Совершенно очевидно, что когда мы говорим о фотографировании, то это дополнение или обогащение прежде всего методов наблюдения. Типы наблюдений с использованием фотоаппарата могут отличаться прежде всего локализацией наблюдателя (фотографа) в наблюдаемом обществе. Мы можем иметь дело с наблюдением внутренним, проводимым участником сообщества (инсайдером), либо с наблюдением наружным, проводимым членом другого сообщества (аутсайдером). В случае внутреннего наблюдения исследователь входит в исследуемый коллектив, выполняет характерные для него функции, подражает типичным способам жизни, осваивает господствующие правила, нравы и обычаи, учит местный язык или тонкости терминологии. В результате члены коллектива принимают его за своего. Благодаря этому он становится в определенном смысле невидимым, растворяется в коллективе и может проводить тщательные наблюдения, не нарушенные реакциями исследуемых. Более того, близкое знакомство с исследуемым коллективом позволяет показать его наиболее тонкие, скрытые черты и закономерности. Иногда это исследование требует нескольких месяцев или лет, но познавательная выгода огромна: «Общество открывается перед исследователями, которые внимательно его наблюдают в течение долгого времени, а не быстрым взглядом прохожего (... ) Проводя долгое время среди членов исследуемого сообщества, фотограф изучает, что стоит фотографировать, где происходит более глубокая, а не поверхностная драма, и как эта драма может быть переведена на язык света и видения».
В классических исследовательских проектах, выполняемых этим способом в первую очередь социальными антропологами в полевых исследованиях (например, Брониславом Малиновским, Грегори Бейтсоном и Маргарет Мид), а позднее социологами в разных кругах, типичных для современного городского общества (например, среди молодежных банд в классических исследованиях Вильяма Фут-Уайта (William Foote-Whyte)), основным инструментом наблюдений была записная книжка. Записи можно было делать в тайне от исследуемых, например, Уайт ночью записывал наблюдения за целый день. Гораздо труднее сохранить незаметность и анонимность, когда инструментом исследований становится камера: «Поскольку фотографирование гораздо более активно, чем наблюдение, оно определенно влияет на то, как полевого исследователя принимают».
Особенно это касается той среды, где любительское использование фотоаппарата не является распространенной практикой. Дуг Харпер (Doug Harper) описывает особые трудности, с которыми он столкнулся в фотографическом проекте, касающемся бездомных трампов. В первую очередь, он должен был стать полностью принятым сотоварищами и влиться в их повседневную жизнь, что само по себе требовало не просто искусства камуфляжа. Этот период еще не мог сопровождаться фотографической практикой, однако был бесценным для понимания проблем среды наблюдаемых изнутри, что позволяло выбрать социологически существенные темы для фотографирования и даже подготовить сценарии для съемок. Только тогда можно было принести какую-нибудь простую и дешевую камеру, естественно, найденную на помойке, и прикрыться таким нетипичным хобби. Со временем фотографируемые привыкли к этому чудачеству и перестали обращать на него внимание.
В результате появилась превосходная коллекция социологических снимков.
Ситуация для социальных антропологов, включающих фотографическую документацию в свои полевые методы, была несколько легче. Кроме долговременного пребывания в исследуемом коллективе, освоения его языка, они воспринимались аборигенами как белые, которые прибыли откуда-то извне. Поэтому аборигены могли отнестись к фотографированию как к неопасному эксцентрическому чудачеству белого человека и не обращать на него внимания. Естественно, наблюдение участника своей собственной среды является наиболее простым. Но и здесь использование камеры, если она не должны вызывать реакции фотографируемых, требует оправдания. Есть места, где фотографирование естественно и распространено, например привлекательные туристические объекты, улицы, площади или другие общественные места. Хуже дело обстоит в частных местах (например, домах) или местах, считающихся сакральными (например, церкви, кладбища). Существуют категории людей, легче поддающихся фотографированию. Например, дети очень быстро привыкают к виду камеры и перестают обращать внимание на фотографирующего. Другая группа - публичные особы: политики, известные личности, еще одна - прославленные люди: актеры, певцы, спортсмены, для которых появление на фотографиях является частью их повседневного образа жизни.
В определенном смысле, хотя и без научной цели, социологическим проектом являются снимки известной американской фотохудожницы Нан Голдин (Nan Goldin). Темой фотографий она сделала свою запутанную жизнь в маргинальной среде - наркоманов, гомосексуалистов, трансвеститов, больных СПИДом, в которую она попала в молодости после самоубийства сестры и побега из дома. Как пишет она сама, с этого времени фотография стала для нее способом сохранения памяти о собственной жизни и инструментом поиска самоидентификации. Она фотографировала с 1970-х годов, очень реалистично показывая наиболее интимные и скабрезные моменты жизни группы: сексуальные отношения, удовлетворение физиологических потребностей, мастурбацию, переодевание в одежды противоположного пола и, наконец, телесную деградацию и смерть от СПИДа. Снимки сделаны в убогих интерьерах жилищ, в которых встречалась группа.
Что поражает в показе столь отталкивающих картин, так это глубоко гуманистическая солидарность и сочувствие к фотографируемым. Формула ее фотографий напоминает, правда, появившееся значительно позднее реалити-шоу с «Великим Братом» во главе. Там тоже полно телесности, секса, девиационной интимности. Но разница абсолютно принципиальная. Как заметил Мирзоев, «ее работы отходят от самой сути фотографии, которая является подглядыванием, а становится свидетельством. Свидетель сам участвует в данной сцене и потом ее представляет, тогда как подглядывающий старается оставаться невидимым». Благодаря Голдин мы получаем реальную картину судьбы затерянных молодежных субкультур, которые после бытовой революции конца 1970-х годов рассчитывают на построение новых форм отношений между людьми и терпят поражение от культуры «главного потока», зависимости от наркотиков и эпидемии СПИДа.
Противоположностью внутреннего наблюдения является внешнее наблюдение с позиции аутсайдера, не являющегося членом наблюдаемого коллектива. Достоинство этого метода проявляется тогда, когда мы хотим добраться до исключительности, необычности, отличительности, экзотичности того, что делается в коллективе. При внутреннем наблюдении определенные проявления общественной жизни становятся настолько естественными и обычными, что они перестают восприниматься. Это может довести до идеализации собственного коллектива, этноцентрического видения. При внешнем наблюдении можно отчетливей ощутить различие между другими культурами (в том числе и отличие от нашей собственной), сохранить необходимую эмоциональную дистанцию как условие объективности картины. Внешнее наблюдение острее выявляет контрасты и освобождает от ценностных преувеличений. Из истории социологии хорошо известно, какие великолепные результаты дал подход аутсайдера, например, в исследовании американской демократии, выполненном французом Алексисом де Токвилем в 1848, или в исследованиях негритянского вопроса в Америке, проведенных шведом Гуннаром Мюрдалем. Перенося эти уроки в область социологической фотографии, мы можем принять, что ситуация аутсайдера повышает остроту зрения. Фотограф-социолог не так уж сильно отличается от фотографа-любителя, который во время заграничных поездок вынимает камеру, чаще всего спровоцированный экзотикой. Следовательно, внешнее наблюдение будет наиболее полезно при сравнительных или межкультурных исследованиях.
Другой критерий типов наблюдений - это заметность фотографа. Он может проводить наблюдения скрытно, замаскированно, под видом других занятий, а может открыто, завязывая контакт с наблюдаемыми (фотографируемыми), объясняя им свою роль исследователя и цель фотографирования. Мы говорим в этом случае о партнерской, или коллаборационной, фотографии. Как известно, нет идеальных методов, каждый имеет свои достоинства и недостатки.
Сильные телеобъективы позволяют фотографировать из укрытия. Их достоинством является исключение реакции объекта на фотографирование, что могло бы существенно деформировать ситуацию, ее естественность. Однако их недостатком является узкий кадр и малая резкость, т. е. изоляция фотографируемого объекта от фона, тогда как для социологических целей существенным чаще всего является широкий контекст, в котором происходит деятельность или взаимодействие: улица или парк, концертный зал или футбольный стадион, магазин или музей, жилище или тюрьма и т. п. Без учета контекста, который визуально выявляет только широкий фон снимка, полная интерпретация наблюдаемых персонажей, их деятельности или взаимодействия невозможна. Поэтому для фотографа-социолога наиболее полезна фотография, сделанная с близкого расстояния широкоугольным объективом. Как говорят профессионалы, «если твой снимок недостаточно хорош, значит, ты не подошел достаточно близко».
Однако фотосъемка с близкого расстояния вообще исключает камуфляж. Появляется тот самый деформирующий эффект, вызванный реакцией фотографируемых, которые видят, что их фотографируют. Если они заметят, что фотограф старается скрыть, что он фотографирует, возникают подозрения относительно его целей и они могут ответить нежеланием или враждебностью. В других случаях объекты могут принимать неестественные позы, кокетничать перед объективом. Глядя на человека, который смотрит (или фотографирует), мы корректируем свое положение, располагаемся по отношению к тому, кто на нас смотрит, так, как нам хотелось бы, тем самым мы представляем наш собственный имидж. Ролан Барт так описывает впечатления портретируемого: «Когда я чувствую, что на меня смотрят через объектив, все изменяется: я позирую, заранее превращаюсь в картину». Каждый, кто смотрит по телевизору футбольные матчи или рок-концерты, заметит, что, когда камера скользит по публике, люди, на которых она сфокусирована, сразу начинают делать мины, махать в камеру, что-то выкрикивать. Режиссер тут же переходит к другому кадру, в котором, однако, ситуация моментально повторяется.
Дополнительной проблемой при фотографировании из укрытия является этическая. Разве это не есть в определенной степени обман и нарушение права фотографируемого на свой внешний вид или сохранение анонимности? Разве это не есть попросту подглядывание за другими, подобно тому, как это делают папарацци, профессиональные подглядывальщики звезд кино и успешных людей? Как пишет Пьер Бурдье, «Наблюдение, когда нас не видят и не видят, что мы наблюдаем, не смотрят на нас, а еще больше съемка таким способом приводит к краже изображений других людей». В большинстве современных юридических систем право на охрану собственного изображения и его неприкосновенность трактуется как одно из гражданских прав, нарушение которого может повлечь за собой гражданские или даже уголовные санкции. Исключением считаются обычно скопления нескольких лиц и более в публичных местах, а также известные люди, профессиональная роль которых предусматривает публичную презентацию (политики, спортсмены, актеры и др. ).
Чтобы освободиться от таких этических или юридических дилемм, а также исключить или, по крайней мере, контролировать деформирующие реакции фотографируемых, необходимо пользоваться другим видом наблюдения, вступая в открытые отношения с фотографируемыми, раскрывать им свои цели и добиваться определенного уровня сотрудничества. Такая стратегия требует, конечно, особенной личной предрасположенности: умения и легкости установления контакта с другими, открытость, что, как известно, не каждому дано. Классический фотографический цикл Софьи Рыдет не был бы сделан, если бы не напористая и одновременно тонкая позиция автора, открывающая перед ней двери частных домов. Анна Бохдзевич это описывает так: «Пани Софья искала хаты, в которых надеялась найти какие-то старые вещи, выбирала наиболее старые халупы. Говорила: О! Войдем сюда! Если хозяйки, видя нашу группу, выходили, пани Софья сразу переходила в атаку: Здравствуйте, здравствуйте, а мы идем к вам делать снимки. -Какие снимки? - пробовали узнать атакованные особы. - Такие снимки, за которые ничего не надо платить, их будет рассматривать Святой Отец... такая регистрация старых хат. Можно к вам войти? И уже мы входим в дом, а пани Софья вскрикивает: О! Как здесь у вас красиво, очень красиво - и не принимающим возражений тоном: Здесь, здесь, пожалуйста, садитесь... - Но я такая неодетая, старая, страшная, зачем это? - раздавались несмелые протесты. - Ну почему же, вы отлично одеты, так хорошо выглядите! Пани Софья редко позволяла сменить фартук, надеть ботинки или что-то в этом роде. Такое решительное вторжение приводило к тому, что люди ее слушались и без дальнейших протестов делали то, что она им говорила».
Временами такой подход доставляет больше хлопот. Затруднение может быть вызвано, например, невозможностью общения, если фотограф не знает языка. Недостаток достаточно развитой «культуры фотографии», или редкая фотографическая практика, или отсутствие опыта фотографирования в данной группе может к привести к непониманию намерений фотографа. Попытка фотографирования в области, считающейся в данном коллективе сакральной, может вызвать сопротивление. Иногда существующие в обществе табу, касающиеся фотографирования людей (лица, глаз), могут привести к отказу от сотрудничества. Точно так же вторжение фотографа в область, которую люди считают частной или тем более интимной, может вызвать оборонительную агрессию. Поэтому один из классиков общественной фотографии начала XX в. Джекоб Риис (Jacob Riis), который пользовался своеобразной силовой стратегией, не спрашивая фотографируемых о разрешении, называл свой подход «flesh and run» - щелкай и беги.
Очередной критерий разделения типов наблюдения - это характер наблюдаемой ситуации или события. Чаще всего мы наблюдаем (фотографируем) в естественных условиях, но иногда можем ситуацию конструировать или режиссировать. Разновидностью этой второй ситуации является фотографическая регистрация хода социологических экспериментов, особенно в области микросоциологии. Естественные ситуации могут, как мы уже писали, в разной степени способствовать активности фотографа. Бывают легко доступные ситуации, общественные территории (парк, площадь, улица, футбольный матч, карнавал). Особенно легко маскироваться в туристических местах, где все что-то фотографируют, либо в случае любопытных событий, на которых много фотокорреспондентов, например во время уличных манифестаций или на концерте «звезды». Особенно легкий объект наблюдения - дети: они быстро забывают о наблюдателе либо игнорируют его. Более трудным является наблюдение в приватных ситуациях, интимных, анонимных либо сакральных (в доме, в квартире, в церкви, в больнице). Но и здесь могут быть обстоятельства, при которых фотографирование считается нормальным и даже ожидаемым. Никто не удивляется и не протестует, когда мы фотографируем свадебную церемонию, причастие, крестины.
Гораздо реже социологическая фотография используется в искусственных, специально режиссированных условиях. Примером могут служить фотографические иллюстрации пластики тела, которые можно найти в многочисленных пособиях для менеджеров, переговорщиков или специалистов по связям с общественностью. Театральная фотография предоставляет не использованное до сих пор разнообразие фотоматериалов для плодотворных социологических интерпретаций (мастерами этого жанра являются Войцех Плевиньский и Збигнев Лагоцкий). Только в шаге от определенно социологических интенций находятся фотографическая регистрация экспериментальных инсценировок, исследующих движения тела, использование тела, способы экспрессии, как, например, Театр-лаборатория Ежи Гротовского или «Крико-2» Тадеуша Кантора (последние собраны в богатых архивах краковской Крикотеки).
Отдельная разновидность наблюдений в искусственных условиях с использованием фотографической техники - это регистрация хода лабораторных экспериментов. Фотографирование позволяет тщательно регистрировать фазы и весь ход эксперимента, схватывая и фиксируя нюансы, которые могли бы ускользнуть от внимания в процессе его проведения. Это дает возможность анализировать, а также контролировать экспериментальную ситуацию с помощью дополнительных экспертов, которые не присутствовали на самом эксперименте. Предвестники работ такого типа возникают уже в 1950-х годах, когда школа групповой динамики, проводящая экспериментальные исследования небольших общественных групп, часто использовала фотографическую регистрацию лабораторных ситуаций. Хорошим примером является анализ взаимодействия детей, проведенный Робертом Бейлсом (Robert Bales), исследование конформизма в группах Саломона Эша (Salomon Ash) или анализ конфликтов в группе Музафера Шерифа (Muzafer Sherif). Чтобы избежать «эффекта наблюдателя», съемки этого рода всегда выполнялись скрытой камерой с помощью специальных технических устройств, например зеркал с односторонней прозрачностью.
Четвертый критерий, обозначающий различие типов наблюдений, проводимых с использованием камеры, касается хода наблюдения (фотографирования). Наблюдение может быть спонтанным, открытым, неструктурированным либо, напротив, селективным, сфокусированным, направляемым важными исследуемыми вопросами. В первом случае социолог просто погружается в какую-то общественную ситуацию и готов регистрировать все то, что посчитает социологически важным: «плывет по течению событий дня и включается в них внезапно, понимая, что что-то должно случиться, следует этой интуиции без какого-либо предварительного плана».
Бесконечное богатство тем предоставляет уличная жизнь в большом городе. Здесь социолог похож на туриста и сталкивается с тем же, что и турист, - искажением перспективы: видит то, что удивительно, необычно, экзотично, и проходит мимо обычных, совсем прозрачных аспектов общественной жизни. «Это является искажением любой этнографии: то, что мы регистрируем, это отличия от нашего собственного мира, а также неожиданные сходства». А вот в сфере очевидной могут укрываться наилюбопытнейшие социологические тайны. «Хорошо известное окружение - это такое, которое мы всегда видели, но никогда не смотрели, поскольку трактуем его как что-то естественное». Плюсом уличной фотографии является мобилизация внимания, которую вызывает намерение фотографировать, и возможность неожиданных открытий. Каждый, кто фотографирует, знает, что, идя «охотиться с камерой», мы смотрим по-другому, более избирательно, более фокусированно, чем на обычной прогулке. Часто это дает важный познавательный эффект.
Шагом в сторону более структурированной фотографии является выбор ситуации, в которой мы намереваемся фотографировать. Это может быть не просто город, а политическая демонстрация, уличный фестиваль, карнавал, автомобильное движение, блошиный рынок. Здесь социолог погружается в выбранный заранее общественный контекст, и его фотографическое наблюдение становится избирательным и тематическим. Реальное значение приобретает и его профессиональная подготовка, так как важные аспекты ситуации выбираются в соответствии с концептуальными установками и теоретическими гипотезами социологии. Когда мы подходим к ситуации с готовыми предпосылками, возможен риск включения наблюдений в заранее принятую схему. Как и каждый исследователь,социолог-фотограф должен руководствоваться директивой Карла Поппера: искать не только подтверждающие иллюстрации, но прежде всего обстоятельства, которые могли бы опровергнуть принятые ранее гипотезы.
Еще большая степень структуризации появляется, когда социолог-фотограф четко формулирует задачу исследований как помощь в поиске эмпирических данных, устанавливающих операционализацию проблемы. Например, он может задуматься над такими проблемами: влияние глобализации на жизнь горожан и городской пейзаж, пожилые люди и их повседневная жизнь, демонстративное потребление среди нуворишей, хулиганство на стадионах, представление еврейской культуры, бездомность и безработица, нищета в большом городе, рождественский ритуал, праздник Рождества Христова в семейном аспекте, аспекте религии и потребления. Это только несколько примеров проблемно-ориентированных проектов, которые мы реализовали со студентами Ягеллонского университета.
Полная структуризация фотографического проекта исходя не из общих проблем, а из конкретных исследовательских вопросов обозначает заблаговременную подготовку сценария съемки: вопросы, которые необходимо решить при фотографировании. Например: Выступают ли отчетливо границы районов нищеты? Увеличилась ли интенсивность уличного движения в прошлом году? Как люди демонстрируют поддержку на избирательном митинге? В какой степени среди футбольных болельщиков преобладают мужчины? Каковы наиболее типичные внешние признаки контестации среди молодежи? Эти и другие вопросы могут быть подробно освещены с помощью целенаправленно выполненных снимков или серий снимков. В классическом фотографическом проекте, касающемся условий жизни фермеров во время Великой депрессии 1930-х годов в США, автором сценария был один из известнейших в те времена американских социологов Роберт Линд (Robert Lynd). Например, его сценарий содержал такие вопросы: Где встречаются местные жители? Встречаются ли женщины в тех же местах, что и мужчины? В какой степени различается внешний вид жителей на работе и вне работы? Как одеваются представители различных профессий, встречающихся в обществе?.
Насколько спонтанные, неструктурированные наблюдения имеют прежде всего эвристический смысл, выдвигающий идеи или гипотезы, выявляющий неожиданные стороны осваиваемого мира, настолько обоснование социологических гипотез или иллюстрации социологических понятий могут предоставить только наблюдения, проводимые целенаправленно, в соответствии с определенными предпосылками. Как уже писал Чарльз Дарвин: «Наблюдение должно быть за или против каких-либо взглядов, чтобы иметь смысл». Иначе говоря, социолог-фотограф должен стараться активно «смотреть» через объектив, а не только пассивно «видеть». На практике необходимо комплиментарно использовать обе стратегии: «Целенаправленная связь открытых и структурированных процедур в процессе анализа дает возможность, с одной стороны, для новых открытий с полным использованием наших способностей к восприятию, а с другой -для определения и контроля наблюдений посредством ригористичной трактовки их как визуальных ответов на конкретные вопросы».
Используемая литература: Штомпка П.
Ш92 Визуальная социология. Фотография как метод
исследования: учебник/ пер. с польск. Н.В.
Морозовой, авт. вступ. ст. Н.Е. Покровский. — М.:
Логос, 2007. — 168 с. + 32 с. ив.ил.
ISBN 978-5-98704-245-3
Скачать реферат:
Пароль на архив: privetstudent.com