1.3 Передача стилистических приемов в переводе

Для того чтобы придать тексту большую яркость и выразительность применяют стилистические приемы, используемые в оригинале. Обычно у переводчика есть следующий выбор: либо попытаться скопировать прием оригинала, либо, создать в переводе собственное стилистическое средство, обладающее аналогичным эмоциональным эффектом.

Этот принцип называется принципом стилистической компенсации. Для переводчика важна функция стилистического приема в тексте, а не только форма. Это означает определенную свободу действий: грамматические средства выразительности, возможно, передавать лексическими и наоборот; опустив непередаваемые на русский язык стилистические явления, переводчик вернет «долг» тексту, создав в другом месте текста – там, где это наиболее удобно – другой образ, но схожей стилистической направленности [14].

При передаче стилистических фигур речи – сравнений, метафор и т.п. переводчику каждый раз нужно принять решение: целесообразно сохранить лежащий в их основе образ или в переводе его следует заменить другим. Причиной такой замены могут быть особенности русского словоупотребления, сочетаемость слов и т.п.

Если в переводе что-то не так, то виноват именно переводчик, за эстетические и стилистические аспекты текста несет ответственность именно он. Переводчику зачастую мешает его стремление «улучшить» авторский текст, иногда сознательно, иногда бессознательно. Если автор использовал три раза подряд одно и то же прилагательное, переводчик захочет заменить его, потому что это как-то «нехорошо выглядит». Если попытаться разобраться, такая замена иногда оказывается оправданной. Может, на языке оригинала именно в этой области синонимичный ряд беднее, и три одинаковых прилагательных подряд выглядят не неказисто, а вполне нормально. Но может получиться и наоборот — автор стремился подчеркнуть это слово или может, на языке оригинала – это повторение слов, которые неизбежно часто встречаются по грамматическим причинам. Следует разбираться (и принимать какие-то неизбежно субъективные решения). Но нередко бывает так, что вопрос о том, как это было в оригинале и как может восприниматься читателями оригинала и как могло предназначаться автором оригинала просто не всплывает. Надо сделать так, чтобы хорошо читалось в переводе, к сожалению, на практике это часто означает, что надо сделать все гладко.

Многие сравнения и метафоры приобрели устойчивый характер и превратились в идиомы. На них распространяются правила перевода фразеологических единиц, т.е. использование эквивалента, аналога и т.д.[14].

Метафора – это перенос названия с одного предмета на другой на основании их сходства [9].

Перевод такого явления как метафора требуют особого внимания и максимальной точности, так как переводимое произведение несет в себе образы, которые создал автор как носитель языка, культурных реалий и ассоциаций.

 Для переводчика трудность перевода заключается в передаче смысла и содержания с максимальной точностью и с учетом особенностей собственной национальной культуры, которые могли бы поспособствовать восприятию читателя текста перевода.

Основой передачи метафоры в различных языках, могут быть универсальные понятия, основанные на общечеловеческих представлениях о реальности или специфические понятия для отдельно взятой культуры, то есть основанные на представлениях, присущих лишь носителям данной культуры, и которые для носителей другой культуры непонятны [15].

Zeit ist Geld – время деньги

schreiende Farben – кричащие цвета

Wüstenschiff – (корабль пустыни) верблюд

ein Stück Holz – истукан

Сложнее является перевод окказионализмов.

Согласно Н.Г.Бабенко окказиональное (слово, значение, словосочетание, звукосочетание, синтаксическое образование) – «не узуальное, не соответствующее общепринятому употреблению, характеризующееся индивидуальным вкусом, обусловленное специфическим контекстом употребления» [16].

Достаточно часто дословный перевод невозможен и требуется замена. Каждый такой случай приводит к окказиональным образованиям, предполагающим индивидуальный, творческий подход. Ср.:

«Ravic bemerkte den Hausknecht, der mit einem Trinkgeldgesicht noch an der Tür stand». (Равик заметил слугу, все еще стоявшего у дверей. На его лице было написано ожидание чаевых). (E.М. Ремарк «Триумфальная арка») [17]. В этом случае возможен только описательный перевод.

Немалую сложность для перевода представляют развернутые метафоры – образные картины, в которых слово, употребленное в метафорическом значении, вызывает образное значение в связанных с ним словах. Вновь выбор переводчика – либо сохранить образный стержень фигуры подлинника, либо заменить его своим, сохраняя при этом стилистическую направленность, адекватную оригиналу.

Одной из самых сложных задач в переводе является передача игры слов. Отдельные случаи ее не поддаются переводу и вынуждают переводчика прибегать к подстрочным примечаниям.

В работе Е.Ф. Болдаревой «Игра как форма выражения эмоций» языковая игра понимается как варьирование плана выражения и плана содержания языковых знаков вплоть до нарушения норм на разных уровнях языка с целью самовыражения, эмоционального воздействия на адресата и для получения гедонистического эффекта (т.е. эффекта удовольствия) языковой импровизации [18].

Часто игра слов основана на многозначности слова или словосочетания. При этом ситуация как бы допускает двоякое истолкование, благодаря чему и возникает юмористический эффект. Ср.:

Schlank wie eine Tonne – стройный как бочка (ср.: schlank wie eine Tanne – стройный как кипарис) [1].

Другой вид игры слов – зевгма, основанная на сочетании многозначного слова с несколькими другими в разных смысловых и синтаксических планах, т.е. с одним оно образует свободное словосочетание, с другим – фразеологическую единицу и т.д.

Юмористический эффект зевгмы основан на противоречии между схожестью синтаксической структуры образуемых таким образом сочетанием и их семантической разнородностью. Подход к переводу зевгмы обусловлен тем, что в русском языке в отличие от немецкого зевгма является резким нарушением литературной нормы и встречается крайне редко. Поэтому стилистический эффект зевгмы, как правило, передается общим контекстом высказывания и стилистически маркированной лексикой.

Ich bitte Ihnen mein Herz, meine Hand und meinen PKW (Personenkraftwagen) an. (я предлагаю вам свое сердце, свою руку и свой автомобиль) [1].

Языковая игра, основанная на использовании полных или частичных омонимов, так же представляет сложность при подборе соответствующих аналогов для переводчиков.

«Ehe ist eine Institution, aber wer möchte in einer Institution leben?» (Есть институт брака, но кто захочет жить в институте? [19]

Итак, исследовав труды отечественных и зарубежных лингвистов, мы считаем, что наиболее удачным определением стилистически маркированной лексики является дефиниция И.В. Арнольд.

Стилистически окрашенная лексика – это «слова, которые наряду с денотативным значением, указывающим на предмет речи, имеют еще коннотативное значение (коннотации), которое складывается из эмоционального, экспрессивного, оценочного и функционально-стилистического компонентов» [3].

Согласно Н.Б. Мечковской «Коннотация (от лат. con – вмете и  note – обозначаю) – дополнительные эмоционально-оценочные оттенки в значениях слов или грамматических форм, сопутствующих основному (денотативному) значению» [6].

Для того что бы придать тексту большую яркость и выразительность применяют различные стилистические приемы. Такие как сравнения, метафоры, окказионализмы и языковая игра.

Способами передачи данных стилистических приемов являются:

• использование эквивалента или аналога;
• описательный перевод;
• лексическая замены.

2 Специфика перевода стилистически маркированной лексики

2.1 Способы перевода стилистически маркированной лексики

Одной из центральных проблем современной лингвистической теории перевода является проблема воссоздания в переводе коммуникативного эффекта оригинала. В рамках этой проблемы значительный интерес представляет вопрос о переводе стилистически маркированных единиц.

Для перевода стилистически маркированной лексики исходного языка отправной точкой следует считать поиск в качестве возможных аналогов элементов сниженной лексики в языке перевода. Преимущество этого пути заключается в том, что подобными аналогами обладает любой развитый язык.

Стремлением любого переводчика является максимальное сохранение стилистических особенностей оригинала в переводе.

К стилистически маркированной лексике относятся так же реалии, окказионализмы, разговорная лексика, жаргонизмы и т.д..

В.С. Виноградов описывает два основных переводческих пути: прямой и косвенный. Первый путь, к которому относятся такие приемы как транслитерация и калькирование, малоприемлем при переводе единиц стилистически маркированной лексики, потому что при нем нарушаются принципы переводческой адекватности и узуальные нормы языка перевода. К этому приёму можно прибегать лишь в редких случаях тогда, когда понимание значения слова понятно читателям без специальных комментариев.

Л.К.Латышев, В.Н. Комиссаров [20], выделят следующие способы перевода, такие как транслитерация, калькирование, описательный перевод.

И. Солодунина, автор перевода новеллы Uwe Timm «Die Entdeckung der Currywurst» [21]. использовала все эти способы в своем произведении «Открытие колбасы «карри»»[22].

1. Транслитерация. Этот прием заключается в заимствовании иностранного слова, которое затем на письме передается буквами и произносится по правилам языка перевода. Транслитерация – надежный способ перевода. По сути, передается только звуковая оболочка слова, а его содержательная сторона раскрывается с помощью контекста или сноски [17]. Ср.:

«Das perfide Albion, der Tommy, regiert von Plutokraten».

Коварный Альбион с его «томми», управляемый плутократами.

Или:

«Mit den Amis und Tommys gemeinsam gegen den Iwan».

Вместе с «америкосами» и «томми» выступить против «ивана».

2. Калькирование. При таком способе перевода составные части (морфемы) слова или словосочетания заменяются буквальными соответствиями в языке перевода [17]. Сравним:

«Sie dachte, nach diesem fürchterlichen, ihn demütigenden Kampf könne sie nur so zeigen, wie sehr sie ihn mochte, wie leid ihr alles tat, und sie glaubte, mit diesem, seinem Lieblingsessen könne sie auch diese beginnende Eintrübung bekämpfen, dieses teilnahmslose Insichhineinschaufeln, das sie seit drei, vier Tagen an ihm beobachtet hatte, dieses matte Daliegen und Indieluftgucken, wenn es nicht um die neuesten Panzervorstöße ging.»

Ей казалось, что после той ужасной, унижающей его потасовки она обязана показать ему, как сильно любит его, как сожалеет о происшедшем, и она верила, что с помощью любимой им еды ей удастся побороть наметившееся охлаждение в их отношениях, его равнодушное самокопание в себе, на что она обратила внимание три – четыре дня тому назад, его безучастное лежание с устремленным в потолок застывшим взглядом, он оживлялся, лишь когда узнавал самые последние вести о наступлениях танковых частей.

Если разложить и дословно перевести слово Insichhineinschaufeln, то получится In sich hinein schaufeln – копать внутри себя. В этом случае переводчик удачно применил способ перевода калькирование.

«Dämliche Witze. Granaten, die nicht explodierten, Fehlläufer bei den Torpedos. Die gewöhnliche, alltägliche Sabotage an der Heimatfront, auch in der nächsten Umgebung des Führers, die dazu geführt hatte, dass der Feind hier im eigenen Land stand».

Дурацкий анекдот. Снаряды, которые не взрывались, торпеды, которые меняли направление. Ежедневные диверсии на отечественном трудовом фронте и в ближайшем окружении фюрера тоже, все – это привело к тому, что враг уже находится здесь, в нашей собственной стране.

Или:

«Er musste sich den großen Weltkrieg-I-Stahlhelm aufgesetzt haben, denn der war ihm vom Kopf gefallen und lag jetzt unter ihm wie ein Pißpott».

Должно быть, он надел и стальную каску времен Первой мировой войны, но она свалилась с его головы и теперь валялась под ним, словно ночной горшок.

Глагол pissen (salopp) переводится в словаре как мочиться, а слово der Pott (umg) –  как горшок. Аналогом данного слова в русском языке является словосочетание ночной горшок.

«Eine vor dem Abendessen, eine nach dem Abendessen und eine, nachdem sie sich auf dem Matratzenfloß hatten treiben lassen».

Одну перед ужином, вторую после, а третью по завершении игр на матрасном плоту.

«-Ah, das Altenfutter kommt», sagte Frau Brücker.

«- А-а, приехал корм для стариков», — сказала фрау Брюкер.

«Man kannte den Geschmack, aber es gab die Zutaten nicht mehr, das war es, die Erinnerung an das Entbehrte, sie suchte nach einem Wort, das diesen Geschmack hätte beschreiben können: ein Erinnerungs-Geschmack».

Вкус она помнила, но специй больше не было, в этом все дело, осталось лишь воспоминание, память о вкусовых ощущениях, она помедлила, подыскивая слово, которое бы в точности соответствовало этим ощущениям: память вкуса.

Переводчик использовал при переводе окказионализма Erinnerungs-Geschmack способ калькирования, так как другой способ по нашему мнению является неприемлемым.

«Sie ging die Treppe hinauf, hörte hinter sich: Ideale, Verrat, Verdun, Vaterland, Speckritter, und dann, kaum noch verständlich, Immerintreuejawoll.»

Она поднималась по лестнице, снизу до нее долетали бессвязные слова: «идеалы, предательство, Верден, отечество, спекулянты», и еще совсем уж непонятное: «всегдавверноститакточно».

«Er zog sein maßgeschneidertes Hemd an, den Anzug, fragte scheinheilig, ob sie mitkommen wolle, nee, dann griff er in die Hosentasche und blies auf dem Kamm: Ade, mein Liebchen, und ging in eine der Bars, wo gespielt und getrunken wurde, in denen die Amis und Tommys saßen, mit irgendwelchen Landpomeranzen, die mit ihren Busen und Hintern das große Glück suchten. Wollten raus aus Hunger, Trümmern, Kälte. Kalifornien, dahin wollten alle, dann Ostküste, zuletzt Liverpool.»

 Он надевал сшитую на заказ рубашку и костюм, лицемерно осведомлялся, не хочет ли она пойти вместе с ним, после ее отказа доставал из кармана брюк расческу, исполнял на ней «Прощай, моя любовь» и шел в один из баров, где играли в карты и пили, где сидели «америкосы» и «томми» с какими-то деревенскими простушками, которые пытались своими прелестями заловить в расставленные сети большое счастье. Хотели вырваться из голодного существования, развалин, холода. Мечтой всех была Калифорния или восточное побережье, а на худой конец — Ливерпуль.

«Sie fischte aus dem großen Wäschekessel einen von ihren Schlüpfern heraus. Hielt ihn daneben. Wie weit ihre waren, sahen aus wie Flügelunterhosen. Würde sie in einem ihrer Schlüpfer aus dem Fenster springen, er würde ihr an den Beinen flattern.»

Она выудила из большого бельевого чана свои трусы. Положила их рядом. До чего же ее были широкие, они походили на трусы с крыльями. Выпрыгни она из окна, эти крылья хлопали бы ее по ногам.

«Unsern Eisbayer nannten ihn alle, allerdings nur, wenn er nicht in der Nähe war.»

«Наш ледяной баварец» — так все называли Ламмерса, во всяком случае, когда его не было поблизости.

«Ich hatte einen Menschenauflauf vor Augen und in dessen Mitte wie ein verirrtes Kind Frau Brücker.»

Я уже представлял себе громадный людской поток и в его центре беспомощную фрау Брюкер.

3. Описательный перевод. Этот способ перевода заключается в раскрытие значения единицы исходного языка с помощью «развернутого описания»[17].

«Sofort. Nicht durch dieses lahme Sichnäherkommen.»

Сразу же понравится, а не после долгого знакомства.

«Sie dachte, nach diesem fürchterlichen, ihn demütigenden Kampf könne sie nur so zeigen, wie sehr sie ihn mochte, wie leid ihr alles tat, und sie glaubte, mit diesem, seinem Lieblingsessen könne sie auch diese beginnende Eintrübung bekämpfen, dieses teilnahmslose Insichhineinschaufeln, das sie seit drei, vier Tagen an ihm beobachtet hatte, dieses matte Daliegen und Indieluftgucken, wenn es nicht um die neuesten Panzervorstöße ging.»

Ей казалось, что после той ужасной, унижающей его потасовки она обязана показать ему, как сильно любит его, как сожалеет о происшедшем, и она верила, что с помощью любимой им еды ей удастся побороть наметившееся охлаждение в их отношениях, его равнодушное самокопание в себе, на что она обратила внимание три – четыре дня тому назад, его безучастное лежание с устремленным в потолок застывшим взглядом, он оживлялся, лишь когда узнавал самые последние вести о наступлениях танковых частей.

Перевод сращения das Indieluftgucken на русский язык возможен только при использовании описательного способа. Данное сращение переводится на русский язык как уставившись в воздух. Для русского читателя более понятным будет перевод этого сращения как с устремленным в потолок застывшим взглядом.

«Über den braunen Topfhut zog sie einen Hutschoner, eine Plastikhülle, die vorn mit zwei Bändern zugeknotet wurde».

Поверх коричневой шляпки в форме горшка она натянула пластиковый чехол с двумя тесемками и завязала их под подбородком.

«Er tat ihr plötzlich leid, wie er dastand mit einem hochroten Gesicht, wie ein trotziges Kind. Es ging ja schon nicht mehr um sein Leben, schon seit Tagen nicht mehr. Und weil er ihr leid tat, machte sie genau das Falsche, sie sagte die Wahrheit. Sie sagte: Es ist gar nicht so schlimm, wie du denkst. Da begann er zu brüllen, und desto lauter, je öfter sie Pscht machte. Die Nachbarn. Scheißegal! Was?! Können mich mal. Du läufst rum, aber auf mich warten draußen die Kettenhunde. Unsinn».

«Неожиданно ей стало жаль его, он стоял перед ней с красным, как кумач, лицом, ни дать ни взять — упрямый ребенок. О его жизни давно не шла речь, уже много дней. И поскольку она почувствовала жалость к нему, то сделала в корне неверный шаг — сказала правду: «Все не так плохо, как ты думаешь». Тут он принялся орать, и тем громче, чем чаще она урезонивала его шиканьем: «Соседи». — «Плевал я на них!» — «Что-о?!» — «Пусть поцелуют меня в… Ты можешь ходить по улицам, а меня там поджидают цепные псы». — «Глупости».

В данном предложении словосочетание das hochroten Gesicht можно перевести, используя нейтральное словосочетание ярко-красное лицо, а словосочетание Pscht machen – как шикать. Но для того, что бы передать всю ту экспрессию, которую автор заложил в это словосочетания, переводчик с помощью описательного способа переводит данные словосочетания как с красным, как кумач, лицом и урезонивать шиканьем

Данные окказионализмы не имеют соответствий в русском языке, поэтому переводчик в данном случае использовал описательный способ перевода.

Достоинством данного способа перевода является возможность наиболее полно раскрыть суть описываемого явления. Недостаток – это его громоздкость.

4. Приближенный (уподобляющий) перевод. Данный прием заключается в том, что для перевода в языке перевода подыскивается понятие, которое не всегда полностью совпадает с исходным, но имеет с ним семантическое сходство и в известной мере может раскрыть его суть. Достоинством данного метода – его доходчивость, однако, всегда существует определенная опасность, которая заключается в замене исходного понятия всего лишь приближенным соответствием [17];[20].

Der erste Blick von ihm, der war denn auch so, wie sie es erwartet hatte: bedeutungsschwanger, eine aufdringliche Einvernehmlichkeit, eine dödelige Vertraulichkeit.

Первый же его взгляд был таким, как она и ожидала: многозначительным, назойливо понимающим, по-дурацки конфиденциальным…

Если дословно переводить слово «bedeutungsschwanger», то оно будет переводиться как «беременный значением», для русского читателя не совсем понятен данный перевод, так что переводчику пришлось заменить нейтральным словом «многозначительный».

Л.С. Бархударов добавляет, помимо вышеперечисленных способов перевода, трансформационный перевод.

Данный прием заключается в том, что приходиться прибегать к косвенным способам перевода: перестройке синтаксической структуры предложения, к лексическим заменам с полным изменением значения исходного слова [23].

Основная их функция состоит в создании адекватного перевода произведения при отсутствии регулярных языковых соответствий. При этом адекватный перевод невозможен без учёта стилистической стороны подлинника, так как перевод предполагает создание стилистического аналога оригинала.

Опираясь на классификацию переводческих трансформаций Л.С. Бархударова  можно выделить следующие косвенные способы перевода стилистически маркированной лексики:

1. Лексические замены.

При использовании лексических замен осуществляется замена отдельных лексических единиц исходного языка (далее ИЯ) лексическими единицами переводящего языка (далее ПЯ), которые «не являются их словарными эквивалентами», то есть, они взяты изолированно [23].

Л.С. Бархударов разделяет лексические замены на три вида:

1. a) конкретизация – это замена слова или словосочетания ИЯ с широким референциальным значением словом или словосочетанием ПЯ с узким значением.

«Das hatte sie richtig patzig gesagt und ihm die Marineuniform gezeigt. Er starrte die Uniformjacke an».

«Она вложила в это слово все пренебрежение к нему и показала на военную форму. Он уставился на Лену». Слово patzig переводится в словаре как дерзкий, наглый, заносчивый, а автор перевода заменяет одно слово наиболее подходящим словосочетанием.

«All die Begriffe wie Abwehrschlachten, Wunderwaffen, Volkssturm waren verschwunden, und selbst das den Mangel verklärende «Wildgemüse», das noch am 1. Mai als ausgesprochen schmackhaft gepriesen worden war, hieß nun, sieben Tage nach der Kapitulation, Brennessel und junger Löwenzahn».

Выражения вроде «оборонительные бои», «чудо-оружие», «народные штурмовые отряды» исчезли со страниц газет, и даже скрывающее нехватку продуктов понятие «съедобные дикорастущие растения», которое еще первого мая расхваливалось на все лады в разных статьях, называлось теперь, всего неделю спустя после капитуляции, «крапивой» и «одуванчиком». 

«Dachte er, ich bin ein Verräter, ein Kameradenschwein?»

Говорил ли он себе: «Я предал своих товарищей, я — свинья»?

«Der Krieg ist aus. Verstehste, aus. Längst. Aus. Vorbei. Futschikato.»

С войной покончено. Поминай как звали. Тю-тю.

1. b) генерализация – это замена слова исходного языка с более широким значением на слово с более узким значением в переводе [23];

с)   замена, основанная на причинно-следственных отношениях. Слово или словосочетание ИЯ может заменяться при переводе словом или словосочетанием ПЯ, которое обозначает причину действия или состояния, обозначенного переводимой единицей ИЯ [23].

«Hier geht nix mehr, sagte Frau Brücker, während sie das Sieb mit den Pommes frites aus dem siedenden Öl nahm, und sie erzählte, wer inzwischen alles aus dem Viertel weggezogen und wer gestorben sei».

Мои дела тут совсем плохи, — говорила фрау Брюкер, вытаскивая ситечком картошку фри из кипящего масла, она рассказывала о том, кто за последнее время переехал из квартала, кто умер.

2. Приём переводческой компенсации применяется, когда определённые элементы языка оригинала не имеют точных или каких-либо других эквивалентов в языке перевода и не могут быть переданы его средствами [23]. Ср.:

«Er stand draußen und klingelte, klopfte, hämmerte, schließlich trat er gegen die Tür».

Он стоял на площадке и непрерывно звонил, стучал, дубасил в дверь и даже колошматил ее ногами.

Или:

«Hat was mitm Wind zu tun. Glaub mir. Scharfer Wind braucht scharfe Sachen.»

Это настоящая, чем-то напоминает вкус ветра. Поверь мне. Жгучему ветру нужны жгучие приправы.

При переводе стилистически маркированной лексики компенсация используется для передачи смысла и стилистической окраски текста в целом, так как часто встречаются случаи, когда передать смысл и стилистическую окраску каждого слова без нарушения принципов эквивалентности и адекватности невозможно (нельзя найти прямое и непосредственное значения каждой единицы языка оригинала в языке перевода). В этом случае эквивалентность обеспечивается не на уровне единиц текста, а на уровне всего текста в целом [23].

Также среди лексических переводческих трансформаций встречаются приёмы опущения и добавления.

3. Опущением называется приём, при котором лексически и семантически избыточные слова извлекаются из текста. Ими могут быть грамматически избыточные элементы (артикли, притяжательные местоимения) или лексемы, особенно парные синонимы. Например, в следующем предложении, автор перевода выражения lirum larum Löffelstiel, по видимому, посчитал его семантически избыточным и опустил его [23]. Ср.:

«Sahen einander an, wie sie die Unterkiefer hin- und herschoben, ein Kauen, das die Zähne spüren ließ, ein Kauen, das die Muskeln härtete, ein Kauen, das einen Geschmack erzeugte, ich weiß nicht wie – lirum larum Löffelstiel».

Смотрели, как двигалась вверх-вниз нижняя челюсть, от такого жевания явственно ощущались зубы, укреплялись мускулы лица, жевание рождало вкус.

Добавление является противоположным опущению приёмом и представляет собой расширение текста оригинала, связанное с необходимостью полноты передачи его содержания [23]. Ср.:

«Aber mit dem Bremer hab ich das vergessen. Ja, sagt sie, war ne rundum schöne Zeit, alles war so n bisschen schräg, aber eben das war auch schön. Bis es zu dieser Rangelei kam».

Но с Бремером я и думать забыла об этом. Да, прекрасное было время, правда, не все так, как следовало бы, но в этом тоже была своя прелесть. Пока не дошло до этой ужасной стычки.

В данном случае переводчик добавляет слово ужасный для того что бы передать все полноту содержания слова  die Rangelei, которое переводится на русский язык как драка.

На основе изложенного, можно сделать вывод о том, что переводческие приёмы являются решением, принимаемым с учётом контекста.

Они должны быть направлены на достижение максимального уровня эквивалентности и адекватности, и на наиболее точную передачу смысла, стиля и функции в переводном тексте при условии, что использованы по причине отсутствия в языке перевода эквивалентных соответствий, способных передать содержательно-стилистическую сторону произведения.