1.2 Специфика французского и русского политического дискурса
Язык – зеркало культуры, в нем отражается не только реальный мир, окружающий человека, не только реальные условия го жизни, но и общественное самосознание народа, его менталитет, национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира [32, с. 14].
Взаимодействуя со своим окружением, язык подвергается постоянным изменениям, приспосабливается к изменяющимся естественным и культурным условиям. Язык в своей лексике более или менее точно отражает культуру, физическую и социальную среду, которые он обслуживает.
Политическая коммуникация, в широком смысле этого понятия, включает в себя любые речевые образования, субъект, адресат или содержание которых относятся к сфере политики. Словесная политическая коммуникация играла важную роль во все времена. Столь древнее происхождение риторики как искусства и науки говорит о том, что человеческая речь давно считается важным инструментом властвования: «…одна из простейших форм политической власти заключалась во многих архаических обществах в почти магической власти: называть и вызывать к существованию при помощи номинации»[14, с. 23].
Политический дискурс существует столько, сколько существует политика. Дискурс каждой новой политической «эпохи» обладает своими особенностями так же, как ими обладают политические системы, характерные для данного этапа цивилизационного развития человечества. Политика каждой новой эпохи говорит на своем языке, который отражает реалии времени. Однако для определения особенностей политического дискурса того или иного времени необходимо учитывать не только, что и как политика «говорит», но и где она (политика) «говорит». «Особенность современной политической жизни заключается в том, что политики все реже общаются с населением напрямую, выступая в залах и на площадях, и все чаще делают это через средства массовой информации» [34, с. 45]. То есть основным каналом осуществления политической коммуникации в современную эпоху являются средства массовой информации. Их особая роль в развитии политического дискурса дает право многим исследователям говорить о «тенденции к сращиванию политического общения с дискурсом масс-медиа» [34, с. 48].
Мир современной политики не похож на политический мир даже совсем недалекого прошлого. Бурное развитие информационной техники и коммуникаций изменило правила и методы ведения политической борьбы за власть. Ведущую роль в этом процессе, который по своим результатам может быть назван процессом демократизации, поскольку способствовал крушению тоталитарных политических систем, сыграли средства массовой информации. Они (средства массовой информации) развивались сообразно своему времени – времени, определенному в популярном философском труде Ортега-и-Гассет как время «восстания масс» [28, с. 202]: увеличивались тиражи, уменьшалась себестоимость. Средства информации стали массовыми, то есть доступными для большинства населения. Право свободно искать, получать и распространять информацию было признано мировым сообществом одним из основных полученных от рождения человеческих прав. Свободный и быстрый доступ к информации для каждого члена общества в любое время становится главной чертой трансформации общественного устройства, которое уже получило свое особое название - информационное общество.
Средства массовой информации стали фактической основой существования политики, главным полем политической игры. Политическое действие, совершенное без внимания СМИ, перестало восприниматься как таковое, поскольку, не оцененное главным участником политического процесса – гражданином (зрителем, слушателем, читателем), уже не приносит желаемого результата. Решения, принятые и реализованные без участия (активного или пассивного) общества не могут быть признаны легитимными и могут быть отменены решением суда или игнорированы потенциальными исполнителями. Закон, не опубликованный в массовом издании, не считается вступившим в силу. Публичность стала главным признаком эффективного политического действия.
Сами по себе СМИ стали значимым фактором, повлиявшим на восприятие окружающего мира людьми, на их социальное поведение.
Новые технологии позволяют реципиентам СМИ не только понимать информацию – читать текст, но и чувствовать ее – слышать и видеть. Находясь у себя дома, человек становится свидетелем (буквально видит своими глазами и слышит собственными ушами) любого локального политического действия. Участие в политическом событии в качестве наблюдателя не требует теперь физического присутствия. Все меньше людей готово выходить на улицу для защиты своих интересов. Это сделало уличные акции протеста последним средством разрешения политического разногласия, прибегать к которому имеет смысл только тогда, когда исчерпает себя, оставшись безрезультатным, политическая дискуссия. Политический же диалог нашел себе новое место – СМИ. Возник вопрос: способны ли СМИ на современном уровне своего развития обеспечить осуществление общественного диалога? Что нужно для наиболее эффективной реализации СМИ этой функции? Какой политический дискурс может быть признан диалогичным?
Понятие «дискурса» как и такие понятия, как «информация» или «текст», относится к числу трудно определяемых, потому что в широком своем значении охватывает буквально все. Это понятие употребляется в приложении к той или иной сфере исследования, чтобы сузить его (понятия) денотат до пределов одной области человеческой деятельности и, одновременно, чтобы охватить им все, к этой сфере относящееся (научный дискурс, политический дискурс, литературный дискурс).
Вот как определяет «дискурс» Елена Шейгал: «В потенциальном измерении дискурс представляет собой семиотическое пространство, включающее вербальные и невербальные знаки, ориентированные на обслуживание данной коммуникативной сферы, а также тезаурус прецедентных высказываний и текстов» [32, с. 9].
Итак, ключевым понятием для определения «дискурса» является речь. Именно речь – устная или письменная – становится объектом исследования в работах о политическом дискурсе. Речь, как понятие, более широкое, чем текст и контекст, взятые вместе, представляет собой символическое отражение реальности, отражение своего времени. «Все то, что представлено, в языке, есть продукт предшествующей символической борьбы и выражает в более или менее видоизмененной форме состояние расстановки символических сил». Речь дает возможность общения, которое «дает возможность диагностировать возникновение проблем, обнаружить скрытые угрозы и укрепить в обществе интегрирующие связи» [32, с. 97].
Политический дискурс по существу является выражением всего комплекса взаимоотношений между человеком и обществом, и, таким образом, это явление по сути своей функционально направлено на формирование у реципиентов некоторого фрагмента мировосприятия или картины мира. Используя политический дискурс в качестве пробного камня, можно понять, как в разных языковых коллективах моделируются культурные ценности, как пропагандируется социальный порядок, какие элементы языковой картины мира остаются за пределами сознательных речевых стратегий говорящих, как формируется концептуальная картина мира, присущая каждому языковому коллективу. Одним из важных факторов создания портрета политического персонажа является наличие концептуальных метафор. Рассмотрим роль концептуальной метафоры при смыслопорождении дискурса.
1.3 Текстопорождающая функция концептуальной метафоры в политическом дискурсе
В ходе исследования мы рассматриваем проблематику метафорики, опираясь на теорию Джорджа Лакоффа. Он вычленяет так называемые «концептуальные (понятийные) метафоры, то есть образные модели, с помощью которых мы структурируем мир» вокруг нас. [21, с. 67] Иными словами, любую сферу нашей жизни можно представить как ряд картинок, которые прочно сложились в сознании каждого. Рассмотрение функционального аспекта метафоры в лингвистичской литературе традиционно связывается с определением ее назначения и роли в тексте и системе языка. Существует два подхода к описанию метафорических функций, каждый из которых оперирует своими единицами анализа:
1) лексецентрический или лексикологический, который в качестве единицы анализа выбирает метафору как средство языка и как фигуру речи;
2) текстоцентрический, который обращается к явлению метафоризации как средству текстопостроения. В рамках данного исследования нас интересует непосредственно текстоцентрический подход. Текстоцентрический подход выделяет функции, связанные с текстовой реализацией образно- эвристического потенциала метафоры. К таким функциям относятся: орнаментальная и объяснительная функции, а также функция экономии ресурсов выражения информации, подчеркивающие способность метафоры служить не только средством украшения, но и объяснения явлений действительности; стиле-, жанро- и текстообразующая функции. Рассмотрим подробнее текстообразующую функцию метафоры. Сущность данной функции заключается в создании специфической дискурсивной реальности, в рамках которой становится возможной реализация различных интенций субъекта дискурса, и, в первую очередь, представление его собственного или выгодного ему видения политической действительности. В политическом дискурсе реализация данной функции метафоризации является достаточно рекуррентной, чему способствует традиционное политическое разделение на два лагеря, как правило, обозначаемых в литературе как «Мы - Они» или «Свои - Чужие». Принадлежность к тому или иному лагерю, борьба за власть неизбежно приводят к использованию тактики оправдания или возвышения собственных действий при одновременной дискредитации политического оппонента. Вследствие этого, политический дискурс подчас изобилует многообразием вариантов представления действительности, каждый из которых отражает специфику интенций его автора. «Старая система уходит, какой же станет та, что родится? В России есть возможности для того, чтобы долго, болезненно, со сбоями и падениями созидать страну, где «вся власть принадлежит закону». Но есть еще больше предпосылок для того, чтобы стать криминальным олигархическим сверхмонопольным государством, в котором нет законов, а есть право сильного, живущего за счет слабого, где правда человека попирается группировками давления. Пришло время выбирать и вот наше перепутье: оно уже не между коммунизмом и демократией, а между трудным дальним походом туда, куда мечталось, в последние 10 лет, и ухудшенным вариантом того, что есть сегодня. Над этим перепутьем - национал-державная туча - сегодняшние коммунисты» [50].
Так, стремление к переменам порождает в данном высказывании противопоставление образов старого и нового, необходимости проведения реформ или следования прежнему курсу. При этом государственная система представляется как действующая и развивающаяся по аналогии с человеческим сообществом, где на смену старому, должно приходить новое, определяя реализацию базовых законов развития. Отличие государственной системы состоит лишь в том, что здесь возможен выбор одного из двух путей, перспективы каждого из которых описываются при помощи предлагаемых картин реальности, одна из которых соотносится с мечтами и чаяниями народа как оправдывающий надежды своих родителей ребенок, а другая представляет собой ухудшение существующего положения дел как отражение развития болезней стареющего организма. Реализация базовой оппозиции политического дискурса «Мы - Они» при этом осуществляется посредством ассоциирования позитивной и негативной картин реальности, соответственно, с собственными действиями и действиями оппонента. Негативные характеристики последнего актуализируются также через построение образа угрозы, «тучи», которая мешает осуществлению выбора лучшего варианта развития событий, чинит препятствия и нагнетает обстановку.
Реализация метафорой своей текстопорождающей функции находит свое воплощение также и в переломные для страны моменты, когда возникает необходимость языкового представления и означивания созданной новой реальности для достижения ее народного одобрения. Это, к примеру, характерно для революционной России, когда, власти нуждаются в народной поддержке, в связи с чем выдвигают лозунги следующего содержания:
«Революции - праздник угнетенных и эксплуатируемых»[45].Образ праздника в обыденном сознании хранит в себе представление о веселом времяпрепровождении, о моментах свободы от ежедневных забот. Отсюда имплицитно присутствующий в высказывании призыв сделать свою жизнь похожей на праздник не может не найти отклика в сознании простого человека. В то же время, создавая новую реальность, выдвигая на передний план образ праздника и вызывая соответствующие ассоциации в опыте, что соотносится с одновременным проявлением в данном высказывании и функции фасцинации, метафора приглушает другой аспект ситуации, связанный с трудностями переломных периодов, с возможным кровопролитием, хаосом и анархией, которыми неизбежно сопровождается всякая революция. Актуализируя убеждающий и воздействующий потенциал метафоры, субъекту удается показать положительные (в данном случае ассоциирующиеся с образом праздника) и завуалировать негативные стороны ситуации.
Текстообразующими свойствами метафоры называется «ее способность быть мотивированной, развернутой, т. е. объясненной и продолженной». «Эффект текстообразования — это следствие таких особенностей метафорической информации, как панорамность образа, большая доля бессознательного в его структуре, плюрализм образных отражений», — пишет В. К. Харченко [37, с. 47].
Таким образом, метафорическое текстообразование понимается в работе и буквально, как порождение текста, и иносказательно, как порождение подтекстового слоя (содержательно-подтекстовая информация, по Р. Гальперину).
Выводы по главе 1
Дискурс - это набор идей, доводов, аргументов и символов, используемых в практике социальным субъектом.
Соответсвенно, дискурс-анализ - это комплексный анализ всех видов содержания и реконструкции всех видов заложенных в него контекстов.
Теория дискурса- относительно новый подход для анализа явлений социальной жизни. Теория дискурса исследует логику и структуру конструирования явлений различных уровней реальности:от анализа способов формирования индивидуальной идентичности до рассмотрения глобальных процессов. С точки зрения теории дискурса, все объекты действительности имеют дискурсивный характер: любое явление вписано в контекст, который и придает ему полноту смысла.
Нами выявлено, что синтез трансдисциплинарных теоретических положений о дискурсе дает возможность проследить тенденции, сложившиеся вокруг теории дискурса. Основными направлениями являются: формальный подход, который предусматривает рассмотрение формы существования разговорного языка под углом зрения взаимодействия людей в социологическом аспекте; содержательный анализ дискурса, полностью сосредоточенный на семантической и исторической плоскостях.
Определено, что политический дискурс по существу является выражением всего комплекса взаимоотношений между человеком и обществом, и, таким образом, это явление по сути своей функционально направлено на формирование у реципиентов некоторого фрагмента мировосприятия или картины мира. Используя политический дискурс в качестве пробного камня, можно понять, как в разных языковых коллективах моделируются культурные ценности, как пропагандируется социальный порядок, какие элементы языковой картины мира остаются за пределами сознательных речевых стратегий говорящих, как формируется концептуальная картина мира, присущая каждому языковому коллективу.
Концептуальная метафора-это одна из основных ментальных операций, это способ познания, структурирования и объяснения окружающего нас мира. Метафорическая модель является устойчивой характеристикой порождения текста, активно применяемой во французском и русском политическом дискурсе.