положительной или отрицательной оценки пищи могут быть обусловлены и такими факторами, как возраст, пол, уровень образования говорящего. Тенденция к индивидуальной оценке, характерная для молодых людей, отчетливо прослеживаются в следующих диалогах.

Диалог между бабушкой и внуком:

«Is it a good cake?» she asked intensely. «Yes, mam», he said, wiring into it. « It ' s fair champion » [A . J . Cronin].

«Пирог хороший?» — напряженно спросила она. — «Да, мэм, — ответил он, вгрызаясь в него. — Прямо пирог-чемпион!» [А . Дж . Кронин].

Второй диалог между дедушкой и внуком: Seated at a little marble topped table in the oldes-tablished confectioner's, the Rector watched his grandson eat strawberry ice. « Good ?» — « Awfully » [A . J . Cronin].

Сидя за маленьким мраморным столиком в старинной кондитерской, ректор смотрел, как его внук ест клубничное мороженое: «Вкусно?» — «Обалденно!» [А. Дж. Кронин].

В советской литературе застолье часто образует композицию произведения. Основной темой этой прозы является жизнь обычного деревенского или городского жителя. Выделяют такие события как, семейные ссоры, семейные праздники, совместные обеды, ужины, дружеские беседы и т.д. Особое внимание уделяется лирической прозе (В. Солоухин «Мед на хлебе», «Третья охота»;  Ф. Абрамов «Трава-Мурава»), посвященной описанию целебных свойств еды и методов приготовления блюд из различных продуктов, герой в этих произведениях отсутствует [33].

Мы рассмотрели заголовки произведений, содержащие лексику концепта «Еда», поскольку в заголовке часто концентрируется смысл текста, развертывание которого происходит на протяжении всего произведения. В заглавии содержались:

- лексические единицы, характеризующие природные продукты: (К. Абатуров «Липовый мед», В. Кантор «Наливное яблоко», Л. Карелин «Пучок редиски», Р. Киреев «Картошка»);

- класс «кушанья» (В. Комлев «Лепешка», Г. Коробков «Котлеты», «Кулинарные пирожки», И. Лавров «Вишневый пирог», С. Ласкин «Гороховый суп», Б. Машук «Рыбный суп»);

- кушанья, говорящие об основном событии текста (Б. Екимов «Пирожки на прощание»);

- кушанья, взятые в определенном количестве и в определенной таре (Д. Гусаров «Банка консервов», М. Красавицкая «Горшочек с медом» );

- характеристики еды (Г. Немченко «Запах горячего хлеба», В. Тельпугов «Вкус арбуза», Ю. Казаков «Запах хлеба»).

Употребление пищи представлено концептом «еда» в ситуациях:

1) обусловленных временем приема пищи: обед, ужин и связанное с основным событием в тексте (Н. Струдзюмов «Обед для взвода», А. Агамов «Последний обед», А. Суржко «Ужин в день отъезда»);

2) описывающих ритуал питья:   (Ф. Искандер «Чаепитие и любовь к морю»,   Е. Богданов «Чаепитие у Секлеты»);

3) употребление пищи в определенном месте (В. Мусаханов «Шашлычная у дороги», А. Ткаченко «Горькое пиво на пристани», В. Елисеев «Буфет у вокзала»).

Процесс приготовления пищи также находит свое отражение в заглавиях, в этом случае оно связано с деятельностью героя в семейной обстановке (Б. Каченовский «Мамины щи»), с именами собственными героев, которые участвуют в приготовлении блюд (И. Торопов «Шуркин бульон», Н. Носов. «Мишкина каша»). Заглавия могут содержать метафорические выражения, в которых присутствуют вкус и процесс приготовления (Ф. Васильев «Ананасный арбуз», А. Яковлев «Жареные ананасы»), у них бывает и особая целевая направленность (Е. Носов «Красное вино победы», В. Ярош «Яблоки особого назначения»).

Тематика заголовков не ограничивается включением лексики концепта «еда», поскольку существует большое количество текстов, в которых «еда» выполняет второстепенную роль. Концепт также отражается в прозе, имеющей заголовки, связанные с темами народной жизни (В. Белов. «Лад»); путешествий (В. Колесников «Поля, полные перепелов», «Испорченная охота») [33].

Итак, концепт «еда» часто является неотъемлемой частью заголовков художественных произведений и свидетельствует о том, что тема еды взаимодействует с каждой сферой человеческой деятельности.

Остановимся теперь на индивидуальных особенностях концепта «Еда» в произведении английской писательницы Хелен Филдинг «Дневник Бриджит Джонс», поскольку в этом романе концепт «Еда» играет важную роль в раскрытии образа главной героини, её отношения к возникающим жизненным ситуациям, подчёркивает самоиронию. С другой стороны, автор даёт достаточно подробное описание рациона блюд как в повседневной жизни Бриджит Джонс, так и на различных праздничных мероприятиях. Тем самым мы можем получить представление о современной английской кухне, её традициях и лексическом наполнении концепта «Еда».

Написан дневник от лица англичанки тридцатилетнего возраста. Она занимает ничтожную должность в фирме, мучается ощущением стремительного бега времени и, как значительная часть женщин средних лет с неустроенной личной жизнью, находит утешение в еде. Героиня даёт себе важные жизненные установки, среди которых: не пить более 14 раз в неделю, сесть на диету, сбросить вес. Сердечные горести Бриджит не только разбавляет едой, но обсуждает свои проблемы в кафе или пабе за чашкой кофе или бокалом вина со своими близкими. Результаты «симпозиумов», встреч она скрупулезно фиксирует в дневнике, так же как ведет статистику съеденного, прибавлений в весе и доз алкоголя.

Изучив множество примеров Дневника, можно утверждать, что здесь концепт «Еда» открыт и нестабилен. Выражая не столько значение, сколько смысл, концепта «Еда» предстает как часть английской культуры, английских традиций.

Культурный и ценностный аспекты концепта «Еда» в анализируемом произведении представлены широко. Автор подробно описывает блюда на традиционных праздниках и в повседневной жизни. Тем самым мы получаем полное представление традиционных праздничных блюдах современной английской кухни. Дневник не только отображает весь образ жизни главной героини произведения, но и дает подробное описание современной кухни Великобритании.

Во-первых, можно отметить большое количество выпитого алкоголя. В произведении автор использует лексическую единицу, общую для названия всех напитков – alcohol units – таким образом, констатируя безысходность Бриджит, одинокой в праздники и выходные, ждущей телефонных звонков от потенциальных женихов. Она начинает пить всё подряд. Здесь нельзя не обратить внимание на частотность употребления отдельных алкогольных напитков и коктейлей, например: Bloody Mary, Sherry, Vodka and Tonik, Pauillaс 87, Martiny. Дневник начинается с New Year’s resolutions:

«I WILL NOT

Drink more than fourteen alcohol units a week.»

«I WILL

Drink no more than fourteen alcohol units a week. [Fielding; 2000]

Использование двух предложений в разных грамматических формах указывает на некоторое сомнение, дилемму главной героини Дневника – will not or will – что подтверждается по ходу прочтения произведения – количество выпитых alcohol units изменяется либо в большую, либо в меньшую сторону.

«Thursday 16 March

….. alcohol units 2……

Sunday 2 April

….. alcohol units 0 (marvellous)……

Friday 28 April

Alcohol units 14……..

Tuesday 17 May

… alcohol units 6 (so v.g — v. pure).

Sunday 11 June

…. alcohol units 3…..»

В дневнике также большое разнообразие названий сладостей, например: Milky Way, Milk Tray, Mars, Bourbon biscuits, tinned raspberries, heart –shaped chocolates, Grand Marnier souffles; традиционных праздничных блюд: Shepherd’s pie, chocolate croissants, turkey curry.

Ещё одна сторона концепта «Еда», широко представленная в Дневнике – to be stick to a diet. Мысли о диете посещают главную героиню на протяжении всего произведения. Нельзя не обратить внимание на разнообразие грамматических форм существительного a diet:

«Also dieting on New Year's Day isn't a good idea as you can't eat rationally but really need to be free to consume whatever is necessary, moment by moment, in order to ease your hangover».

«Blimey, must hurry. About to go on date with Diet Cokesque young whippersnapper».

«How many calories are you supposed to eat if you're on a diet?» he said.

«I looked at him nonplussed. I realized that I have spent so many years being on a diet that the idea that you might actually need calories to survive has been completely wiped out of my consciousness. Have reached point where believe nutritional ideal is to eat nothing at all and that the only reason people eat is because they are so greedy they cannot stop themselves from breaking out and ruining their diet.».

Структуру концепта «Еда» в Дневнике можно представить следующим образом:

- Ядро концепта – названия традиционной повседневной пищи и традиционных английских праздничных блюд Бриджит Джонс, таких как: Roast turkey, doughnuts, Spepherd’s pie, salmon, tea, coffee, sandwich, chips, Parmesan, Waldorf salad, vegetable strudel, heart shaped chocolates, apple and berry sorbet, mashed potato.

-   Ближняя периферия: можно отнести традиционные блюда Великобритании, например: Cherry, Smoothies, Emmenthal cheese, turkey, Milk Tray (Christmas confectionary ), Shepherd’s pie, tinned raspberries, Doughnuts, heart –shaped chocolates.

-  Дальняя – названия блюд, заимствованные из кухонь других стран, ставшие популярными в английской кухне: Bourbon biscuits, Frankfurter sausages, Raspberry pavlova, Chardonnay, Frizzled Chorizo, а glacé cherry, Roquefort Lardons.

В рамках одного текста автор приводит разные семы одной лексемы:

To eat: to consume, to guzzle, to have, to fancy, consider smth, to lunch, to be full of smth, to throw down.

Исходя из анализа текста, можно сделать заключение о том, что наряду с глаголом to eat в тексте довольно часто в качестве синонима употребляются глаголы have, guzzle and consume. Автор использует эти глаголы, чтобы подчеркнуть негативное отношение главной героини к вечеринкам и еде, которые уже порядком ей наскучили, но из-за своего одиночества ей ничего другого не остаётся, как проводить время, объедаясь дома, «заедая» свою скуку и стресс, причем не просто поедая, а поглощая (to consume – поглащать) огромное количество еды и спиртного, либо посещая различные торжества родственников и знакомых:

«Also dieting on New Year's Day isn't a good idea as you can't eat rationally but really need to be free to consume whatever is necessary, ..»

«Oh, why am I so unattractive? Why? Even a man who wears bumblebee socks thinks I am horrible. Hate the New Year. Hate everyone. Except Daniel Cleaver. Anyway, have got giant tray-sized bar of Cadbury's Dairy Milk left over from Christmas on dressing table, also amusing joke gin and tonic miniature. Am going to consume them and have fag».

«Decided to have cappuccino and chocolate croissants on way to work to cheer self up. Do not care about figure. Is no point as no one loves or cares about me».

«After she'd gone I ate a bit of muesli out of the packet with a spoon and finished off the dregs of wine in the fudge».

«…..yesterday that I ate the following things to try to make myself feel better:

2packets Emmenthal cheese slices.

1litre freshly squeezed orange juice, 1 cold jacket potato….»

«….. if you eat several entire bulbs your breath doesn't smell at all, similarly if eat huge amount does not cause weight gain: strangely cheering theory but creates V. bad situation in head. Would welcome removal for thorough valuating».

«An unbelievable amount of food and wine was consumed since the generous girls, as well as bringing a bottle of wine each, had all brought a little extra something from M&S» [Fielding].

С другой стороны героиню посещают мысли о том, что ей не хочется выходить замуж и она, используя в своём дневнике эти глаголы при описании вечеринок и других мероприятий, подсмеивается над замужними парами:

«Surely it is not normal to be revising for a date as if it were a job interview? …….I am going to cancel and spend the evening eating doughnuts in a cardigan with egg on it».

«Only three alcohol units consumed over the last week as grudging concession to Tom, who complained that spending the evening with the new vice-free me was like going out for dinner with a whelk, scallop or other flaccid sea-creature».

«I'm some sort of ghastly Harvey Nichols-obsessed lady who lunches while he earns all the money» [Fielding; 2000].

Из вышесказанного видно, что в Дневнике реализовано разное количество сем глагола to eat. Используя лексико-семантические варианты одного глагола, автор раскрывает отношение Бриджит к реальной действительности, поскольку повествование ведётся от первого лица.

Тема питья играет важную роль в Дневнике: алкоголь – единственное спасение от проблем одиночества главной героини. Через алкоголь Бриджит видит различные ситуации в своей жизни по-другому, в более радужном свете. За алкоголем обсуждаются все проблемы с друзьями и подругами, алкоголь помогает героине расслабиться на утомительных для неё вечеринках. Этим объясняется, на наш взгляд частое употребление глагола пить to drink и его синонимичных выражений:

To drink - to have, to get a drink down, to pour smth. down one’s throat, to finish off, to sink, to sink into drink, to meet smb. for a quiet drink, to go for a drink

Смысловая структура лексических единиц, наполняющих концепт «Еда» в произведении Хелен Филдинг «Дневник Бриджит Джонс», связана как с денотативным, так и коннотативным значениями. В первом случае объединение единиц осуществляется на основе понимания особенностей национальной кухни; во втором - как культурного явления.

Наличие в одном и том же тексте разных вариантов одной лексической единицы придаёт произведению «Дневник Бриджит Джонс» особую экспрессию. Концепт «Еда», представленный той или иной лексемой, предстаёт комплексно.

Различные типы лингвокультур – русская и английская, различные традиции кулинарии, различные кухни и различные принципы именования продуктов питания и блюд можно сопоставить, если понимать принципы номинации и способы функционирования названий блюд в современных русском и английском языках. Это важно и при переводе названий блюд в текстах различных дискурсов (от произведений литературы и кино до ресторанных меню), в практике обучения иностранному языку, практики освоения чужой национальной культуры.

Можно выделить основные содержательные аспекты концепта «еда»:

- общие представления о том, что едят/пьют;

- культурная значимость названий, видов, типов, вкуса, качества еды/питья для носителей языка.

Как следует из проведенного анализа, о становлении концепта «еда», можно говорить в связи с литературным формированием словарного запаса русского и английского языков.

 

 

2.2 Пословицы и поговорки, как средство формирования концепта «еда»

 

Пословицы и поговорки сопровождают людей с давних времен. Такие средства. Простая форма, краткость сделали пословицы и поговорки стойкими, запоминаемыми и необходимыми в речи.

Можно выделить такие источники возникновения английских пословиц и поговорок как народное, литературное, библейское происхождение, заимствование и использование цитат Шекспира в качестве пословиц и поговорок и др.

Пословицы и поговорки, являясь неотъемлемой частью культуры народа, несут в себе отражение жизни той нации, к которой они принадлежат, это образ мыслей и характер народа.

Сравнение пословиц и поговорок русских и англичан показывает, как много общего имеют эти народы, что может облегчить их взаимопонимание и привести к сближению. Многие английские и русские пословицы и поговорки многозначны и трудны для толкования и сравнения. При отборе русских соответствий английской пословицы для нас обязательным критерием было совпадение одного из значений. Тем не менее, английские и русские поговорки и пословицы для выражения одной и той же или сходной мысли часто используют различные образы, которые отражают различный уклад и быт двух народов и часто не являются абсолютными эквивалентами.

На основе кулинарной информации о типе еды и о способе ее употребления мы попытались представить концепт «еда», прибегнув к классифицикации пословиц и поговорок по определенным семантическим критериям, представленным в таблице 1.

 

Таблица 1 – Классификация пословиц и поговорок по семантическим критериям

Классификация (состояние)	Английский	Русский
«натощак»-«сытый»	A hungry man is an angry man.	Голодный человек – злой человек.
	A hungry belly has no ears.	Голодное брюхо ко всему глухо.
		Натощак не споро и богу молиться.
		Голодной куме хлеб на уме. Сытый голодного не поймет. Кто богом не забыт, тот и сыт.
«обжорство – пост»		С поста не мрут, а с обжорства мрут. Сытое брюхо спит, голодное на слуху сидит. Не ел так обомлел, а наелся, и вовсе повалился.
«голод- смерть»	Better a small fish than an empty dish	На безрыбье и рак рыба
	Talk is cheap – time to eat, fine words butter no parsnips, mere words do not feed the friars	Соловья баснями не кормят
		Кто голоден, тот и холоден. Хлеб греет не шуба, не евши, не пивши и поп помрет. Смерть   как есть хочется.
«еда – работа»	As you brew, so must you drink	Что заварил, то и пить должен
		Без ложки и добрый едок станет. Кряхтя работай, ешь – отдувайся.
«дружба – одиночество»	A man must eat a peck of salt with his friend, defore he knows him	Нужно съесть пуд соли со своим другом, чтобы как следует его узнать.
«потчевать – угощать»	Ear, drink and be merry, for tomorrow you die	Пить будем, гулять будем. А смерть придет – помирать будем.
		Ешьте, пейте: хозяйского хлеба не жалейте!
Номинация процессов принятия пиши через сравнение		Ест как не свое брюхо. Жрет как корова. Чавкает как свинья

 

 

 

 

 

Вкусовые параметры еды (кисло, сладко, солоно, пресно)	Forbidden fruit is sweet	Красна дорога ездоками, а обед – едоками. Изба   красна углами, а обед – пирогами.
Этическая значимость, ценность еды

 

Выражение to cry over spilt milk – горевать о непоправимом – вероятнее всего, было создано женщинами, авторами многочисленных «кухонных» пословиц и поговорок, полных мудрости и опыта.

В следующих парах пословиц отчетливо видна специфика культурно-исторического и ментально-образного формирования русского и английского языков через концепт «еда».

• Hunger is the best sauce (букв. Голод – лучший соус) – Голод – лучший повар;
• What is sauce for the goose is sauce for the gander (букв. Соус под гуся хорош и под гусака) – Этот горох не лучше бобов; Муж за рюмку, жена за стакан;
• Too much pudding will choke a dog (букв. Слишком много пудинга погубит собаку) – Добра соль, а переложишь – рот дерет;
• You cannot eat you cake and have it (букв. Нельзя съесть свой пирог и оставить его нетронутым) – с одного вола двух шкур не дерут;
• The proof of the pudding is in the eating (букв. Чтобы узнать, каков пудинг, нужно его отведать) – Обед узнают по кушанью, а ум по слушанью.

Как видно из этих примеров, английские пословицы содержат такие «кулинарные» компоненты как «sauce», «pudding», «cake», а русские – названия домашних животных, предметов быта и продуктов, входящих в рацион простых людей (ведь именно они являлись авторами многих пословиц и поговорок, полных народной мудрости и жизненного опыта): «горох», «бобы», «соль», «вол», «шкура», «рюмка», «стакан». Анализируемые пословицы говорят о том, что наши предки не знали кулинарных изысков, готовить яства они научились гораздо позже, чем англичане. В английской культуре рано начала пользоваться спросом кулинарная литература, высоко ценилось поварское искусство, что способствовало передаче кулинарных рецептов. Русский народ довольствовался весьма немногим: простая пища, коренья и шкуры диких или домашних зверей вполне удовлетворяли его скромные нужды [11].

В России не только в сельской местности, но и в городах преобладало самообеспечение, натуральное хозяйство, в то время как в Англии были более развитыми торговля и товарно-денежные отношения, появлялись специализированные гильдии булочников, мясников, кондитерские и колбасные производства.

Двум английским пословицам с лексемами концепта «еда»,

- Too many cooks spoil the broth (букв. Слишком много кухарок портят бульон),

The more cooks, the more the froth (букв. Чем больше поваров, тем больше пены) в русском языке были обнаружены следующие соответствия, со значением «безответственность»

Плохо – у одной овечки да семь пастухов; Обещать молочные реки и кисельные берега.

В русских пословицах важную роль в жизни крестьян играло животноводство, ведь это источник не только мяса, как продукта, шерсти и шкур, а также молока – для многих оно было роскошью.

В пословицах Half a loaf is better than no bread (букв. Половина булки лучше, чем отсутствие хлеба) – На безрыбье и рак рыба; Съешь морковку, когда яблока нет – нашли свое отражение проблемы нищенства, тяжелые условия жизни. Так, булка и хлеб являются результатами человеческого труда; в то время как рак, рыба, морковь и яблоко – натуральные продукты, то, что создано природой, что, видимо говорит о более высоком уровне культурного и экономического развития Англии по сравнению с Россией и сказалось на формировании фразеологии этих языков.

Сравнивая пословицы Fine words butter no parsnips (букв. Красивыми словами пастернак не помаслишь); Mere words do not feed the friars (букв. Словами монахов не накормишь; friar – монах нищенского ордена) и – Соловья баснями не кормят, при то что их смысл одинаков, различны образы поскольку различны эстетические, экспрессивно-оценочные переживания. Овощи и зелень были серьезной добавкой к питанию простого народа, пастернак был пищей самых бедных, масло было дорогим продуктом, поэтому можно полагать, что эти пословицы отражают проблему нищенства.

Вероятно, появление нового качества жизни в России явилось причиной возникновения в русском языке пословицы Добрый повар стоит доктора – An apple a day keeps the doctor away (букв. По яблоку в день и обойдешься без доктора). До появления этой пословицы существовала другая: Лук от семи недуг. Таким образом, в русской картине мира показаны особенности уважительного отношения к повару (на Руси его сравнивали с доктором).

Спиртные напитки были важны в социальной жизни: они использовались при скреплении договоров и торговых сделок, помолвках, бракосочетаниях и т.п., семейных, официальных застольях, о чем свидетельствуют английские пословицы: Sweet is the wine but sour is the payment; It is sweet to drink but bitter to pay for; Good as drink is, it ends in thirst. Смысл этих пословиц можно передать одной русской пословицей: Весело в веселье, тяжело в похмелье.

Поскольку пословицы отражают стереотипы народного сознания, их происхождение и функционирование неразрывно связано с историей конкретного народа или этноса, его культурой, бытом, морально и т.д. [106].

Например: На каждый чих не наздравствуешься – в основе этой пословицы лежит русский обычай в ответ на чихание желать здоровья. Пудинг – национальное английское блюдо, лексема pudding входит в состав многих английских пословиц и поговорок, например: scornful dog will eat dirty pudding («брезгливой собаке достается грязный пудинг»; будешь привередничать – ничего не достанется).

Английские и русские пословицы и поговорки мы попытались также классифицировать по частеречной принадлежности. Так как каждая пословица содержит определенный фонетический, лексический и грамматический материал, одна и та же пословица и поговорка может быть включена в разные группы. Мы представили их в следующих таблицах.

Таблица 2 – Существительные

Nouns. Plural – Существительные. Множественное число
Hunger breaks stone walls.	Голод не тетка.
A cat in gloves catches no mice.	Без труда не вытащишь и рыбку из пруда.
If you run after two hares, you will catch neither.	За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.
Little strokes fell great oaks.	Вода камень точит.
A horse that will not carry a saddle must have no oats.	Кто не работает, тот не ест.
There is small choice in rotten apples.	Хрен редьки не слаще.
Nouns. Possessive Case – Существительные. Притяжательный падеж
It’s only child’s play to what is on the way.	Это еще только цветочки, а ягодки впереди.
Pigeon’s milk.	Птичье молоко.
Onу man’s meat is another man’s poison.	Усопшему мир, а лекарю пир.
Another man’s bun looks much more fun.	В чужих руках ломоть велик.
Crows never pick crow’s eye.	Ворон ворону глаз не выклюет.

 

Таблица 3 – Прилагательные

Adjectives. Degrees of Comparison- прилагательные. Степени сравнения
The nearer the bone the sweeter the meat.	Остатки сладки.
Cheapest is the dearest.	Дешево да мило, дорого да гнило.
Better a small fish than an empty dish.	На безрыбье и рак рыба.
The best fish keep near the bottom.	Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше.
The first step is the hardest.	Первый блин всегда комом.
Grass is always greener on the other side of the fence	В чужих руках ломоть велик.
Another man’s bun looks much more fun.	В чужих руках ломоть велик.

Таблица 4 – Глаголы

Verbs - Глаголы
Land flowing with milk and honey.	Молочные реки – кисельные берега.
Once bitten, twice shy.	Обжегшись на молоке, станешь дуть на воду.
Packed like sardines.	Как селедка в бочке.
One cannot make an omelet without breaking eggs.	Лес рубят – щепки летят. (досл. Не сделаешь яичницу, не разбив яиц)

Таблица 5 – Условные глаголы

Conditionals – условные
If my aunt had been a man, she’d have been my uncle.	Если бы да кабы во рту росли грибы, был бы не рот, а чудо-огород.
If ifs and ans were pots and pans, there’d be no trade for tinkers.	Если бы да кабы во рту росли грибы, был бы не рот, а чудо-огород.
If you run after two hares, you will catch neither.	За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.
Love is neither bought nor sold.	Любовь не картошка – не выбросишь в окошко.

 

Английские и русские пословицы и поговорки являются ключом к правильному восприятию характерных черт языка. И поэтому при изучении английского языка, английского характера, образа жизни мы непременно должны обращаться к пословицам и поговоркам как к ценнейшим образцам языка. В них много общих тем и мотивов, и это понятно, так как у большинства народов, как правило, схожие моральные идеалы и устремления.

 

2.3 Лингвокультурная специфика фразеологизмов, содержащих тему «еда»

 

В отличие от пословиц и поговорок, которые несут определенный поучительный смысл, фразеологизмы такового не имеют. Фразеологизмы – это «сгусток культурной информации» [34]. Их функция – выражение оценочно-эмоционального отношения к фактам и явлениям.

При переводе фразеологизма переводчику надо передать его смысл и отразить его образность, найдя аналогичное выражение в английском языке и не упустив при этом из виду стилистическую функцию фразеологизма. При отсутствии в английском языке идентичного образа переводчик вынужден прибегать к поиску приблизительного соответствия [28].

Фразеологические эквиваленты могут быть полными и частичными.

Полными фразеологическими эквивалентами являются те, которые совпадают с русскими по значению, лексическому составу, образности, стилистической окраске и грамматической структуре; например: соль земли – the salt of the earth, играть с огнем – to play with fire, нет дыма без огня – there is no smoke without fire, трудолюбивый как пчела – busy as a bee.

Перевод на основе частичных фразеологических эквивалентов отнюдь не означает, что при этом в переводе значение и образность фразеологизма передаются не полностью; под этим термином следует иметь в виду то, что в предлагаемом на английском языке эквиваленте возможны некоторые расхождения с русским.

Для переводчика при переводе фразеологической единицы важно, прежде всего, передать образ фразеологизма, а не его языковую структуру [85]. Частичные фразеологические эквиваленты можно разбить на три группы.

Это фразеологизмы, совпадающие по значению, стилистической окраске и близкие по образности, но расходящиеся по лексическому составу: купить кота в мешке – to buy pig in a poke, первая ласточка – the first portent (sign), овчинка выделки не стоит – the game is not worth the candle [28].

Некоторые из этих оборотов переводятся с помощью антонимического перевода, т.е. отрицательное значение передается переводчиком с помощью утвердительной конструкции или, наоборот, положительное значение передается с помощью отрицательной конструкции: цыплят по осени считают – don’t count your chickens before they are hatched.

Отличительной особенностью рассматриваемых фразеологизмов обоих языков, отражающих психические процессы и свойства личности, является то, что в основе большей их части лежат сравнения с повадками и поведением животных.

Таблица 6 – Животные

Vocabulary. Animals - животные
Busy as a bee.	Дела идут, контора пишет. (Жужжит как пчелка)
If you run after two hares, you will catch neither.	За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.
Like cow, like calf.	Каков поп, таков и приход.
If you sell the cow you will sell her milk too.	Лес рубят – щепки летят (досл. Если вы продаете корову вы будете продавать ее молоко тоже).
A fly in the ointment.	Ложка дегтя в бочке меда.
string like a wasp; stare like a stuck pig.	Важный как павлин; глядит как гусь на зарево;

 

Одним из главных литературных источников фразеологических единиц является Библия. Она обогатила фразеологизмами не только английский язык, но и многие другие языки мира. «О колоссальном влиянии, которое оказали на английский язык переводы Библии, говорилось и писалось много» [47]. На протяжении столетий Библия являлась самой широко читаемой и цитируемой в Англии книгой, не только отдельные слова, но и целые идиоматические выражения вошли в английский язык со страниц Библии. Число библейских оборотов и выражений в английском языке настолько велико, что собрать и перечислить их, было бы весьма нелегкой задачей. Тема «еда» в Библии достаточно актуальна и распространена. Многие фразеологизмы с компонентом «еда» имеют образное значение, связанное не с поглощением пищи, а с важными жизненными и духовными процессами. К выражениям, используемым в современной английской речи и библейское происхождение которых установлено, принадлежат следующие:

- The apple of Sodom - красивый, но гнилой плод; обманчивый успех;

- Daily bread- хлеб насущный, средства к существованию;

- A fly in the ointment- (буквально - муха в мази); ложка дегтя в бочке меда.

- Loaves and fishes- земные блага (хлебцы и рыбы, которыми Христос, по евангельскому преданию, накормил сотни людей, собравшихся слушать его).

Помимо вышеперечисленных выражений, в число которых входят целые предложения-поговорки и различные именные (с главным словом существительным), атрибутивные и наречные обороты, в английский язык вошло из Библии еще много глагольных оборотов:

- To kill the fatted calf - заклать упитанного тельца (для угощения блудного сына),(т.е. встретить радушно, угостить лучшим, что есть дома);

- To sit under one’s vine and fig-tree - сидеть под своей лозой и смоковницей (т.е. спокойно и безопасно сидеть дома).

«Фразеологизмы библейского происхождения часто во многом расходятся с их библейскими прототипами» [8]. Это связано с тем, что библейский прототип со временем был переосмыслен, в нем также мог быть изменен порядок слов или архаические формы слов были отброшены. Например, оборот to kill the fatted calf в притче о блудном сыне употребляется в буквальном значении закласть упитанного тельца. Позднее этот оборот приобрел новое значение угостить лучшим, что есть дома.

В фразеологизме gall and wormwood – нечто ненавистное, отвратительное изменен порядок слов по сравнению с библейским прототипом и отброшены артикли (the wormwood and the gall). В выражении whatever a man sows, that shall he reap - что посеешь, то и пожнешь отброшена архаическая форма глагола to sow (whatever a man soweth, that shall he reap).

Помимо фразеологизмов, взятых из Библии, в английском языке, как и в языках других европейских народов, являющихся наследниками античной культуры, существует много пословиц, афоризмов и образных выражений, возникших у древних греков и римлян. Например, всем известный фразеологизм the apple of discord – яблоко раздора взят из античной мифологии.

Следующие выражения идут из басен Эзопа и других древнегреческих сказок и басен: to blow hot and cold – колебаться, делать взаимоисключающие вещи, занимать двойственную позицию (в одной из басен Эзопа путешественник одновременно дул на свои пальцы, чтобы согреть их, и на суп, чтобы остудить его), to kill the goose that laid the golden eggs – убить курицу, несущую золотые яйца; sour grapes – зелен виноград (о чем-либо недостижимом и потому порицаемом).

Фразеологические единицы, пришедшие в английский язык из литературы Древней Греции и Древнего Рима красочны и экспрессивны, этим, наверно, и объясняется их распространенность не только в английском, но и других языках мира.

В современном английском языке существует множество фразеологизмов, основная функция которых – усиливать эстетический аспект языка. Многие фразеологические единицы произошли в связи с обычаями, реалиями, историческими фактами, но большая часть английского фразеологического фонда возникла благодаря литературным произведениям.

Произведения У. Шекспира являются одним из наиболее важных литературных источников по числу фразеологизмов, обогативших английский язык. Их больше ста. Фразеологические единицы, вышедшие из произведений У. Шекспира называют шексперизмами. Приводим примеры некоторых наиболее распространенных шекспиризмов. В данной работе взяты фразеологизмы так или иначе связанные с концептом «еда».

- Caviar to the general - слишком тонкое блюдо для грубого вкуса (слово general здесь значит широкая публика).

- Cakes and ale- беззаботное веселье, наслаждение жизнью, «пироги и пиво».

- A pound of flesh- точное количество, причитающееся по закону, «фунт мяса».

Большой вклад внесли английские писателей XVII – XX веков, высказывания которых стали фразеологизмами современного языка.

Кроме Шекспира многие другие писатели обогатили английский фразеологический фонд. Среди них главным образом следует отметить Александра Попа, Вальтера Скотта, Джеффри Чосера, Джона Мильтона, Джонатана Свифта и Чарльза Диккенса. Достаточно известный в современной английском языке фразеологизм:                                                              

He needs a long spoon that sups with the devil. (He who sups with the devil should have a long spoon) («The Canterbury Tales») – «когда садишься за стол с чертом, запасись ложкой подлиннее», связался с чертом, пеняй на себя; относится к произведениям Вальтера Скотта.

Высказывания других английских писателей обычно остаются цитатами и редко пополняют фразеологический фонд английского языка. Приведем некоторые примеры таких высказываний.

Р. Бёрнс: John Barleycorn – Джон Ячменное Зерно (олицетворение виски, пива и других спиртных напитков), («John Barleycorn»).

У. Купер: a cup that cheers but not inebriates – «напиток веселящий, но непьянящий», чай («The Task»).

XX век:                                    

Дж. Берри: little Mary (разг. шутл.) - желудок, «животик» (по названию пьесы).

Французская литература также внесла немалый вклад во фразеологический фонд современного английского языка. Многие произведения французских писателей были переведены на английский язык и до сих пор пользуются широкой популярностью в Англии. В этом отношении следует выделить таких французских писателей, как: Франсуа Рабле, Жан Батист Мольер, Жером д’Анже, Лафонтен и др.

Приведемм примеры фразеологизмов, созданных французскими писателями и наиболее употребляемых в современном английском языке (все нижеследующие фразеологизмы, заимствованные из французской художественной литературы, являются переводами и представлены на английском языке (в своей оригинальной форме эти фразеологизмы не употребляются в современной английской речи): appetite comes with eating - аппетит приходит во время еды (выражение впервые встречается в сочинении «О причинах» (1515) Жерома д’Анже, епископа города Ле Ман; популяризовано Франсуа Рабле в «Гаргантюа и Пантагрюэль»); Buridan’s ass - буриданов осел (о человеке, не решающемся сделать выбор между двумя равноценными предметами, равносильными решениями и т.п.) (Французскому философу XIV в. Буридану приписывается рассказ об осле, умершем от голода, так как он не решался сделать выбор между двумя одинаковыми охапками сена. Этот рассказ был якобы приведен Буриданом в качестве примера в рассуждениях о свободе воли.

let us return to our muttons - к теме нашего разговора (выражение из средневекового фарса Бланше об адвокате Патлене, позднее путем обратного образования возник инфинитив to return to one’s muttons); to pull smb.’s (или the chestnuts out of the fire (for smb.) - таскать каштаны из огня для кого-либо; бессмысленно, с риском для себя трудиться для выгоды другого (в басне Лафонтена «Обезьяна и кот» – обезьяна Бертран заставляет кота Ратона таскать для себя каштаны из огня). С этой же басней связано выражение to make a cat’s paw of smb – сделать кого-либо своим послушным орудием - чужими руками жар загребать.

Следует отметить, что количество фразеологизмов, заимствованных из французской литературы в английский язык, невелико, но несмотря на это, они часто используются английскими писателями для усиления образности например: «You tried to use me as a cat’s paw to pull chestnuts out of the fire for Stanley Rider.», и широко распространены в современной английской речи.

Английские идиомЫ связана с концептом «еда» похожие на русские.

Out of the frying pan and into the fire. Легко догадаться, что значит «out of the frying pan and into the fire», дословно переводимое как «из сковороды в пламя», так как сами мы используем практически аналогичное «из огня да в полымя».

О hand everything on a silver plate.

Мы сможем посочувствовать американскому подростку, когда он ворчит, что его другу «parents hand everything on a silver platter», что дословно переводится как «все подают на серебряном блюде». Наше на выражение «на блюдечке с голубой каемкой», так полюбившееся Великому Комбинатору, практически соответствует английскому.

In the soup. Можно догадаться, какой смысл выражения «is in the soup» (дословно «в супе»). Близким по значению будет русское «сесть в лужу», то есть попасть в беду или неловкое положение.

Например: He is in the soup now, cause he didn't come to the exam. (Теперь он «попал», потому что не пришел на экзамен).

To cook someone’s goose. Не спешите выражать признательность тому кто «cooked your goose» (дословно - приготовил вашего гуся), так как это значит, что вам навредили, напакостили или «насолили».

Например: She really cooked my goose today, when she told to the boss that I had come late to work. (Она мне действительно насолила сегодня, когда сказала боссу, что я опоздал на работу).

To bring home the bacon. Настоящей главой английской семьи может становится тот, кто «brings bacon to home» (дословно - приносит бекон домой). Но не нужно полагать, что для того, чтобы достичь этого положения, достаточно каждый вечер покупать кусок ветчины. Это выражение обозначает «обеспечивать семью».

Например: He has to work on two jobs in order to bring home the bacon for his large family. (Он должен работать на двух работах, чтобы обеспечивать свою большую семью).

В русском языке актуальны фразеологизмы с компонентом пьяный (по пьяной лавочке, под пьяную руку); горло, глотка (становиться поперек горла, стать поперек глотки); кормить (кормить завтраками); питаться (питаться манной небесной), вкушать (вкушать плоды); ломоть (отрезанный ломоть); утроба, желудок, живот (ненасытная утроба, живот подвело); зубы (щелкать зубами, зубы на полку, зубы съесть).

В английском языке самым национально маркированными компонентами являются: corn (кукуруза): feed smb. on soft corn - амер. жарг. Льстить, говорить комплементы кому-либо; pudding (пудинг): pudding heart – букв. «пудинговое сердце», трусливый человек; cake (кекс, пирожное): go like hot cakes – идти нарасхват, раскупаться, chicken (цыпленок): a spring chicken – букв. «весенний цыпленок», неискушенный человек; pie (пирог): sweetie pie – золотко, любимая, любимый; pie-eyed – косой, пьяный вдрызг, pie in the sky (букв. пирог в небе) – журавль в небе; carrot (морковь): carrot like a to a donkey – букв. «как морковка для осла», соблазнительная приманка; bean (боб): full of beans (букв. «полон бобов») – в хорошем настроении; tea (чай): husband is tea – очень слабый чай, «водичка»; stomach (желудок): stay one is stomach – утолить голод, «заморить червячка»; ginger (имбирь): put some ginger into smth. (букв. добавить имбиря) – работать с огоньком; to eat the ginger - «есть имбирь», брать от жизни самое лучшее.

В эту группу также можно включить следующие ФЕ: old salt - опытный, бывалый моряк или старый морской волк; the great fish eat up small – «большая рыба поедает мелкую рыбешку», у сильного всегда бессильный виноват;   red as a boiled lobster (красный как рак), as slippery as an eel (скользкий как угорь, голыми руками не возьмешь), drink like a fish («пить как рыба»), пить запоем, беспробудно пьянствовать),   fish for information (выудить сведения); fish story (вранье, неправда); fish fry (вечер или пикник, на котором едят рыбу); a fish out of water (человек, попавший не в свою среду); drag a red herring across the path – (букв. охот. Волочить по земле мешок с копчеными селедками, чтобы создать искусственный след при тренировке охот ничьих собак; сбивать с толку), Bacchus has drowned more men than Neptune (Бахус утопил больше людей, чем Нептун, т.е. вино погубило больше людей чем море), catch a crab (слишком глубоко погрузить весло, т.е. предполагается, что гребец зацепил веслом краба, который держит весло под водой, и др.

Наличие такого большого количества ФЕ с «морскими» компонентами, видимо, связано с ролью мореплавателя в жизни страны, ведь Великобритания – островное государство. Морские реалии (рыбный промысел, мореходство, заготовка и переработка морепродуктов) на определенном этапе развития страны являлись значимыми для всего общества, и лексемы, их обозначающие, получили в английском языке широкое распространение. В жизни же России до Петра Великого мореплавание (и рыбный промысел, соответственно) не играло такой важной роли, следовательно, в русском языке ФЕ с такими компонентами представлены   меньше: как сельдей в бочке; нем как рыба; ни рыба, ни мясо; рыбьи глаза; пятиться как рак; красный как рак; демьянова уха; реветь белугой.

Наша речь не может передать все богатство жизни, все мысли и чувства. Идиомы, поговорки, созданные людьми, занятыми в различных сферах деятельности, применяются в выразительной речи. Повара на кухне, моряки в плавании, крестьяне в поле и т.п. – все, кому нужно было отдать приказ, выразить упрек, находили яркие сочетания слов, красочные метафоры, связанные со своей деятельностью. Эти фразы и метафоры входили в их профессиональный словарь. Впоследствии некоторые из этих выражений получали более широкий смысл; применялись к аналогичным ситуациям в другой среде, часто шутливо. Так, люди «о чем бы они ни говорили, широко пользуются метафорами, связанными с рыболовством, стряпней и портом; и постепенно самые яркие и выразительные обороты и речения проникают в литературный язык, - становясь всеобщим достоянием».

«Кулинарно-гастрономический язык», «язык кухни» английского языка, полон специфических выражений, многие из которых получили распространение при переосмыслении: to boil down – сгущать; to boil over – закипать, кипеть негодованием; to butter up - умасливать, льстить, подлизываться; to make mincemeat of – изрубить в котлету;   to skim the cream off – снимать сливки; half-baked – незрелый, неопытный; in apple-pie order – в образцовом, идеальном порядке; done to turn (of the spit) – тютелька в тютельку, именно то, что надо; to take the gilt off the gingerbread – (букв. снять позолоту с пряника) – показывать что-либо без прикрас, показывать настоящее лицо.

Важным источником является также безэквивалентная и фоновая лексика, содержащая сведения о реалиях, служащих предметом лингвострановедческого описания.

Эти лексические единицы называют такие явления, которые не всегда имеют аналоги в культурах других стран и народов: забывать хлеб-соль, надоесть как горькая редька, расхлебывать кашу, картофель в мундире, дешевле пареной репы, на мякише не проведешь; every bean has its black (нет боба без пятнышка), to pick the plums out of the pudding (вытаскивать из пудинга изюм. Снимать сливки), go bananas (спятить, рехнуться, белены объелся); in apple pie order (в полном порядке, как в яблочном пироге), щи лаптем хлебать, тертый калач, выписывать кренделя, печь как блины, ломаться как тульский пряник; butcher is meat (мясо, за исключением курятины, дичи и свинины); hard tuck (букв. Твердая сласть: сухарь, галета); to stew in one is juice (букв. Вариться в собственном соку; расхлебывать кашу, которую сам заварил); a lazy Susan (букв. Ленивая Сьюзен: вращающееся блюдо с отделениями для разных кушаний и приправ, менажница) и др.

Фразеологические единицы, отражающие национальную культуру, рассказывают об особенностях быта народа, описывают определенные обычаи и традиции, передают специфику национального фольклора и художественной литературы и т.д.: живая вода, молочные реки, кисельные берега, задать перцу, демьянова уха, щелкать как семечки, несолоно хлебавши, пуд соли съесть, the apple of Sodom (красивый, но гнилой плод, мило да гнило); be banquet of Lucullus (лукуллов пир, обильное угощение); be on the breadline (стоять в очереди за едой, выдаваемой благотворительной организацией); Turkish delight (рахат-лукум); high tea (ранний ужин с чаем); Welsh rabbit (гренки с сыром); a Dutch feast («пирушка, на которой хозяин напивается первым) и др.

В английском языке лексемы вино и таверна дали по сравнению с кухней очень мало фразеологических выражений. Эти выражения связаны преимущественно с производством и употреблением алкоголя: to set (a cask) a broach – откупоривать (бочку); to be on tap – продаваться в разлив; быть годным к немедленному употреблению и др.

Национально окрашенные фразеологизмы при переводе адаптируются к принимаемой культуре с компонентами-названиями блюд, продуктов питания и напитков в качестве базовых элементов. Например, часто упоребляемые в английской фразеологии компоненты «сардина», «устрица» практически не встречаются в русских идиомах, ср.: packed like sardines – как сельдей в бочке; dumb as an oyster (нем как устрица) – нем как рыба; «омар»: red as a lobster (красный как омар) – красный как рак; в русском языке такими элементами являются «пряник», «коврижка», «калач», «кисель», «щи»: политика «кнута и пряника» - a carrot and stick policy (букв. политика «моркови и палки»); ни за какие коврижки - not for all the tea in China (ни за что, «нет, даже за весь чай Китая»); тертый калач – old salt (букв. старая соль); молочные реки, кисельные берега – the land of milk and honey (земля обетованная). Английское the land of milk and honey имеет библейское происхождение, а русский эквивалент молочные реки, кисельные берега скорее говорит о кулинарно-гастрономичиской специфике еды в русской культуре. В наши дни кисель представляет собой жидкое студенистое кушанье, сваренное из ягодного или фруктового сока, молока и т.д. с добавлением крахмала и сахара, а в Древней Руси и крестьянском быту кисель не был только сладким блюдом, как теперь; его варили из пшеничной, овсяной, ржаной муки, из гороха, это было сытное повседневное кушанье. В русских сказках молочные реки с кисельными берегами – символ невиданного изобилия. В одной из русских сказок говорится: «Стоит вся река из молока берега из киселя. Вот я, добрый молодец, киселя наелся, молока нахлебался…».

В английской фразеологии фразеологизмы с компонентами cake (пирожное, кекс) pie (пирог), fish (рыба), salt (соль), nut (орех), bean (боб) по частности употребления можно сравнить с такими компонентами русских фразеологизмов, как калач, хмель, щи, каша ср.: a hard nut to crack – крепкий орешек, тертый калач; earn one is salt – не даром есть свой хлеб; not made of salt – не сахарный, не растаю; pie in the sky – ирон. «пирог на том свете», рай на небесах, пустые посулы; not have s bean – разг. си деть без денег, не иметь ни гроша (за душой); have other fish to fry – разг. Иметь дела поважнее. В русском языке: не картошка (не пустяк, не шутка), в английском: a piece of cake (разг. Легкое дело, сущие пустяки), easy as pie (простой как пирог). Можно предположить что, у компонентов «картошка», «cake» и «pie» в данном случае есть общее значение: что-то пустячное, очень привычное, что в определенной степени отражает различие в культуре и быте этих народов: картошка выступает эталоном общенациональной русской еды, не требующей специального приготовления, это овощ – натуральный продукт; кекс, пирожное – это кулинарные продукты, следует приложить усилия и знания, чтобы их приготовить, и все-таки это «пустяк» в английской культуре, в то же время в русской культуре народный оборот - это не пирог спечь, наоборот, характеризует какое-то нелегкое дело.

На Руси едой бедняков была репа: дешевле пареной репы (очень дешево, практически даром); в Англии в рацион малообеспеченных людей часто входили бобы (beans) not worth a bean (ничего не стоящий), семантическая доминанта этих компонентов – дешевый продукт питания. Фразеологические единицы как сыр в масле кататься, be in clover (валяться в клевере, жить как король) также, по нашему мнению, представляют интерес: семантика этих фразеологизмов содержит компонент «жить без забот, в полном довольстве, достатке», «вести праздный образ жизни», «не знать ни в чем нужды», поскольку сыр и коровье масло на Руси были символами жизненного благополучия и сытости.. Их соединение в одном обороте еще больше усиливает эту символику и экспрессивность.

 

Выводы по второй главе

 

1 Чтобы максимально полно исследовать специфику концепта «Еда» мы рассмотрели языковую картину мира, выявили, какие лингвистические факторы влияли на его становление в разные исторические периоды и в разных культурах (русской и английской). Различные типы культур и лингвокультур – русская и английская, различные традиции кулинарии, различные кухни и различные принципы наименования продуктов питания и блюд оказываются сопоставимыми, если посмотреть на принципы номинации и способы функционирования названий блюд в русском и английском языках.

2 Языковая репрезентация концепта «еда» в русском и английском языках характеризуется многообразием лексико-фразеологических средств, семантические компоненты которых содержат отношение к еде. Концепт «Еда» имея языковое выражение, включает в себя всю коммуникативно значимую информацию (парадигматические, синтагматические связи) и формируется на основе ключевых слов «есть» и «пить».

3 Английские и русские пословицы содержат «кулинарные» компоненты «sauce», «pudding», «саке» (английские) «горох», «бобы», «соль», «вол», «шкура», «рюмка», «стакан» (русские), являющиеся отражением специфики их лингвокультур.

 

 

Заключение

 

Целью нашей выпускной квалификационной работы было исследование и описание основных вопросов:

1) рассмотреть такие понятия как: «язык», «культура», «картина мира», «языковая картина мира», как элементы системы представлений человека об окружающей действительности;

2) дать характеристику понятию концепта;

3) выявить национально-культурные особенности концепта «Еда» в русском и английском языках.

В работе были рассмотрены такие понятия как «язык», «культура» и «картина мира».

Основываясь на данных российских и зарубежных ученых, мы дали характеристику понятию «концепт».

Мы также проанализировали национально-культурные особенности формирования и представления концепта «Еда» в русском и английском языках на материале лексических и фразеологических единиц, пословиц и поговорок.

Проблема способов языкового представления знания о действительности остается наиболее актуальной в анализе форм и содержания национально и культурно обусловленных представлений в сознании человека.

По мнению, разделяемому многими учеными, элементами описания языковой картины мира служат концепты, а также такие единицы языка как слова, словосочетания, пословицы и поговорки.

Анализ такого языкового материала, как фразеологизмы и пословицы, позволил увидеть народные представления русских и англичан о сущности понятия «Еда», показать отличия в содержании этого понятия представителями русской и английской культур.

Язык, как часть национальной культуры, отражает все её элементы, репрезентируя национальные формы жизни народа и его культуру. В системе национальных ценностей концепт «Еда», по нашим наблюдениям, занимает одну из ключевых позиций.

Как показывают сделанные нами выводы, концепт «Еда» не только выступает как то или иное блюдо (продукт, напиток и т.д.), как вид еды, но также выступает как культурный конструкт человеческого сознания. Культурная информация, содержащаяся в языковых единицах, скрыта за их языковым значением.

Приобщение человека к культуре происходит через понимание им текстов другой «чужой» культуры.

Языковая картина мира отображает опыт определенного языкового коллектива и различается у разных народов. Это может быть объяснено разными факторами, такими как природные, климат, история, религия, традиции, образ жизни.

По мнению большинства исследователей, концепт – это условная структура, не существующая вне мышления. Сферы, где концепт опредмечивается – это язык и речь. Когда понятие обозначено словом, оно становится концептом. Концепт – это не только понятие, но и факт культуры. Под концептом в нашей работе, вслед за учеными-лингвистами (С.Х. Ляпиным, В.И. Карасиком) мы понимаем культурно-значимое образование в коллективном сознании, опредмеченное в языковой форме.

Мы рассмотрели языковую репрезентацию концепта «Еда» в русском и английском языках. Концепт «Еда», имея языковое выражение, включает в себя всю информацию и формируется на основе ключевых слов «есть» и «пить».

Названия продуктов питания и блюд являются частью национальной лингвокультуры. Эта лексико-семантическая группа формирует часть национальной картины мира с концептом Еда».

Реалии быта и мифологии особенно постоянны, существуя на протяжении истории страны, а лексические единицы, репрезентирующие концепт «еда» представляют информацию о национальной картине мира.

Разные типы лингвокультур – русская и английская, различные традиции кулинарии, кухни и принципы наименования продуктов питания и блюд можно сопоставить, если понимать принципы номинации и способы функционирования названий блюд в русском и английском языках.

Из проведенного анализа следует, что об образовании, становлении концепта «Еда» можно говорить в связи с историческим формированием словарного запаса русского, английского и любого другого языка вообще. Концепт несет смысл, раскрывающийся в текстовом и жизненном контексте.

По нашим наблюдениям, в русском языке базовые лексемы, формирующие ядро концепта «Еда», - это «есть», «пить», «кормить», «питать», «хлеб». В английских пословицах содержатся частотные «кулинарные» компоненты - это «sauce», «pudding», «саке». В русских пословицах мы находим названия домашних животных, предметов быта и продуктов, входящих в рацион простых людей: «горох», «бобы», «соль», «вол», «шкура», «рюмка», «стакан».

На основе кулинарной информации о типе еды и способе ее приготовления мы представили концепт «еда», классифицировав английские и русские пословицы и поговорки по таким семантическим критериям, как состояние «обжорство - пост», «голод – смерть», «еда-работа», «вкусовые параметры еды», «ценность еды» и др.

Мы также классифицировали пословицы и поговорки с концептом «еда» по частеречной принадлежности.

Рассматривая фразеологизмы, содержащие концепт «еда», мы обратились к анализу библейских ФЕ, имеющих образное значение и связанных не только с поглощением пищи, но и важнейшими духовными процессами. Помимо фразеологизмов, взятых из Библии, мы прибегли к анализу фразеологизмом из мифологии, басен Эзопа.

Мы проанализировали шекспиризмы, относящиеся к концепту «еда» и фразеологизмов, созданные французскими писателями, использующиеся для усиления образности.

Различные культуры, традиции можно сопоставить, поняв их функционирование в языках. Это важно при обучении иностранному языку, переводе названий блюд в различных текстах (от произведений литературы до ресторанных меню), для понимания чужой культуры.

 

 

Список использованных источников

 

• 1 Алефиренко, Н.Ф. Методологические проблемы теории взаимодействия сознания, значения и смысла, Языковая личность: проблемы значения и смысла: Сб. науч.тр. / под ред. И. В. Сентенберг, В. И. Карасика. – Волгоград, 1994. - 204.
• 2 Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика/ Избранные труды в 3 т. - М., 1995. – T. I. – C. 89-103.
• 3 Арутюнова, Н.Д. Введение // Логический анализ языка. Ментальные действия. – М., 1993. – C. 3.
• 4 Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999. – 236c.
• 5 Аскольдов, А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология / под ред. проф. В. П. Нерознака. -М., 1997. – С. 267-279.
• 6 Бабкин, A.M. Фразеология и лексикография // Проблемы фразеологии. - М., 1964. – С. 7-36.
• 7 Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. - Воронеж, - 1996. – 204 с.
• 8 Барт, Р. Основы семиологии. Структурализм: «за» и «против». - М., 1975. – 215 c.
• 9 Буковская, М.В. Словарь употребительных английских пословиц / М.В. Буковская, С.И. Вяльцева, З.И. Дубянская. - М., 1990. – 96 c.
• 10 Буслаев, Ф.И. Русские пословицы и поговорки, собранные и объяснённые. - М., 1954. – 198 c.
• 11 Буянова, Л.Ю., Савельева, О.Г. Концепт «Еда» в семантическом пространстве языка: социально-культурная значимость // Язык в современных общественных структурах (социальные варианты языка-IV). - Нижний Новгород, 2005. – C. 90-93.
• 12 Вайсгербер, Й.Л. Родной язык и формирование духа / пер. с нем., вступ. ст. и коммент. О.А.Радченко. - М., 1993. – 110 с.
• 13 Вежбицкая, А. Понимание культур через посредство ключевых слов / пер. с англ. А.Д.Шмелева. - М., 2001. – 267 с.
• 14 Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание. - М., 1996. – 205 с.
• 15 Верещагин, Е.М., Костомаров, В.Г. Лингвострановедческая теория слова. - М., 1980. – 305 с.
• 16 Виноградов, В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке: избранные труды. Лексикология и лексикография. М., - 1977. – С.140-161.
• 17 Воробьев, В.В. Лингвокультурология (теория и методы). - М., 1997. – 270 с.
• 18 Гумбольдт, В. фон. Язык и философия культуры/сборник трудов, - Изд-во: Прогресс, - 1 - 448 с
• 19 Даль, В.И. Пословицы русского народа. - М., 2002. – 345 с.
• 20 Дмитриева О.А. Об этнокультурной специфике пословиц и афоризмов // Языковая личность: культурные концепты. - Волгоград; Архангельск,1996. – С. 67-74.
• 21 Злобина, Ю.Л. Обозначение признака «отношение к пище» в лексико-фразеологической системе английского и русского языков // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности. - Волгоград, 2001. - С. 38-53.
• 22 Карасик, В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. - Волгоград; Архангельск, 1996. – С. 3-16.
• 23 Карасик, В.И. Нормы поведения в социолингвистическом аспекте. Коммуникативно-прагматическая семантика: Сб. науч. тр. / под ред.И.Ф. Алефиренко. - Волгоград, 2000. – 270 с.
• 24 Карасик, В.И. Субкатегориальный кластер темпоральности (к характеристике языковых концептов) // Концепты: Сб. науч. тр. - Архангельск, 1997. Вып. 2. – С. 154-171.
• 25 Карасик, В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования. Методологические проблемы когнитивной лингвистики. - Воронеж, 2001. – 190 с.
• 26 Колшанский, Г.В. Обьективная картина мира в познании и языке. - М., 1990. – 220 с.
• 27 Кубрякова, Е.С. Концепт. Краткий словарь когнитивных терминов. - М., 1996. – С. 90-93.
• 28 Кунин, А.В. Основные понятия английской фразеологии как лингвистической дисциплины и создание англо-русского фразеологического словаря: [Электронный ресурс] : Докт. дис. - М. : OIM.RU, 2004. – Режим доступа: WWW.URL: http://www.oim.ru/. – 30.04.2011.
• 29 Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка / Изд. РАН. Сер. лит. и яз. - Т.52., 1993. Т I .
• 30 Лурия, А.Р. Язык и сознание. - Ростов-на-Дону, 1998. – 230 с.
• 31 Ляпин, С. X. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Научные труды Центроконцепта. - Архангельск, 1997. - С. 11-35.
• 32 Маслова, В.А. Лингвокультурология: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. - М., 2001.
• 33 Миронова, И.К. Концептосфера «Еда» в русском национальном сознании: базовые когнитивно-пропорциональные структуры и их лексические репрезентации. - Екатеринбург, 2002. – 128 с.
• 34 Ожегов, С.И. О структуре фразеологии (в связи с проектом фразеологического словаря русского языка) / Лексикографический сборник. - М., 1957. – (№2). – С. 29-49.
• 35 Павиленис, Р.Й. Проблема смысла. Логико-функциональный анализ языка. - М., 1983.
• 36 Попов, Р.Н. Фразеологизмы современного русского языка с архаическими значениями и формами слов. - М., 1976.
• 37 Потебня, А.А. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. - Харьков, 1914.
• 38 Савельева, О.Г. Концепт «Еда» как фактор формирования фразеологической картины мира: национально-культурный аспект /Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения. - Краснодар, 2005. – 305 с.
• 39 Слышкин, Г.Г. Лингвокультурные концепты прецедентных текстов. - Волгоград, 1999.
• 40 Степанов, Ю.С. Понятие / Лингвистический энциклопедический словарь.- М., 1990. – C. 383-385.
• 41 Смит Логан, П. Фразеология английского языка. – М., 1959.
• 42 Телия, В. Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира / Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира /под ред. Б.А. Серебренникова. - М., 1988. – С. 173-204.
• 43 Тер-Минасова, С. Г. Язык и межкультурная коммуникация: [Электронный ресурс]: М.: OIM.RU, 2000. – Режим доступа: WWW.URL: http://www.oim.ru/.
• 44 Тэйлор, Э.Б. Первобытная культура. – М.: изд-во «Терра», 2009. - 496 с.
• 45 Уорф, Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку // История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. П. - М., 1960.- С. 24-98.
• 46 Амосова, Н.Н. Большой англо- русский словарь в 2 т/ Н.Н. Фмосова, Ю.Д. Апресян, И.Р. Гальперин. - Т. 2. - М., 1988. – 230 c.
• 47 Апресян, Ю.Д. Большой англо- русский словарь в 2 т / Ю.Д. Апресян, И.Р. Гальперин, Р.С. Гинзбург. - Т. 1. - М., 1987.
• 48 Англо-русский фразеологический словарь / А.В. Кунин. - М., 1998.
• 49 Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. - М., 1998.
• 50 Марузо, Ж. Словарь лингвистических терминов. – М.: изд-во ин. лит-ры, 1960. – 436 с.
• 51 Ожегов, СИ. Словарь русского языка. - М., 1985.
• 52 Современный словарь иностранных слов. - М., 1992. – 231 с.
• 53 Dictionary of English Language and Culture. Longman Group Ltd., 1993.
• 54 Hornby, A.S. Oxford Student's Dictionary of Current English. Oxford University Press, Oxford, 1983.
• 55 Hudson, R.A. Sociolinguistics (Cambridge textbook in linguistics). Cambridge University Press, 1991.
• 56 Keller, R. Zeichenbegriff und Metaphem. Die Ordnung der Worter. Kognitive und lexikalische Strukturen. Berlin, New York, 1995. S. 179-183.
• 57 Longman Dictionary of Contemporary English. Vol. 1-2. Longman, M, 1992.
• 58 Jakobson. On Linguistic Aspects of Translation. N.Y. Oxford: University Press, 1966.
• 59 Stubbs M. Discourse Analysis: The Sociolinguistic Analysis of Natural 1.anguage. -Oxford: Blackwell, 1983.
• 60 The Encyclopedia of Language and Linguistics. -Oxford, 1994.

 

Источники выборки материала

 

• 1 Астафьев, В. Макаронина: Рассказ -84. - М., 1985.
• 2 Голсуорси Дж. Собрание сочинений: в 8 т. Т.2. Сага о Форсайтах. - М., 1983.
• 3 Залыгин Блины. Сибирские рассказы. -М., 1968.
• 4 Искандер Ф. Праздник, ожидание праздника; Чаепитие и любовь к морю; Рассказы. Воронеж, 1978.
• 5 Киреев Р.Т. Картошка / Киреев Р.Т. Неудачный день в тропиках. Повести, рассказы. - М., 1977.
• 6 Кронин, А. Дж. Замок Броуди. - М., 1963.
• 7 Найдич, Л. След на песке. - СПб, 1995.
• 8 Насущенко, В.Е. Хлеб с маслом /В.Е. Насущенко. Белый свет.: Я, 1988.
• 9 Носов, Н. Леденец. Огурцы. Мишкина каша. - М., 1981.
• Пруст, М. В сторону Свана. - СПб., 2000.
• Родичев П.И. Тёплый хлеб /Н.И. Родичев. Родная ветка: Рассказы. - Тула, 1983.
• Снегирёв, Г.Я. Черничное варенье /Г.Я. Снегирёв. Чудесная лодка. - М.,1977.
• Тихомиров, О. Вкус незрелых яблок / О.Тихомиров. Отцвели уж давно... : Повести, рассказы. М., 1982.
• Толстой, А.К. Смерть Ивана Грозного. Избранные произведения - Л., 1980
• Усов, В.А. Цари и скитальцы: Ист. роман. - Л., 1988.
• Фёдоров, Б.Я. Рыбный пирог. Апельсины в апреле / Фёдоров Б.Я. Апельсины в апреле: Рассказы. - Саратов, 1981.
• Филдинг Х. Дневник Бриджит Джонс: [Электронный ресурс] : Докт. дис. - М. : OIM.RU, 2004. – Режим доступа: WWW.URL: http://www.oim.ru/.
• Чикин, Л.А. Сухари /Л.А. Чикин Дважды два Новосибирск, 1984.
• Шалагинов, В. Овсяные блины / Расказ-80. - М., 1981.
• Шаров, И. Хлеб на краю стола. Печёнка / И. Шаров. Межа на воде: Рассказы и повести. - М., 1989.
• Якубовский, А. Песня о каше / А. Якубовский. Нивлянский бык. - М., 1979.
• Ярош, В. Особый вкус хлеба /В. Ярош. Любовь моя, любовь. - Ставрополь, 1980.233